Заложники, освобожденные спецгруппой "Альфа" в Минеральных Водах, смогли вернуться домой только к вчерашнему вечеру. На допросах и следственных экспериментах они провели почти столько же времени, сколько под прицелом автомата Саид-Султана Эдиева. О том, как развивались события, корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ рассказали сами заложники.
Весь вчерашний день бывших заложников продержали в Минводах. Утром покормили за счет администрации, но из номеров попросили. Люди стояли у гостиницы при 35-градусной жаре и просили, чтобы их отправили домой. "Сначала следственный эксперимент,— сказали им сотрудники администрации,— потом вам отдадут вещи, оставленные в автобусе, и развезут по домам. Но если хотите, мы дадим транспорт, езжайте, только вещи вам потом отдадут". Люди возмущались, но ехать домой без вещей никто не хотел. "А нам компенсацию дадут? — спрашивал водитель захваченного террористом автобуса Борис Каракулин.— Столько люди пережили!" Ему сказали, что надо обращаться в суд, но все это не поможет, потому что никаких компенсаций даже жертвам трагедии в Буденновске не дали. "Разве ж это дело: любой бандюга может зайти в автобус с автоматом, и никому дела нет,— продолжал возмущаться водитель.— А кто же его проверять должен? Так люди вообще ездить перестанут".
Только после обеда пассажиров отвезли к месту происшествия для следственного эксперимента. До этого их еще раз допросил следователь, объяснив, что "вчерашние протоколы потеряли".В 15 часов автобус с бывшими заложниками отправился в Невинномысск в сопровождении милицейской колонной. К колонне пристроился и злополучный "Икарус" с водителем Каракулиным: за утро автобус починили, и водитель выглядел бы счастливым, если бы не косые царапины, рассекающие его лицо.
"Всем сидеть! Вы — заложники"
Автобус Невинномысск--Ставрополь отправлялся в 6.45. Водитель проверял билеты, когда вошел последний пассажир, невысокий темноволосый мужчина, и закрыл за собой дверь. "Я сидела впереди, у меня первое место было,— рассказывает одна из заложниц, Таисия Ивановна.— Как его увидела, сразу почувствовала недоброе. Он оглядел так всех поверх голов, а у самого в руках сверток какой-то. И прошел немного в салон. Я смотрю на соседа, парня молодого, и шепчу: 'У него оружие!' Парень достал телефон, хотел позвонить, а тот вернулся. Достал автомат и говорит: 'Всем сидеть, не двигаться! Вы — заложники. Я ничего вам не сделаю, вы мне не нужны. Просто сидите и не мешайте. Едем в Минводы'. Громко так сказал. Или просто тихо в салоне было. Тут кто-то заплакал, а он выстрелил вверх и закричал: 'Тихо!' Потом прошел в конец салона и еще раз выстрелил. Это он нас так успокаивал".Водитель автобуса Борис Каракулин попытался отвлечь террориста — увидел, как по вокзалу забегали вооруженные милиционеры с рациями: "Я думал, еще минут десять, и они его возьмут. Надо его отвлечь. И стал говорить ему про женщин и детей, а он понял, наверное, автомат мне к боку приставил и сказал: 'Давай без разговоров, садись за руль и быстро выезжай'". Из города автобус выехал в сопровождении машины милиции, что террориста почему-то успокоило. Он сказал заложникам, что называть его можно Асланом: "У меня нет политических требований, я просто хочу, чтобы отпустили моих друзей. Они ни капли крови не пролили, а им дали по 15 лет. Ваши жизни мне не нужны". "Мы даже как-то успокоились, поверили, что он нас не тронет,— вспоминает студентка Марина, которая в этот день вместе с другом Виктором ехала в Ставрополь на практику.— Он такой спокойный был, совсем не похож на бандита. С ним даже шутить пытались, и он улыбался".
У водозабора, сразу за Невинномысском, Эдиев приказал шоферу остановиться. Вывел сидевшего в первых рядах Сергея Жукова и отправил за рацией к милиционерам. Его не было очень долго, и террорист занервничал. Отправил еще одного заложника вслед за Сергеем Жуковым. Вернулись оба, с рацией. "Что-то Аслану не понравилось, он сказал Жукову, что тот 'сговорился с ментами', и автоматом стал водить из стороны в сторону,— рассказывает Борис Каракулин.— Очень страшное лицо у него было. Жуков ему говорит, они, мол, меня за твоего товарища приняли, отпускать не хотели, я же сам, говорит, в Чечне жил. Ну Аслан и успокоился вроде, только говорит ему: 'Сигарет мне возьми у ментов'. Я думаю, зачем идти за сигаретами, брал же до сих пор у ребят в автобусе. А он автомат навел на парня. Раз выстрелил в Жукова, а еще шесть пуль выпустил в воздух. И кричит в рацию: 'Труп свой заберите!' Мы потом уже узнали, что он Жукову ногу прострелил, а тогда думали — убил парня".
