Получит ли малый и средний бизнес антикризисные кредиты? Грозит ли коллапс банковскому сектору? Почему Государственная дума засомневалась в эффективности Агентства кредитных гарантий? На эти и другие вопросы ведущему "Коммерсантъ FM" Анатолию Кузичеву ответила председатель правления АКГ Галина Изотова.
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
— Давайте начнем с Госдумы, а потом от частного к общему уже: и к антикризисному плану, и к пунктам поддержки малого и среднего предпринимательства, и так далее. Вы в четверг ходили в Госдуму, потому что у многих депутатов зародилась идея вовсе закрыть Агентство кредитных гарантий, если я правильно интерпретирую эту идею, в силу отсутствия нужды в такого рода органе. Правильно я трактую?
— Да, правильно. Даже, например, один из депутатов Государственной думы Оксана Дмитриева назвала это аферой. Назвать данный комментарий, данную оценку, как нечто, мягко сказать, корректное, даже невозможно. Надо вспомнить историю голосования за данное решение: Государственная дума проголосовала практически единогласно, и Оксана Дмитриева, в том числе, голосовала за данное решение, когда выделялись 50 млрд руб. капитала из федерального бюджета для создания такого агентства.
Агентство действительно уникальное. В Российской Федерации это единственный институт развития, который очень эффективным образом поддерживает наших предпринимателей. Кстати, опыт подобной поддержки существует во всем мире. Самая эффективная подобная государственная структура — это Япония, результат там колоссальный, она работает десятилетия.
— А в такой же форме, как у нас?
— Да, практически везде, во всем мире это государственные структуры, которые работают уже десятки лет. Самая большая по объемам выдачи гарантий — это как раз японская государственная структура, это тоже банк. Результат — 90% занятых, это как раз малый и средний бизнес, там результаты просто поражают, мы знаем об этом прекрасно. Великолепная работа в европейских странах показывает эффективность таких структур. Например, Франция, Финляндия и так далее.
— Какие основания были у Дмитриевой говорить про то решение, за которое она голосовала, что это афера?
— Основания заключаются в том, что по итогам 2014 года, практически за шесть месяцев работы Агентства выдано всего лишь, она приводила цифру, 1,4 млрд руб., объем гарантий в количестве 212 единиц, и что это очень низкая эффективность, и результат не очень верный, на ее взгляд. Но надо сказать, что Агентство практически с нуля начало свою работу. За этот период создана целиком нормативная база. Агентство же — это банк, это финансовый институт, к которому надо создать нормативную базу. Мы только в конце ноября получили первую категорию качества нашим гарантиям, тем самым мы вошли в определенный режим взаимодействия с нашими банками.Сегодня это результат, который и удивляет, и радует: мы в декабре уже действительно вышли на проектную мощность, мы получили только заявок от банков в декабре — 237. Это как раз та проектная мощность, о которой мы и мечтали, и если бы не ситуация 16 декабря с ключевой ставкой, то это были бы совершенно другие объемы.
— Мы с вами беседовали недавно, помните, под новый год? И мне более или менее понятны и форма, и вид вашей деятельности. Тем не менее, одной короткой и хлесткой формулой опишите нашим слушателям, чем занимается Агентство кредитных гарантий, а потом мы разовьем эту вашу формулу до более широкого вопроса: в чем роль АКГ в борьбе с последствиями кризиса или с кризисом непосредственно?
— Агентство делит риски с банками при кредитовании предпринимателя нашего, при финансировании его проекта или при выдаче кредита в банке. Мы делим риски. Какие проблемы сегодня у предпринимателя при получении финансирования, при реализации своего бизнеса, проекта? Это, прежде всего, недостаточность собственных средств, высокая процентная ставка, но она усугубила сейчас недостаток обеспечения.
— И вы делите с банками эти риски кредитования?
— Да, абсолютно точно.
— Пополам?
