Франция получит право распоряжаться построенными для России Mistral не раньше сентября. Об этом сообщает газета «Коммерсантъ». 5 августа Владимир Путин и Франсуа Олланд объявили о разрыве контракта на поставку России двух французских вертолетоносцев. Кроме того, изданию стала известна и сумма, которую Париж перевел на банковские счета Москвы, — как минимум €1,1 млрд. Политолог, заведующий отделом стратегических оценок Центра ситуационного анализа РАН Сергей Уткин и старший научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики РАН Владимир Евсеев обсудили тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Анатолием Кузичевым в рамках программы «Pro и Contra».
Фото: Ирина Калашникова, Коммерсантъ / купить фото
Сергей Уткин: «Я полагаю, что, во-первых, все-таки в ходе реализации этого проекта был получен достаточно интересный опыт, опыт взаимодействия с французскими судостроителями, половина корабля фактически строилась на Балтийском заводе, это тоже момент интересный сам по себе. Это был опыт и конструкторский, и на этапе уже обкатки готовых судов были сформированы команды, которые полностью ими овладели, это опыт, который нельзя отдать назад, нельзя вернуть вместе с кораблями. Не исключается возможность строительства подобных судов в России, причем уже с полным учетом потребности российского флота».
«Я бы сказал, что, в первую очередь, понесет даже не репутационные, а политические потери Олланд, потому что шла речь о рабочих местах в достаточно уязвимой отрасли французской экономики, шла речь о средствах финансовых, которые были получены непосредственно заводом, занимавшимся этим проектом. И сейчас Олланд, конечно, оказывается мишенью для критики, причем не только со стороны каких-то радикальных сил, но и со стороны, допустим, партии Саркози, правоцентристов, по поводу всего произошедшего, по сути, они будут обвинять его в том, что он пренебрег интересами французской экономики ради неких абстрактных внешнеполитических принципов».
Владимир Евсеев: «Я считаю, хорошо, что мы их не получили. До 2020 года никакой военной необходимости в постройке таких кораблей нет. Причина заключается в том, что в настоящее время российский флот не имеет достаточно кораблей надводных, особенно в океанской зоне, чтобы можно было проводить операции с использованием кораблей этого типа. В настоящее время поставлены задачи, чтобы та группа кораблей, которая находится в восточной части Средиземного моря, обеспечивалась Черноморским флотом, но даже это является достаточно проблематичным. До последнего времени состав этих кораблей обеспечивался, как минимум, составом Балтийского флота и частично Северного флота. В таких условиях говорить о возможности России проведения каких-то операций с высадкой десанта было бы преждевременно. Я полагаю, что до тех пор, пока Россия не начнет строить корабли класса «Эсминец-крейсер» — а хочу напомнить, что сейчас Россия строит только корабли класса «Фрегат» — у России потребности в постройке таких кораблей, такого типа нет. Если говорить, что нам нужен штабной корабль для управления эскадрой, то, наверное, эту эскадру надо иметь и поддерживать».
«Я считаю, что Франция понесет репутационные потери. Очень часто оружие поставляется тем странам, которые либо находятся в состоянии вооруженного конфликта, либо могут там оказаться. Порой они находятся под санкциями, опять же, гипотетически можно рассмотреть вопрос о поставках оружия французского Ирану, спустя пять лет после того, когда прекратят действовать санкции. В этих условиях Иран лишний раз подумает о том, что Франция может так же построить суда, а потом, спустя какой-то период времени, расторгнуть сделку. А Ирану суда эти нужны будут для сдерживания, например, каких-то своих региональных соперников. То же самое можно сказать в отношении других государств. Я считаю, что Франция может несколько сократить свой вооруженный экспорт».