Вчера президент России Владимир Путин встретился с членами правительства, которые внесли дополнительную ясность в отношения России с Украиной. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ считает, что критичность этих отношений стремительно набирает силу и что Владимир Путин намерен был вчера продемонстрировать, что отступать в переговорах об отложенной экономической части ассоциации Украины с ЕС, а также в деле обслуживания и возврата России трехмиллиардного кредита никак не намерен.
Тема установленного Украиной и ею же нарушенного моратория на соглашение об ассоциации с ЕС неуклонно выдвигалась в топ новостей последние несколько дней. И вот наконец надежно заняла место в начале списка. Этому, конечно, способствовала вчерашняя встреча Владимира Путина с членами правительства в Кремле.
Господин Путин поинтересовался у министра экономического развития Алексея Улюкаева результатами переговоров в Брюсселе (см. "Ъ" от 19 мая), оговорившись:
— Мы договаривались с нашими коллегами о том, что на соглашение об ассоциации Украины с ЕС будет наложен мораторий: оно не будет действовать до 1 января 2016 года, а за это время будут проведены соответствующие переговоры по урегулированию всех спорных вопросов. К сожалению, до сих пор эти переговоры не начинались.
Впрочем, обычно сдержанный на позитивные эмоции господин Улюкаев сообщил, что у него появляется чувство сдержанного оптимизма по этому поводу (автоматически оно, значит, убавляется у украинских коллег.— А. К.):
— Да, Владимир Владимирович, вроде бы лед тронулся, в том смысле, что нас начали слушать и слышать.
После этого Алексей Улюкаев был замысловат.
С одной стороны, по его словам, на встрече в Брюсселе, в которой кроме него принимали участие еврокомиссар по торговле Сесилия Мальмстрём и министр иностранных дел Украины Павел Климкин, переговорщики "зафиксировали все-таки возможность продвижения в короткие сроки, до конца июля, по тем озабоченностям, которые мы высказывали", но при этом заявил:
— Наша позиция: мы имеем на самом деле основания для того, чтобы уже сегодня вводить ответные меры по режиму наибольшего благоприятствования, поскольку наши украинские коллеги проводят политику латентного внедрения некоторых положений этого соглашения, что противоречит нашим сентябрьским договоренностям.
Впрочем, этот сокрушительный удар по украинской экономике еще не нанесен. Это пока просто переговорная позиция, которую он обозначил и сейчас, и в Брюсселе.
Господин Улюкаев высказался о ней подробнее. У России существует, как он выразился, "шесть базовых пунктов". Первый пункт имеет отношение к сфере тарифного регулирования — "это чувствительные для нас товарные позиции, по которым мы предлагаем установить переходные периоды до либерализации их в соответствии с соглашением Украины и ЕС".
Второй — это таможенное администрирование, "налаживание соответствующего электронного документооборота, определение страны происхождения товаров, для того чтобы правильно использовать преференциальный режим, чтобы под него не попадали товары происхождением из третьих стран..."
Алексей Улюкаев так подробно перечислял пункт за пунктом, что было похоже: на совещании в Кремле решили зафиксировать их максимально публично, чтобы потом, когда переговоры зайдут в тупик, можно было так же публично все эти пункты украинским и европейским коллегам припомнить.
— Это также подключение Украины к системе электронной сертификации,— продолжал Алексей Улюкаев,— которая работает в рамках Евразийского экономического союза, для того чтобы быть уверенными в достоверности соответствующих данных. И сохранение действия системы сертификатов, которые в настоящее время работают, с тем чтобы бизнесу не пришлось нести дополнительные издержки, и финансовые, и временные, на переаттестацию.
Таким образом, было продемонстрировано, что правительство еще и насмерть стоит за интересы российского бизнеса.
Все-таки за время таких встреч с президентом выступления членов правительства стали превращаться иногда просто в песни, из которых и в самом деле слова не выкинешь (поэтому так обширны цитаты).
