Российско-европейские отношения в энергетике сейчас переживают, пожалуй, самый сложный период с момента распада СССР. Символом фактически замороженного российско-европейского диалога стала состоявшаяся недавно в Берлине конференция «Европа и Евразия: в поисках нового энергетического сотрудничества». Ее участник эксперт Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН СТАНИСЛАВ ПРИТЧИН проанализировал, почему начать неформальный российско-европейский диалог в энергетике так и не удалось.
Эксперт Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН Станислав Притчин
Близкий к полной заморозке диалог между РФ и ЕС в сфере энергетики пришел в такое состояние не за один день. Случилось это во многом из-за того, что ни в 1990-е, ни в 2000-е годы стороны так и не сумели выработать устойчивую модель и базу для долгосрочного сотрудничества в энергетике. Необходимо признать, что позитивную, по сути, основу для диалога — взаимозависимость — соседи превратили в одну из самых горячих и раздражающих сфер своего сотрудничества после череды конфликтов, споров и попыток шантажа. Даже в период холодной войны и серьезного противодействия со стороны США СССР и Европе удавалось налаживать прагматичное сотрудничество в газовой сфере и решить вопрос о начале поставок советского газа в европейские страны.
Сегодня отсутствие устойчивого формата взаимодействия между ЕС и Россией в конечном итоге сделало отношения крайне уязвимыми для любых внешних факторов. В итоге негативное влияние на погоду в отношениях Москвы и Брюсселя оказали проблемы с транзитными государствами, внутриевропейские инициативы по регулированию внутреннего энергорынка, споры вокруг «Восточного партнерства». Украинский кризис стал поворотной точкой для России и Европы.
В столицах европейских стран и в коридорах Еврокомиссии всерьез стали обсуждаться меры по максимальному снижению зависимости от поставок энергоресурсов из России вплоть до полного сворачивания сотрудничества в среднесрочной и долгосрочной перспективах. Москва же от слов перешла к делу по формированию восточного экспортного направления, подписав в мае 2014 года долгосрочный газовый контракт с Китаем.
Недавняя конференция в Берлине под лозунгом «поиска новой модели энергетического сотрудничества» между Европой и Азией стала еще одним символом фактически замороженного россйиско-европейского диалога. Она оказалась своего рода попыткой инициаторов форума (дискуссионного клуба «Валдай» и Немецкого совета по международным отношениям DGAP) начать неформальный российско-европейский диалог в энергетике. В работе конференции должны были принять участие главный европейский чиновник, отвечающий за энергетику, вице-президент Еврокомиссии Марош Шефчович и председатель комитета по экономике и энергетике Бундестага Петер Рамзауэр. Увы, не получилось. Чиновники Евросоюза на мероприятии отсутствовали совсем. Позицию ЕС пришлось высказывать представителям реального сектора экономики — тесно сотрудничающим с Россией компаниям Total, Shell, E.ON, пострадавшим от введенных против Москвы санкций. Бизнес сетовал на ухудшение условий работы с Россией, выразив уверенность в безальтернативности сотрудничества с ней.
Российское представительство на форуме, наоборот, было разнообразным. Гвоздем программы стало 40-минутное выступление главы «Газпрома» Алексея Миллера, в ходе которого он изложил новую стратегию компании в отношении европейского рынка. Европа, по его оценкам, отказалась от модели, успешно работавшей последние десять лет — когда «Газпром» за счет обмена активов с европейскими партнерами получил возможность участвовать во всей цепочке: от добычи газа до его продажи конечным европейским потребителям. Такой формат позволял российской компании диверсифицировать риски и обеспечивать устойчивость и рентабельность многомиллиардных проектов. Еврокомиссия перешла к модели тотальной диверсификации поставщиков, маршрутов, продуктов. При этом глава «Газпрома» подчеркнул: компания будет четко следовать новым правилам европейского газового рынка.
Помимо концептуальных вещей Алексей Миллер очень подробно коснулся и ряда технических вопросов, в частности разницы цен на газ для европейских потребителей. Он привел в пример Германию, где сейчас одна из наиболее низких цен на голубое топливо в ЕС — это связано со структурой немецкой экономики и важностью для нее газа. Переход же ЕС на единую цену, по прогнозам топ-менеджера, означал бы, что для Германии цена будет гораздо выше самой низкой. В заключение Алексей Миллер выразил оптимизм по поводу перспектив сохранения доли «Газпрома» на европейском рынке. Он подчеркнул, что привез в Берлин целую папку предложений о дальнейшем развитии модели взаимозависимости с ЕС.
Глава Минэнерго России Александр Новак еще более детально проговорил вопросы, вызывающие обеспокоенность РФ. Министр отметил, что ЕС отходит от прежних приоритетов — именно развития газовой энергетики за счет возврата к использованию угля и зеленой энергии. Такой подход ЕС российской стороне не совсем понятен, так как первый вид энергии сопряжен с серьезной нагрузкой на экологию, а второй требует существенных субсидий со стороны Европейской комиссии и национальных правительств. Господин Новак посетовал, что так и не дождался от своего европейского коллеги Мароша Шефчовича обещанных европейских предложений по сотрудничеству.
Впрочем, как подробно бы Россия ни заявляла о своих стартовых переговорных позициях в ожидаемом диалоге с ЕС, задуманный диалог не состоялся. Вопрос о том, будет ли услышана и учтена российская позиция в Брюсселе и начнутся ли в ближайшее время переговоры по сближению позиций, по-прежнему остается открытым.