Квотирование легионеров, предоставление налоговых льгот спортивным федерациям, комплекс законов к чемпионату мира по футболу — в последнее время влияние Государственной думы на спорт зашкаливает. Тонкости процесса — в интервью заслуженного депутата, олимпийской чемпионки СВЕТЛАНЫ ЖУРОВОЙ.
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киврин/Андрей Голованов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: РИА НОВОСТИ
Фото: Валерий Шарифулин/ ТАСС
Фото: РИА НОВОСТИ
Парадельфийские игры
— Светлана Сергеевна, в Twitter, который вы активно ведете, вы позиционируете себя лаконично: олимпийская чемпионка, депутат Государственной думы. Однако из того же Twitter видно, что этими ипостасями ваша общественная деятельность не ограничивается. Что остается за кадром?
— Мое вице-президентство в Федерации конькобежного спорта. Очень важная для меня должность — почетный президент Федерации гольфа. Еще я первый вице-президент Федерации спорта слепых. И с этим связан один из самых интересных мне сейчас проектов. Все мы знаем, что есть Дельфийские игры, берущие свое начало от античных Пифийских игр, проходивших в древнегреческих Дельфах. Это такая Олимпиада искусств. Мы же хотим сделать Парадельфийские игры. То есть Олимпиаду искусств для людей с ограниченными возможностями. Такого еще никогда не было. Но, конечно, основное время я все равно уделяю работе в Государственной думе.
— Она началась еще в 2007 году в составе пятого созыва. Какими законопроектами спортивной направленности, в которых довелось поучаствовать, вы особенно гордитесь?
— Например, пакетом законов, которые мы разрабатывали под сочинскую Олимпиаду. Там ведь были не только вещи, касающиеся исключительно Сочинского региона, но и стандарты, распространившиеся на всю страну. Относительно звездности отелей, скажем, которую мы привели к тем нормам, по которым живет весь цивилизованный туристический мир. Замечательным был и закон, касающийся проекта "Курорты Северного Кавказа", который должны стать важным инфраструктурным катализатором развития Северокавказского региона. По-настоящему лоббистский был законопроект.
— А неудачи на этой ниве были?
— Так и не удалось провести закон о хотя бы каких-то преференциях для спонсоров детского спорта.
— Почему?
— Наверное, страна, общество еще просто не готовы к этому. В таком подходе видят прежде всего какие-то темные схемы.
— Тень Национального фонда спорта продолжает витать над нами...
— Видимо. Хотя скандалы, с ним связанные, были очень давно, но настолько потрясли индустрию, что до сих пор никто не верит в честную игру с налоговыми льготами для спортивных меценатов.
— Из законопроектов, находящихся в активной разработке, сейчас как раз есть один, касающийся налоговых льгот. Но не для спонсоров, а для федераций, получающих спонсорские средства. Дескать, зачем с них платить налоги, не лучше ли оставлять эти деньги в спорте, чтобы впоследствии избавить госказну от доинвестирования тех же самых видов?
— Правильная мысль. Считаю, надо освобождать. Но с обременением. Необходимо оговаривать дальнейшее целевое использование данных средств. На развитие детского спорта, грантовую систему внутри федерации, например.
— Еще одна инициатива, которая сейчас обсуждается в Думе,— компенсация гражданам посещения оздоровительно-физкультурных объектов. Насколько это имеет право на жизнь?
— Сложная тема. Даже я, имея за деньги купленный абонемент в фитнес-клуб, хожу туда крайне редко. Потому что основной набор фитнес-процедур мне удобнее делать дома перед телевизором. Побегать я могу в парке. А уж что говорить, если тебе этот абонемент сваливается бесплатно? Масса у меня подобных жизненных примеров, когда люди в таких случаях вообще спортивные занятия не посещают. И тут мы сталкиваемся с трудностями контроля. Кто будет контролировать, ходил реально человек или нет? Слишком замутненная история выходит. Уж лучше давайте тогда компенсировать подобного рода затраты ветеранам спорта. Вот они, мне кажется, точно будут ходить. Такой их запрос я ощущаю. Хотя если обращаться к мировой практике, то никто нигде такие расходы никому не возмещает.
