Фильм "Помни" (Memento) Кристофера Нолана (Christofer Nolan), уже вошедший в топы международных зрительских и киноманских рейтингов, обозначил новый скачок кинематографа в психическую сверхреальность.
Сюжет картины разворачивается в порядке, обратном заведенному. Леонард ищет убийцу и насильника, от рук которого погибла его жена. Все, что было до этого рокового события, и само убийство — навсегда засело в его голове. Но потом компьютер дал сбой. После испытанного шока герой не в состоянии помнить происходящее с ним больше чем несколько минут.
Как безумный, он мечется на своем роскошном автомобиле по дешевым мотелям, бродит по замкнутому кругу, отмечая имена подозреваемых и свидетелей на полароидных снимках и клочках бумаги, а наиболее важные выводы — татуировками на собственном теле. Тело австралийского актера Гая Пирса (Guy Pearce) оказывается столь же знаковым элементом, как содержимое его черепной коробки. Это прекрасно сложенное тело — и источник информации и интеллектуальный символ — в очередной раз доказывает, что самые острые эротические ощущения дает все-таки игра ума.
Жесткая схема детектива оказывается не только усложнена дефектом психики, но решительно вывернута наизнанку. Зритель сам должен установить ход и логику событий, практически идентифицируясь с Леонардом. В сущности, чтобы испытать от фильма полный кайф, зритель обязан влезть в кожу героя, испытать боль от татуировок, азарт охотника, чующего рядом дичь, неутолимую жажду мщения. Такое нечасто случалось даже в классическом кино, но в данном случае вам предлагают сильнодействующий допинг. Шаг за шагом двигаясь к разгадке, вы обнаруживаете вдруг, что разгадка позади, а то, чему предстоит стать финалом, рассказано в самом начале.
Последние два десятилетия наиболее продвинутые режиссеры всячески пытались деконструировать детектив и триллер — классические жанры Голливуда, которые в середине прошлого века существовали в органичном сплаве так называемого "черного фильма" — film noir. Этот термин не случайно взят из французского: и Годар, и Трюффо были фанатами Хичкока, Хоукса, Хэмфри Богарта, и все же максимум, чего добились французы,— это блестящие стилизации непостижимого и недостижимого оригинала.
Впрочем, и на исторической родине чем ближе к концу века, тем меньше оставалось органики, тем больше декадентства и формальных ухищрений. "Лицо со шрамом" работы Брайана Де Пальмы — классика ремейка, то есть вторично пережеванная пища. Формалисты и эстеты братья Коэн берут гибкостью интриги, мимолетными приколами и обманчивыми движениями камеры, что отвлекает от действия и побуждает вместо этого восхищаться режиссерской дерзостью и сноровкой. Неистовый Дэвид Линч провел свою публику в путешествии по мистической Америке и бросил ее посреди шоссе, ведущего в никуда.
Казалось, что в этой сфере больше нет идей, но пришел Тарантино, разрушил "историю" — святая святых Голливуда, рассказал ее шиворот-навыворот, начав с развязки, пропустив кульминацию, дав понять, что катастрофа уже позади. И стало опять интересно. Только Тарантино разрушал смеясь, а Кристофер Нолан делает это с полным погружением в стихию "извращенного детектива".
Англичанин Нолан — очередной киновундеркинд, начавший снимать кино с семи лет отцовской камерой Super 8. Всего два года назад он представил на фестивале в Роттердаме довольно ученический дебют "Following". Но жюри (наградившее фильм "Тигровым призом") сумело оценить вуайеристские наклонности Нолана, чей герой столь же фанатично, хотя и без цели физического истребления, следовал за своим объектом.
В новой работе режиссер сумел выбраться из тисков эксперимента и соединить его с потенциальной энергией фильма действия. Англия — классическая страна литературного детектива, готического романа (который французы прозвали roman noir), Америка — родина film noir. Англо-американский "Memento" показал, что природный вуайеризм кино, чтобы не пресытить видавшую виды публику, нуждается в мощном драматургическом наркотике нового поколения. Пока этого не поймут те же французы и другие европейцы, они будут продолжать делать столь же холодные и, в сущности, рутинные фильмы, как "Багровые реки", где много атмосферы и кровянки, но хитрый жанр никак не удается схватить за хвост.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ
До 11 июля в московских кинотеатрах "Стрела", "Прага".