Захватчик сказал, что он смертник
Потом террорист выпустил несколько женщин с детьми и старушку. По рации сказал, что больше никого не выпустит, пока не будут выполнены его требования. Эдиев требовал освободить его товарищей и брата из тюрьмы, предоставить им шесть пулеметов, камуфляж, маскхалаты и вертолет. Милиционеры, с которыми переговаривался по рации Эдиев, обещали выполнить его требования в Минводах. До Минвод ехали без остановок. "Чувствовалось, что он знает свое дело, что не новичок,— говорит старший лейтенант Дмитрий Шандров, возвращавшийся злополучным рейсом в Ставрополь из Новороссийска.— С оружием обращался мастерски, рожок быстро менял, за секунду, да и с рацией, видно, хорошо был знаком. Не дергался, спокойно себя вел. На шее у него висела самодельная бомба, он нам так и сказал — это пластит, если взорвется, никого в автобусе не останется. И сказал, что терять ему ничего, что он смертник. Еще у него граната была Ф-1, ее он потом применил".В Минводах автобус остановился под мостом, ведущим в аэропорт, но через несколько минут террорист решил, что наблюдать за развитием событий лучше будет с моста, и приказал водителю въехать на него. Мост сразу же оцепили спецгруппы, прибывшие из Ставрополя, а в четырех точках — у аэропорта, в недостроенном доме и в частном секторе — рассадили снайперов. К месту захвата приехали Виктор Казанцев, губернатор Ставропольского края Александр Черногоров и начальник УФСБ края Петр Кондратьев. Они обсуждали, кто пойдет на переговоры с террористом и что делать дальше. Те, кто был в автобусе, о готовящейся операции ничего не знали. Вскоре к автобусу отправили альфовца, молодого мужчину в желтых очках.
"Я представитель администрации президента, давайте поговорим",— сказал он Эдиеву. "Что-то я тебя ни разу не видел,"-- ответил террорист, но "представителя президента" пропустил. "Ну, меня нечасто по телевизору показывают,— оправдывался представитель.— Фамилия моя Мишин. Я в такой ситуации впервые, очень волнуюсь. А можно мне очки поправить?" И поправил свои съезжающие на нос желтые очки в тяжелой черной оправе. "Он так удачно сыграл, что мы и правда поверили, что он боится, кто-то даже засмеялся,— вспоминают Марина и Виктор.— Это потом уже сказали, что в очках этих скрытая камера и он снимал террориста".
На помощь господину Мишину пришли пожилые пассажирки автобуса. "И то правда, из администрации, видела я его по телевизору,— сказала одна из женщин.— Ты, милок, лучше скажи, когда пенсию мне нормальную давать начнут?" "И про 'Курск' расскажи, что вы там навыдумывали?" — крикнула еще одна женщина. Эдиев "представителю" поверил и сказал, чтобы в автобус передали радио, но для переговоров выбрал другого.
"Асланушка, не надо, не убивай нас"
"Было очень жарко, нечем дышать, мы стояли всего полчаса, а многим уже стало плохо,— рассказывает 80-летний ветеран войны Василий Яструбенко.— Он видел, что мы долго не продержимся, и сказал Мишину, чтобы принесли воды и мороженое. Отправил его, а потом повыбивал стекла. Ему предложили для переговоров, кажется, Казанцева, но он показал на какого-то человека в штатском и сказал: 'Вон того генерала'".Террорист не ошибся: Петр Кондратьев, начальник УФСБ Ставропольского края, настоящий генерал. Он вошел в автобус под дулом автомата и стал успокаивать бандита: "Людей твоих уже вывезли, скоро будут здесь, вертолет готов, камуфляж сейчас принесут".— "И кроссовки еще, 43-го размера, с носками",— сказал Эдиев. Генерал кивнул головой и предложил бандиту обмен: по трое заложников на одного отпущенного из тюрьмы. Но Эдиев не согласился: "Троих обменяю на троих, остальных отпущу, когда сядем в вертолет". Генерал снова кивнул. В автобус принесли радио, форму, продукты, воду и мороженое. Первым делом террорист переоделся в камуфляж, потом настроился на какую-то радиостанцию.
"Передавали последние новости про наш автобус,— вспоминает Таисия Ивановна.— Сначала говорили, что террористов трое, что пострадала девушка-заложница, в общем, врали. Кто-то в автобусе так и сказал: 'Вот врут!' А потом передали, что автобус окружен 'Альфой' и скоро начнется захват. Что с ним стало! Он сразу изменился, стал проверять свои бомбы, автомат. Потом сказал, что ему выбора не оставляют. Я думала: ну все, конец. Женщины стали просить: 'Асланушка, не надо, не убивай нас', и я тоже просила".