— Мы заходим в сделку, заходим в кредит, недостающую часть обеспечения мы выдаем, и, тем самым, появляется возможность у банка выдать данный кредит, профинансировать проект нашего предпринимателя. В этом самая главная задача.
— Какую часть вы выдаете?
— 50% сегодня, до 70% мы тоже имеем право гарантировать, но при условии совместной деятельности с региональной гарантийной организацией, которых у нас в стране 82 единицы, в каждом практически субъекте Российской Федерации. И если мы в паре это делаем, то 70% можно достигать. При такой возможности мы можем гарантировать и стартапы, и практически всю специфику, всю линейку. Процентная ставка, конечно, сейчас это вещь очень непростая, тяжелая. И банки сегодня, и предприниматели пересматривают свою политику в отношении финансирования проектов. На рынке сейчас затишье, это очень важно. И для нас, понимаете, в этот период наша роль усиливается, увеличивается, потому что главная наша цель, кроме того, что мы расширяем возможности и делим риски — еще снижение процентной ставки. Мы, получив первую категорию качества в конце ноября, уже с декабря начали проводить эту политику. По итогам декабря от 0,5% до 6% с участием нашей гарантии, ставки для предпринимателей снижены — это уже по факту.
— Вы правильно сказали, что повышение ставки — это очень болезненная, очень важная вещь — ключевая, которая очень сильно повлияла и на бизнес, который обращается за кредитами, и на ваш бизнес, в частности. Можно сказать, что повышение ключевой ставки прибило российский бизнес? И повлияло ли это таким же образом на вас, на работу подобного агентства?
— Согласиться с тем, что прибило, я не могу, потому что действительно многие проекты сейчас пересматриваются, меняется политика. Мы перестраиваем свою политику, я чуть позднее расскажу о наших антикризисных продуктах, которые как раз в помощь предпринимателям мы сейчас предлагаем на рынке, потому что вместе с нашим правительством мы предложили рынку ряд антикризисных мер, и мы считаем, что они помогут нашему предпринимателю пройти очень этот непростой период. Я уверена, что это именно период, и этот период надо просто выстоять. И сейчас некоторые предприниматели думают, а продолжить ли этот бизнес, тот или иной, не то, что открыть, — сейчас самое страшное, чтобы те предприниматели, которые получили кредитование, которые продолжают заниматься реализацией проекта, чтобы они в этот период времени, пока такая высокая ставка, не ушли, выдержали — и это наша самая главная задача. Что касается Агентства, то конечно, мы ожидали, что мы тот уровень проектной мощности, на который вышли в декабре, сможем поддержать и будем, у нас норматив есть 225 гарантий — это минимально, в месяц.
— Извините, а вы считаете их штуками, а не общей суммой?
— Нет, мы считаем их штуками и суммами. В этом году мы должны будем выдать гарантий на 63 млрд руб. в объеме 2700, мы для себя такое определили. Это складывается из потребности банков, с учетом который кредитуют МСП портфели малого и среднего бизнеса, и, конечно, очень важная вещь — это из лимитов так называемых условных обязательств, мы считаем риски, считаем в зависимости от дефолтов. Мы крайне пересмотрели свою политику, к сожалению, уровень рисков, уровень дефолтности, который, может быть, в 2015 году на рынке. И если мы еще в конце ноября считали, что выдадим гарантий в 2015 году 90 млрд, сейчас мы планируем не более 63, и это как раз и считается. Потому, конечно, изменилось.
— А эту цифру может еще что-то поколебать и сдвинуть еще ниже?
— Во-первых, куда еще ниже? Во-вторых, думаю, что нет, сейчас мы действительно ищем инструменты.
— То есть, это наихудший прогноз?
— Да, мы сейчас ищем инструменты, как можно еще поддержать предпринимателя. На ряду, не на ряду, а в рамках антикризисных мер правительства, мы предлагаем новые механизмы.