Алексей Улюкаев упомянул и про энергетику: рассказал, что надо "сохранить параллельную работу объединенной энергетической системы Российской Федерации и Украины, для того чтобы не было необходимости вводить в действие запасные генерирующие и сетевые мощности".
Документами, которые теперь должны подготовить эксперты в группах, могут стать "протоколы к соглашению Украины и ЕС, а могут быть отдельные соглашения, которые входят в единый пакет с этим соглашением и которые должны вступить в силу одновременно с этим соглашением".
Под конец своего емкого доклада Алексей Улюкаев не смог отказать себе в удовольствии (или посчитал необходимостью) снова напомнить коллегам о другом, плохом сценарии:
— По итогам этой работы до конца июля мы должны будем принять ответственное решение: устраивает нас такой набор документов или все-таки нам предстоит принимать иные решения... Либо нас на самом деле услышали и мы получаем устраивающие нас юридически обязывающие документы, либо мы будем вынуждены действовать в соответствии с 959-м постановлением правительства.
Ссылка на 959-е постановление прозвучала как приговор (украинскому режиму, конечно). Но даже мне стало очень страшно.
Владимир Путин одобрил развитие событий и взял в разработку еще одного министра, на этот раз финансов, Антона Силуанова:
— Мы слышим разную противоречивую информацию тоже с Украины по поводу возврата или нежелания возвращать деньги, полученные по разным каналам, в том числе и от частных кредиторов. Но частные — это мягко сказано! Наши банки, как известно, имеют на Украине кредитный портфель где-то в объеме 24-25 млрд (долларов, конечно.— А. К.), украинским клиентам выдали примерно такой объем. Хотелось бы понять, об этом идет речь или нет.
Кроме того, Владимир Путин напомнил про кредит украинскому правительству (а точнее, правительству Виктора Януковича.— А. К.):
— Разместили часть наших резервов из ФНБ (Фонд национального благосостояния.— "Ъ"), купили на $3 млрд украинские государственные облигации, причем по очень льготной ставке. На тот период времени Украина могла получить такие средства не менее чем под 10%. Мы согласились на 5% годовых, то есть это была очень льготная ставка.
Он добавил, что Россия имеет право предъявить этот кредит к досрочному погашению, но не делает этого из соображений гуманности. И заявления о том, что Украина откажется отдавать этот кредит, выглядят странно.
Владимир Путин тщательно подбирал слова. Члены Совета по русскому языку могли бы сейчас гордиться им.
Антон Силуанов тоже, похоже, думал, прежде чем сказать:
— Действительно, Верховная рада приняла закон, который предоставляет право правительству Украины принимать решения о том, как рассчитываться по своим долгам перед коммерческими и иными кредиторами. До настоящего момента Украина выполняла свои обязательства по обслуживанию долга. Последний такой платеж был в феврале текущего года. Следующий платеж должен быть 20 июня в размере $75 млн. Поэтому пока нарушений условий соглашений не происходило.
Так выяснилось, что Украина вообще-то ничего не нарушила, хотя, конечно, собирается нарушить.
— Странное какое-то заявление,— снова сказал Владимир Путин, уже с некоторым раздражением,— потому что еще середины года нет. Объявлять фактически о предстоящем дефолте — это уровень ответственности, профессионализма, конечно, судя по всему, невысокий, несмотря на то что страну поставили под внешнее управление. И потом, насколько я понимаю, если я ошибусь, вы меня поправите, МВФ не предоставляет никаких кредитов странам, которые попали в ситуацию дефолта, банкротства.
Хотел Владимир Путин или нет, но он сейчас активно демонстрировал, что предел терпению его пришел и что с дефолтом он не смирится (а еще недавно он публично принципиально мягким и добросердечным голосом давал Украине очередную скидку на газ и слушал потом из Киева об очередной победе высшего политического руководства этой страны над высшим политическим руководством нашей).
Антон Силуанов подтвердил: да, именно так.
Президент не удовлетворился и попросил взять под контроль эту ситуацию и премьера:
— Чтобы руководство правительства понимало, что там происходит.
Дмитрий Медведев пообещал.
Лично я вздохнул с облегчением.