Пьянству — бой!
— Сами-то депутаты насколько спортивные люди? Есть у вас свой думский спортзал, какие-то внутренние спортсостязания?
— Спортзала в Думе нет, но соревнования проводят регулярно — и для депутатов, и для аппарата. Особенно футбольные матчи. Мы также активно принимаем участие во всемирных состязаниях парламентариев.
— Кто, за исключением заслуженных мастеров, самый-самый спортивный в нынешнем созыве?
— Зампред Думы и председатель ОКР Александр Жуков очень прилично играет в футбол, шахматы и теперь еще и в гольф. Отари Аршба — кандидат в мастера по футболу и настольному теннису. В большой теннис тоже у него отлично выходит играть. Депутат от Ленобласти Сергей Петров выигрывает турниры по гольфу. Владимир Афонский вообще тульский "Арсенал" футбольный когда-то тренировал. Дмитрий Савельев — бывший легкоатлет, но, мне кажется, он вообще все свободное от работы время уделяет спорту. И, конечно, наш председатель Сергей Евгеньевич Нарышкин: он сейчас серьезно увлекся гольфом и всегда много плавал. Но всех не назовешь.
— И все эти люди недавно в преддверии чемпионата мира по футболу разрешили пивную рекламу на стадионах. Хотя раньше сама же Дума подобное строго-настрого запрещала. При этом за границей алкогольные бренды и спортивные мероприятия давно нога в ногу шагают. Уж как минимум значительная часть бюджетов пивных компаний тратится на спорт. В чем правда жизни?
— Ну вы же сами правильно отмечаете, что подобного рода уступки — часть обязательств, взятых на себя нашей страной. Уверена, что большинство депутатов принимали данные поправки к закону скрепя сердце.
— Значит, после 2018-го все назад?
— Не все так однозначно. Надо внимательно смотреть статистику. Собственно, ужасающая статистика по употреблению пива в молодежной среде и заставила нас изначально пойти на ужесточающие меры. Прошло время, возможно, за этот срок как раз благодаря нашим законам поменялось отношение молодежи к алкоголю. Лично я, скажем, вижу повышенную сознательность в этом смысле. Мне кажется, что здоровый образ жизни вошел-таки в моду у подрастающего поколения. Но это мои частные наблюдения, а нужны объективные данные. Вполне допускаю, что нынешние послабления могут не оказать никакого пагубного влияния на ситуацию. И тогда текущую норму можно будет продлить. Кроме прочего мне очень бы хотелось потом посмотреть, куда именно пойдут деньги, вырученные на алкогольной рекламе. Хочется верить, что на развитие детского спорта, как нам и было обещано.
— Сами-то употребляете?
— Можно сказать, я равнодушна к алкоголю.
— Ни-ни?
— Ну уж до беспамятства точно ни разу в жизни не напивалась.
— Тогда про ваше отношение к привлечению образа спортсмена к алкогольной рекламе можно не спрашивать?
— Лично я всегда категорически отказывалась от таких предложений. Хотя они были.
— Почему?
— В моем сознании спорт и алкоголь — нестыкуемые вещи. В том числе с точки зрения маркетинга. Как можно, с одной стороны, своим имиджем всю жизнь приучать аудиторию к здоровому образу жизни, а с другой — призывать к употреблению спиртных напитков? Это ж обман чистейший. Я даже сама звонила некоторым спортсменам, которых видела в алкогольной рекламе. И вопрошала: "Ребята, вы уверены, что все правильно сделали? Уверены, что такой подлог стоит уплаченного вам гонорара?"
Узкопрофильный Капелло
— Самый нашумевший спортивный закон последнего времени — постановление о легионерах, делегирующее право устанавливать квоты на иностранцев профильному госрегулятору. В нашем случае — Министерству спорта. Поддерживаете?