— Как формализуется малый и средний уровни предпринимательства?
— Он регулируется 209-м федеральным законом. Это максимальный объем выручки в год — 1 млрд у среднего бизнеса и количество работающих 250 человек. Это для нас планка предпринимателя — верхний потолок, с кем мы работаем. Ниже работать можем с любым, включая индивидуальных предпринимателей и по сумме, и по прочим критериям. Что касается наших продуктов в рамках антикризисных мер, то их три.
Первое — это гарантия при кредитовании или реструктуризации. То есть когда действительно очень сложная ситуация у заемщика, и необходимо наше участие в целях изменения политики кредитования данного проекта, мы входим и помогаем предпринимателю сохранить финансирование, политику финансирования данного проекта. Это самый, наверное, востребованный продукт из тех, которые будут.
Кроме того, мы начинаем гарантировать оборотку в неторговом секторе. Раньше мы этого не делали. Это жизненно необходимо, тем более что, к сожалению, есть ряд банков, которые просто с обещанием того, что они в январе прокредитуют нашего предпринимателя, убедили их вернуть кредиты на оборотку в декабре. Они вернули, а сейчас в январе, к сожалению, по ряду причин этого не делают.
Третий продукт: мы с нашей гарантией можем заходить в существующую сделку, в существующий кредит, и тем самым высвобождать заложенное имущество, для того чтобы кредитовать предпринимателя на какие-то другие цели при условии сохранения ставки. То есть ставка в этом случае сохраняется. Это очень важная опция.
— Да, это принципиально важная опция, конечно.
— Кроме того, среди антикризисных мер мы очень здорово сейчас думаем над сохранением ставки, над снижением ставки. Сейчас, по инициативе "Деловой России", "Опоры России", но, прежде всего, "Деловой России", мы отрабатываем отдельную программу. Возможно, в феврале уже будет открытая программа под финансирование банков по ставке 6,5% при условии кредитования нашего предпринимателя по ставке не более 10,75%. Это, конечно, будет очень важная опция.
— Я думаю, что для большинства предпринимателей она будет ключевой принципиально.
— Ключевой, абсолютно верно, но это будут отдельные приоритетные задачи.
— Я правильно понимаю, что вы сейчас рассказывали про то, как формализуется малый и средний бизнес, что в антикризисном плане, в антикризисном смысле правительство подняло эту планку?
— Оно планирует ее поднять.
— Каким образом?
— Я пока, может быть, чей-то секрет…
— То есть малые станут средними?
— Нет, там самая высокая планка поднимается по объему до 2 млрд руб. Возможно, поднимется.
— А, в другую сторону, то есть поднимется наоборот?
— Поднимется. Тем самым расширится возможность нашего гарантирования, нашей поддержки. И еще одна очень важная опция, связанная с антикризисными мерами, — это, конечно же, бизнес-консультирование. Две сумасшедшие цифры: за полгода прошедшей работы агентства 2,3 тыс. заявок к нам поступило на сайт, на бумажных носителях и разными способами, а телефонных звонков вообще не счесть, а через банки поступило только 439 заявок от банков.
Мы оцениваем потребность и реалии. Мы понимаем, что сдерживающим фактором у нас являются банки, потому что мы работаем через банки, мы не выдаем кредиты сами. Соответственно мы думаем над механизмом, придумали, надумали, продумали механизмы, как нам оценивать ситуацию, мониторить, контролировать. Мы вводим в феврале зеркальное отражение поступившей заявки от предпринимателя в банк и к нам, то есть он будет иметь возможность зеркально давать нам эту заявку, и мы ее будем мониторить и контролировать тем самым, как идет работа по этой заявке.