Генерал Кондратьев тут же связался с террористом по рации: "Не дури, никакой 'Альфы' здесь нет, ты что, думаешь, мы людьми не дорожим?" — "Где мои люди, где вертолет?" — закричал Эдиев. "Людей уже привезли, осталось немного, потерпи",— сказал генерал. В это время в автобусе стало плохо молодой женщине. Ее муж Сергей сказал, что женщина беременна, и попросил Эдиева отпустить ее. Тот кивнул головой. Сергей довел жену до выхода и передал генералу Кондратьеву, а сам вернулся назад. "Аслан расслабился, он поверил Кондратьеву, это было заметно, даже автомат оставил в пустом кресле,— говорит Дмитрий Шандров.— Правда, взял Ф-1, выдернул чеку, а гранату положил в стакан. Сказал, что вариант верный, если стакан разобьется — взорвется и граната. И пошел курить с этой гранатой в руке".
"Сейчас я в тебя постреляю"
Около часа ничего не происходило, и террорист снова занервничал. Долго вызывал генерала Кондратьева, но тот почему-то не отвечал. Тогда он крикнул Сергею, который только что вывел жену из автобуса: "Эй ты, лысый, иди сюда, пойдешь к краю моста". Сергей вышел под дулом автомата. Эдиев спустился на последнюю ступеньку и сказал: "Сейчас я в тебя постреляю, тогда генерал быстро придет". И выстрелил два раза, но в воздух. "Третий выстрел должен был быть настоящим,— вспоминает жена Сергея Ирина.— Сначала он держал автомат вверх дулом, а потом направил прямо на Сергея. Кто-то в автобусе сказал: 'Сейчас он его грохнет'. В это время раздались выстрелы, и я отключилась".Первая снайперская пуля попала террористу в ногу, вторая угодила в живот. Растерявшегося Сергея кто-то толкнул на землю, и взявшиеся словно из-под земли бойцы "Альфы" бросились к автобусу.
"Когда он вывел Сергея, я думал, он попугать решил,— говорит водитель Каракулин.— Потом слышу выстрелы и вижу: он, Аслан, вползает в автобус, рукой за живот держится. Матерится сильно и кричит: 'Всем сидеть, взрываю автобус'. И что-то делает со своей бомбой на груди. Тут в автобус полетели дымовые шашки, что-то взорвалось, я сквозь дым увидел, что у гаишника Андрея (сотрудник ГИБДД Андрей Урасько.— Ъ), что с нами ехал, нога в крови, и выпрыгнул из окна автобуса".
Когда террорист Эдиев, получивший две снайперские пули, вполз в автобус, через разбитые окна уже лезли спецназовцы. Они еще не знали, что террорист только один, поэтому толкали всех, кто был в автобусе, на пол, и требовали выбросить из рук любые предметы. В это время уже расстрелянного Эдиева, с разорванным животом (под ним взорвалась граната в стакане, так называемый "афганский колокольчик"), накрыли брезентовой накидкой и вынесли из автобуса. Только потом через окна и дверь стали выносить людей. "Скорая" сразу забрала семерых получивших осколочные ранения. Среди них — милиционер Урасько, он был ранен осколком в берцовую кость, 70-летний мужчина с ранениями плеча и ушибами ребер и Дмитрий Шандров с множественными осколочными ранениями голени и колена. На месте пришлось оказывать помощь пожилым женщинам и 80-летнему Яструбенко, который едва держался на ногах.
Через несколько минут освобожденных заложников отвезли в гостиницу "Кавказ", где их допросили следователи Ставропольской прокуратуры, пообещавшие, что утром все пассажиры злополучного рейса будут доставлены домой.
На мосту остались милиция, судмедэксперты и работники прокуратуры, которые около двух часов работали у тела Эдиева. Простые милиционеры смотрели на убитого издалека, ближе подойти не давали. Сообщили, что из Грозного привезли мать и дядю убитого, но к месту трагедии их не пустили. "Завтра утром в морге увидят, опознают,— сказал судмедэксперт.— А то в таком виде его трудно узнать будет (утром террорист был официально опознан.— Ъ)".
Но первым его узнал командир спецбатальона краевого УВД Виктор Гранкин: "А ведь это он был тогда, в 1994-м (террористы, освобождения которых добивался во вторник Эдиев, в 1994 году захватили автобус с заложниками и получили за них выкуп $10 млн.— Ъ). Доллары из вертолета разбрасывал! Ведь ушел тогда, думали, никогда не встретимся. Так нет же, опять полез. Видно, есть Бог на свете".
"А если бы он взорвал гранату, сколько людей бы пострадало? Разве можно было так рисковать?" — спросил кто-то из заложников, наблюдавших за происходящим, у милицейского начальства. "Спасибо скажите, что живые все,— ответили ему.— В таких случаях без потерь, как правило, не обходится".
"Страшно было,— говорит старик Яструбенко.— Войну прошел, в концлагере был, мины под ногами взрывались, да не думал, что на старости такое увижу. Как палить стали да взрыв, я голову в колени зажал, уж не чаял дожить". Старик чуть живой, но от госпитализации отказался: "Старуха дома одна после инсульта, надо быстрее к ней ехать, а то уж узнала, наверное, про автобус".
ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА