Ярмарка антиквариат
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
В Центральном доме художника в Москве открылся 38-й Российский антикварный салон. Он, как и всегда, отлично демонстрирует состояние нашего арт-рынка. Участников чуть ли не на треть меньше, "дорогой" (второй) этаж пустынен, "дешевый" (третий) переполнен. Специально для "Ъ" — ТАТЬЯНА МАРКИНА.
Полторы сотни участников вместо двухсот с лишним. Широкие пустые проходы между стендами второго этажа, там, где раньше были крупнейшие российские антикварные галереи. Многие из них совсем отказались от участия, другие пересели на третий, более демократичный этаж. Специальных проектов, почти выставок, немало, но о продажах ничего не слышно. Это антикварный салон эпохи кризиса.
Уже только то, что он есть, большая заслуга участников и организаторов. Московский международный салон, который должен был в мае пройти в Манеже, отменен, значит, никаких конкурентов, но от этого не легче. Рынок стоит. По правилам рынок искусства или вовсе не должен реагировать на экономический кризис, или реагировать с задержкой. Русский рынок начал падать вместе с курсом, прямо в ноябре, во время традиционных русских торгов в Лондоне, хотя по цифрам они вышли не так уж и плохи, но по настроению были хуже некуда. Михаил Суслов, крупнейший петербургский антиквар (он представлен на салоне двумя стендами, с живописью "первых имен" и мебелью модерна), рассказал историю о том, как на открытии салона его постоянный клиент, коллекционер, ничего не купил по той причине, что ему не хватает, нет, не денег, а драйва. Рынок русского искусства очень небольшой, и по доступным работам, и по кругу покупателей, и стоит на нем распространиться паническим настроениям, пиши пропало. Зачем вкладываться в картины, если их нельзя даже в случае чего вывезти из страны? Зачем тратить деньги, если бизнес может в любой момент рухнуть? И если никто ничего не покупает, то, может, и не надо?
Способы преодоления паники теоретически есть. Прав аналитик Константин Бабулин (портал artinvestment.ru), считающий, что в новых условиях нельзя по-прежнему ориентироваться на лондонские цены, что их придется заметно снижать, иначе покупателей не будет. Но прав и антиквар Анатолий Боровков, что продавцы вещей совсем не готовы продавать их дешевле прежнего и норовят запросить "по-лондонски", причем в валюте. Анекдотично появилось известие о том, что с антикварного салона украли два подстаканника. Пострадавшие антиквары заявили, что они оцениваются в 500 тыс. руб. каждый. Мы, как говорится, сами этих подстаканников не видели, однако и по лондонским меркам почти £6 тыс. за подстаканник, даже если он фирмы Овчинникова и сплошь в эмалях, это дороговато.
Главная причина слабости нашего арт-рынка совершенно очевидна: это действующий закон о ввозе и вывозе произведений искусства, по которому ввезти на продажу можно только с пошлиной, повышающей стоимость предмета на треть, а вывезти и вовсе почти ничего нельзя. Михаил Каменский, глава "Сотбис. Россия и СНГ", принимавший участие в обсуждении новой версии закона, рассказал, что в ней предлагается отказаться от запрета на вывоз произведений "по возрасту" (сейчас старше 70 лет) и оставить только "по качеству" (чтобы страну не покидали работы статуса национального наследия). И вводится возможность временного ввоза произведений для российских граждан (сейчас такая опция возможна только для нерезидентов). Но до принятия этой версии еще далеко.
А пока все справляются по своему разумению. Многие антиквары и правда скорректировали цены, другие стоят на своем.
Галерея "Антик Инвест" продает морской пейзаж Григория Нисского 1937 года за $150 тыс., натюрморт "Кекс и лимон" Юрия Пименова — за $70 тыс. (лондонские рекорды для этих художников — £1,8 млн и $1,5 млн соответственно). В "Элизиуме" большое полотно Николая Тархова стоит $150 тыс., портрет работы Филиппа Малявина — $90 тыс. Только на самую необычную и интересную работу — рисунок Пабло Пикассо с изображением Юрия Гагарина — цену тут не называют. В галерее "Альтруист" представлены как масштабные и дорогие полотна "первых имен", например "Дама у окна" Константина Коровина за $400 тыс., так и небольшие работы, как "Эскиз лошади" Василия Сурикова за $30 тыс. На стенде с названием "Частная коллекция" альбом рисунков Ивана Пуни, разобранный на листочки, предлагается за $500 тыс. Галерея "Здесь" (она впервые в VIP-зоне антикварного салона) показывает интересную монографическую выставку произведений представителя парижской школы Сергея Шаршуна, многие вещи из нее продаются с ценами от $10 тыс. за графику до $70 тыс. за живопись. В галерее "АртПанорама" можно наблюдать удивительное сочетание соцреалистических крестьянок на стенах с витринами с ювелирными украшениями Галереи Саркисян под ними.
Галерея мебели ар-деко у нас на салоне по-прежнему одна ("Трансатлантик"), галерея старых мастеров теперь тоже одна, новая Old Masters Gallery с Гансом Мемлингом и Лукасом Кранахом Младшим. Зато галерей, занимающихся искусством Востока, все больше, и в каждой из них вещи уже забронированы работающими в Москве китайцами и японцами.
На третьем этаже ЦДХ тесно и шумно, даже пуще прежнего,— сюда приходят подсевшие на покупку антиквариата люди, которые теперь хотят экономить. Здесь действительно дешево и временами даже весело, но вряд ли на обороте милых пустяков российский антикварный рынок сможет долго продержаться. Более обнадеживающим выглядит новый проект компании "Экспо-парк", организатора Антикварного салона: на сентябрь в ЦДХ запланирована новая ярмарка, "Старая бумага", которая должна объединить продавцов графики, фотографии, бон, марок, старинных открыток. Цены в этом разделе более демократичные, а круг покупателей (как минимум бонистов и филателистов) другой, менее склонный к унынию.