Кроме того, мы открываем отдельный дополнительный портал, который будет информировать предпринимателя о разном и опыте, положительном опыте, и разных механизмах, которые мы вводим. В-третьих, в этой связи мы будем предлагать возможность отказы, которые предприниматели получили в банках, транслировать нам. Мы будем анализировать эти проекты и эти отказы, разбираться с банком, и в случае если мы увидим, что есть основания другим банкам прокредитовать, мы веером к нашим партнерам будем рассылать эти проекты, для того чтобы другие банки…
— А ваши партнеры — это кто?
— Наши партнеры — 27 банков, которые более 60% держат портфеля кредитования МСП в стране.
— То есть это крупные банки, и крупные, и средние?
— Это крупные и средние банки. Есть и маленькие банки. Конечно, у нас есть несколько и региональных банков. Конечно, последнее, что касается антикризиса, хотелось бы отметить, — это то, что мы сейчас очень серьезным образом анализируем портфели, делаем стресс-тестирование портфелей наших партнеров, региональных гарантийных организаций, смотрим узкие места и будем предлагать донастройку продуктов, кроме тех трех, о которых я сказала, новых, еще что-то предлагать на рынке практически в режиме онлайн.
— Позвольте, я немного отойду в сторону от конкретной темы нашей беседы и задам немного общий вопрос. Как экономист, коль уж слово "ставка" прозвучало тысячу раз уже в нашей беседе, мы уже назначили ее главным и ключевым параметром для бизнес-климата в стране, вы считаете такой адекватной нынешней специфической экономической ситуации?
— Адекватной ставку ключевую или ставку для предпринимателя? Для предпринимателя — конечно, нет, потому что ведь, здесь, понимаете, кроме ставки играет огромную роль еще стоимость, курс. Если даже в некоторых случаях ставка для проекта возможна, стоимость ресурсов по этой ставке в некоторых случаях, в самом проекте есть, во многих проектах есть составляющая, которая зависит от курса, потому что у нас много, к сожалению, импорта.
— Курс рост курса каким образом может влиять?
— На проект? Прямым.
— Вспомните 90-е: десятки процентов рубль рос или наоборот падал.
— Так, и что?
— Что, занимались своим делом, брали под ставку и возвращали потом — какая разница?
— Для этого надо пересматривать все проекты. Сам проект, финансовая модель, ее надо полностью всю пересматривать, это не делается в течение нескольких дней, все равно нужно пересчитать любой проект, любую финансовую модель на новые условия. И далее уже смотреть, что за рынки при этой цене будут, что за возможности. Это кардинально меняет ситуацию.
— Пересмотр вообще всей парадигмы?
— Да, конечно. На это надо какое-то время, и готовы ли рынки будут к этому — это же тоже вопрос достаточно непростой. Как в этом случае, если не готовы, надо будет поддерживать, например, спрос на тот или иной товар — это целая экономическая цепочка, которая влияет. В пятницу Совет директоров Банка России, все ожидают некоторых решений.
— Итак, с двух сторон клин, куда ни кинь, всюду клин — и ставка высокая, и курс совершенно непонятный. Вот почему не убрать бы одну из составляющих этого удивительного уравнения, а именно, например, ставку?
— Мы на это все рассчитываем, что ставка будет меняться, или мы будем предпринимать все новые-новые шаги, механизмы государственной поддержки для того, чтобы эта ставка приходила в адекватную к потребностям рынка стоимость. Сегодня ведь очень много предпринимается шагов по субсидированию процентной ставки, посмотрите, какие ресурсы в рамках антикризисных мер предлагаются: триллион рублей будет предложен нашим банкам. На сегодня количество банков я не могу озвучить, это еще впереди, все эти решения. Будет триллион рублей выделяться при определенных условиях, действительно одно из условий — это как раз рост портфеля малого и среднего бизнеса ежемесячно на 1%. Кроме того, будут серьезные государственные механизмы задействованы для гарантирования крупного бизнеса, системообразующего бизнеса, далее большие средства выделяются, еще раз повторюсь, на субсидирование процентной ставки, на поддержку определенных отраслей. И все эти инструменты начнут работать и давать соответствующие результаты, чтобы пройти этот путь, кризисный путь, в котором мы сейчас находимся.
— А сколько, вы говорите, дадут банкам?
— Триллион рублей.
— Триллион, и возьмут у них при ставке нынешней?
— Не просто возьмут, а очень сильно возьмут.
— Оторвут?
— Оторвут!
— Хорошо, вы сказали про Совет директоров завтрашний, со значением сказали.
— Теперь после 16 числа каждый день мы ожидаем решение Совета директоров, надеемся.
— А на что надеетесь? Что на завтрашнем Совете будет?
— Это же не должно прозвучать как некий анонс, я не имею права и не владею вопросом.
— Нет, пускай это прозвучит просто как рассуждение.
— Как просто рассуждение, как ожидание, что ли: конечно, мы хотели бы, чтобы ключевая ставка снижалась, откроются дополнительные возможности для финансирования опять, поддержки наших проектов, финансирования проектов и послабления этой ситуации.
— А снижение какое?
— На любое.
— Ну, не на "пол" же процента, на сколько все-таки?
— Вы знаете, вот даже точно не будут цифру какую-то называть, любое абсолютно.
— То есть вам важнее что — не цифра, а динамика, тренд?
— Нам нужны цифры.
— Так это просто рассуждение экономиста, а не анонс. Как экономист скажите, абстрагируемся от Агентства кредитных гарантий: экономист Галина Изотова.
— О чем бы я мечтала как экономист?
— Да, как экономист.
— Я бы мечтала как экономист вернуться к той ставке, которая была до 16-го декабря, это моя мечта, которая позволит Агентству кредитных гарантий в течение нескольких дней восстановить все программы с банками, которые мы отработали по поддержке предпринимателей. Они, к сожалению, сегодня приостановлены. И вернуться на ту проектную мощность, которой мы добились в декабре-месяце. У нас 400 гарантий входящих на миллиарды рублей, мы ожидали, но поступило только 237 гарантий, но это тоже очень хорошо.
— Пускай они звучали, но стоит повторить те цифры, те факты, которыми вы нас, не могу сказать, что радовали, но, по крайней мере, с которыми вы нас ознакомили. Скажем, 60 млрд на 2015 год против 90 млрд запланированных изначально, да?
— Да, абсолютно точно. Мы действительно ставим для себя в текущем статусе экономической ситуации планку достаточно высокую — 63 млрд руб., нам нужно создать портфель гарантий, это 2,7 тыс. гарантий в штуках, в единицах. Кроме того, мы предполагаем, что мы жестко будем проводить политику по снижению процентной ставки, помогать предпринимателям в этой связи финансировать свои проекты, именно финансировать проекты развития, потому что наша главная цель — это именно развитие, эта цель остается, как бы это сложно ни звучало в этой истории.
— То есть вы, прежде всего, — это институт развития?
— Абсолютно, и продолжаем данную поддерживать политику, даже начинаем гарантировать сейчас оборотные средства. Все равно вопросы необходимые, нужные, при инвестиционной политике оборотка — тоже очень важная составляющая.
— Вы говорили про ставку для субъектов малого и среднего предпринимательства. 10,75 звучала цифра, верно?
— Да, это уникальный проект, который сейчас рассматривается вместе с "Деловой Россией". Это программа, которую Банк России для себя сейчас прорабатывает, финансовую модель, при которой действительно банк-участник этой программы, а таких банков, возможно, будет десять, будет получать кредитование от Банка России по ставке 6,5 при условии, что предприниматель будет получать ставку не более 10,75.
Это очень важная опция. Пока лимиты не определены, и модель сейчас формируется. В четверг мы обсуждали это и в Министерстве экономического развития, и очень активно это проводим в жизнь. Надеемся, что в феврале это будет, заработает.
— Чтобы понять вообще, ощутить много 63 млрд или мало, скажем, от общего объема взятых в России кредитов малому и среднему бизнесу, это много или мало? Как вообще понять, что это за цифра?
— Очень хороший вопрос, потому что весь портфель кредитов МСП — это 7 трлн руб. в общей сложности за несколько лет по национальной гарантийной системе, которую мы сейчас создаем, Агентство кредитных гарантий создает такую систему, центром компетенции, где будет Агентство кредитных гарантий, туда, кроме того, будут входить все региональные гарантийные организации.
Капитал такого объединения, которое будет создано в этом году, составит 90 млрд руб., 40 млрд руб. региональных, агентство — 50 млрд руб.. Он сможет выдать гарантий за несколько лет в объеме более 700 млрд руб. Это процент, 10% — это очень хороший результат, 10% — это классическая цифра, которая уже является некой такой синергией, она уже создает возможность для автоматического последующего роста, такого эффекта мультипликативного.
— То есть, 10% — это хороший процент?
— Это нормальный, да, хороший процент.
— А в Японии, кстати, вы приводили в начале программы примеры и, прежде всего, акцентировали внимание на Японии, там какой процент?
— Это очень большие цифры, я имею в виду и по количеству…
— А я не про цифры, я про проценты.
— Про проценты я могу сказать, что это гораздо больше. Это до 40%, но у них 90% занятых — это малый и средний бизнес, потому тут история абсолютно иная. Мы будем работать, стремиться к таким цифрам.
— В общем, 10% — это хорошая цифра, и мы это услышали. Я с вами беседую и краем глаза просматриваю обращения, довольно страстные, депутатов Госдумы в вашу сторону.
— Это да, это правда.
— Очень страстно было. Могу даже процитировать. Я так понимаю, что это Оксана Дмитриева говорила, что, мол, за полгода 63 штатных сотрудника выдали только 212 гарантий. Там какие-то конкретные цифры, столько-то сельскому хозяйству, столько-то тем-то. "А на балансе гигантская сумма. Да мы с коллегами за несколько часов дадим гарантий больше и бесплатно под личное поручительство. Соответственно, нужно воспользоваться грантовой программой, программами, которые есть и у Минсельхоза, и у Минпромторга и так далее. Это будет гораздо эффективней", — конец цитаты.
— Я с огромным уважением к Оксане Дмитриевой отношусь, я была сама депутатом Государственной думы какое-то время назад, но просто коллеги переоценивают свои возможности — это, во-первых. Во-вторых, что касается грантов: мы это уже проходили: был фонд создан, это было какое-то время назад, несколько лет назад, гранты выдавали и результат мы знаем прекрасно. Ведь 50 млрд руб. бюджетных денег раздать и практически, как это было уже ранее, ничего не получить — это очень просто, очень простая история, а сделать систему, которая будет себя сама воссоздавать и получать мультипликативный эффект в разы, в несколько раз, я же говорила цифру — 700 млрд руб., и сама модель финансовая. Весь мир так работает. Она абсолютно дает другой эффект, но ведь для этого нужно создать нормативную базу, нужно отрегулировать потребности рынка, для этого нужно время. Во-первых, не 212 гарантий, а 332 гарантии было одобрено на сумму более 3 млрд руб., тем самым поддержку наши предприниматели получили более 6,5 млрд руб., и создано уже более 1 тыс. рабочих мест — не надо забывать об этом. И мы видели примеры коррупционные.
— В грантовой системе?
— Да, конечно же. И я к этому достаточно профессионально отношусь, но просто ведь уважаемые коллеги-депутаты тратят, Оксана Дмитриева тратит свои силы, может быть, не на то, на что надо тратить. Может быть, наоборот, помогала бы нам, ведь она вообще голосовала за выделение этих 50 млрд руб., за поддержку данного проекта, когда правительство представляла в Государственной думе. И мне показалось, что силы нужно тратить сейчас именно на то, чтобы общей командой и рассказывать о деятельности Агентства, и предлагать, и разъяснять. Нам недостаточно данного ресурса, нам бы хотелось, чтобы предприниматели действительно знали больше.
