Кризис шагает по стране. Магазины освобождают помещения, офисные центры пустеют — идут сокращения.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Однако, например, строители пока упорно стоят на своем, убеждая всех, что цены на жилье падать не будут. Пока такие заявления больше похожи на шаманство — как удастся удержать цены, не очень понятно. Ведь ипотека сократилась, платежеспособный спрос упал, строящегося жилья в прошлом году на волне ажиотажного спроса было продано значительно больше, чем обычно способен "переварить" рынок. А значит, рассчитывать на сбережения населения тоже не стоит — эти сбережения изрядно "подоила" весенняя и декабрьская паника, когда покупатели были готовы вкладывать во что угодно свои стремительно обесценивающиеся деньги.
Однако прогнозы о том, что цены останутся на прежнем уровне и, может, даже несколько вырастут — в пределах инфляции, — нереальными назвать нельзя. Цена на нефть последние недели снова демонстрирует положительную динамику, и если рост продолжится, в страну снова хлынет живительный поток нефтедолларов. Мрачные пророчества о том, что экономику страны ждет чуть ли не десятилетняя стагнация, можно будет с чистым сердцем назвать параноидальным бредом.
По сути, ситуация, когда жизнь 145-миллионной страны зависит от одного единственного показателя — цены на нефть — чем-то напоминает старинный анекдот. Приехала делегация на тропический остров. Спрашивают у аборигенов: "Чем вы тут питаетесь?" "Да вот, — отвечают — пальмы. На них кокосы. Ветер дует, кокосы падают, мы их и едим". "А если ветра нет?" "Тогда у нас голод". Для нашей страны цена на нефть стала тем самым "ветром". Она непредсказуема, но только от нее зависит, будем ли мы "голодать". Двадцать с лишним лет высокопоставленные чиновники твердят, что экономику нужно диверсифицировать. Но как только цена за баррель достигает $80, все благополучно про это забывают. И получается, что единственным шансом действительно заняться диверсификацией экономики станет для нас долговременный нефтяной "штиль". Но так хочется, чтобы это было все-таки не прямо сейчас. И стучим мы в бубен: еще чуть-чуть пусть побудут высокие цены. Еще пару лет. Или десятилетие...