— А какие сейчас есть у предпринимателей реальные возможности узнать о вас, а потом воспользоваться? Как эта процедура выглядит, есть ли процедура вообще?
— Да, я же говорила о том, что очень важно, чтобы сейчас мы создали ресурс, который позволял бы нам и контролировать, помогать предпринимателю. Мы сейчас отработаем некоторое время данную систему, посмотрим, что еще донастроить далее. В четверг как раз комитет в Государственной думе по экономической политике приглашал Агентство кредитных гарантий, мы были с уважаемым моим коллегой, членом Совета директоров, Антоном Викторовичем Даниловым-Данильяном, рассказывали нашим депутатам о деятельности Агентства. Кстати, там Оксаны Дмитриевой не было, она была приглашена, но не смогла, наверное, прийти на данный комитет. Большой интерес был, очень много было вопросов к нам. И там как раз можно было бы в то же время и подискутировать по насущным проблемам.
— Но не случилось.
— Но не случилось, к сожалению, да.
— Какие потери вы планируете, сколько вы закладываете на неудачи, закладываетесь ли?
— Конечно, закладываемся, изначально 50 млрд руб., они ведь работают каким образом: мы действительно как часть ресурсов этих из 50 млрд руб. приобрели государственные ценные бумаги, часть размещаем, инвестполитика у нас очень грамотная проводится. Для чего она проводится? Для того чтобы создавать резервы на потери. Нам очень важно, чтобы мы изначально, с первых дней работы Агентства, эти резервы создавали. Мы наработали сейчас прибыль по итогам 2014 года около 2 млрд руб. — это уже ресурс, который может идти на возможные потери. Процент, который мы в своей модели изначально закладывали, чуть больше 5% дефолты, финансовую модель считали именно из этого расчета. В этой экономической ситуации мы пересчитали модель 13% с небольшим, дефолтность, 13,2%, причем с сегментам абсолютно разным. При крупных кредитах — небольшой, при мелких — до 20%, до 30%. Так что надеемся, что все решения, ресурсы, механизмы, которые мы будем предлагать, все-таки изменят экономическую ситуацию к лучшему.
— Будем надеяться. Вообще, 13% — это же очень много, да?
— Это немало, но мы считаем, что она адекватна, потому что крупные кредиты и инвестиционные проекты, по ним можно закладывать и 5%, и 6% дефолтности. А такой продукт как реструктуризация, другие продукты для индивидуальных предпринимателей, которые работают по скорингу, они должны закладывать другую дефолтность. Ведь дефолтность, которая в мире закладывается при стартапах, достигает 60-70%, представляете, какой огромный процент. Если мы понимаем, что вновь созданное предприятие выживает, то в мире статистика, в Европе статистика при стартапах, если выживает 30% — это очень хороший результат.
— Это хорошая цифра, да?
— Конечно! У нас стартапы не очень хорошо сегодня финансировались даже до 15 декабря. Мы надеемся, что с нашей гарантией ситуация будет меняться к лучшему.
— Мы тоже надеемся. Те 63 штатных сотрудника, почему-то они у меня из головы не идут, которые работают в Агентстве, это кто?
— Их очень мало. Это банкиры, это специалисты, каждый из них — это почти звезда, потому что это очень маленький штат. Каждый из них либо оценивает риски, либо работает с верификацией сделки, либо это конкретный специалист, который работает на финансовом рынке. Это полноценный банк со всеми его необходимыми службами, подразделениями. И если что-то нам не удается, мы вынуждены со временем привлекать при сохранении такой численности какие-то услуги на рынке, может быть, мы к этому придем.
— Понятно, эрудиты называют это аутсорсингом.
— Аутсорсинг, конечно, так точно.