— Считаю, когда есть хоть какой-то порядок, система вместо хаоса — это всегда правильно. Все мы понимаем, что основным катализатором этого закона стала ситуация в футболе. Хотим мы того или нет, футбол в нашей стране больше, чем просто спорт. Это социальное явление. И не учитывать в такой ситуации интересы государства — не правильно. Ведь при любом громком проигрыше тот же министр спорта получает в свой адрес негатива не меньше, чем президент Российского футбольного союза.
— Больше.
— Должны быть в таком случае у него хоть какие-то рычаги воздействия на федерацию?
— Принятие этого закона проходило на явной негативной волне, связанной с невыплатами по гигантскому контракту тренера-легионера Фабио Капелло, возглавляющего национальную сборную по футболу. Вот бы где ограничения пригодились. Ограничения зарплат.
— Согласна, здесь тоже необходим унифицированный, взвешенный подход. Ведь что такое тренер сборной, который не имеет возможности учить игроков мастерству, быть с ними денно и нощно? Это довольно узкопрофильный, по сути, специалист, уровень которого не всегда прямо пропорционально влияет на результаты команды. Будь ты хоть трижды Капелло, но если игроки просто по своему уровню не способны выполнять предлагаемые тобой задачи, то результата не будет. Много зависит от той плеяды спортсменов, которая есть в распоряжении в данный момент. Вот у того же Хиддинка многое получилось, но, возможно, лишь потому, что ему досталось более талантливое футбольное поколение. При такой малой степени влияния мастерства тренера сборной на обеспечение итогового результата, разумеется, следует рачительно подходить к уровню оплаты его труда. В конце концов, ограничением должен выступать хотя бы бюджет федерации. Допускаю, что богатая федерация может себе позволить дорогостоящего специалиста. Но подписывать не обеспеченный доходной частью бюджета контракт — это просто инфантилизм какой-то. Позорный инфантилизм. Вы же не наймете себе домработницу за три рубля, если у вас в кармане всего два, правда?
Как стать членом МОК
— Как получилось, что при таком глубоком знании спортивных вопросов вы сейчас даже не входите в думский комитет по спорту? Нонсенс!
— Обычное явление. В этот созыв я пришла не сначала, а через довыборы. Поэтому большинство комитетов к тому моменту были уже сформированы, выбор был, прямо скажем, небольшой, но я счастлива, что оказалась в итоге в комитете по международным делам, да еще в ранге первого заместителя его председателя. И, кстати, мой коллега по этой работе — еще один олимпийский чемпион, Александр Карелин. Но это не значит, что мы абсолютно изолированы от спортивного законотворчества. У нас вообще любой депутат всегда может внести любую законодательную инициативу, в том числе по проблемам спорта.
— Зато теперь из-за сложившейся международной обстановки вы оказались, пожалуй, в самом актуальном комитете, так сказать, на передовой.
— Да уж. Но нам, спортсменам, не впервой держать удар, защищая страну на международной арене. И в этом мы очень востребованы.
— При этом в области чисто спортивной дипломатии у нас после оглушительных успехов — завоевания прав на проведение Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу — явный регресс. Последние решения Международного олимпийского комитета (МОК), утвердившие программу зимних Игр в Пхенчхане, по оценкам экспертов, приняты явно не в пользу России. Особенно сетуют по поводу исключения параллельного слалома в сноуборде, где мы являемся законодателями мод и владельцами титула олимпийского чемпиона в мужском разряде.
— Разумеется, такие вещи надо отслеживать. Но в то же время влиять на них не всегда получается. Вот борьбу же нам удалось отстоять. А ведь ее потеря была бы для нас намного более принципиальна и существенна. Да катастрофа это была б, чего говорить. Но мы сдюжили. А где-то уступили. Это нормально для политики вообще и спортивной политики в частности. Невозможно все вопросы всегда решать в свою пользу. Хотя параллельный слалом мне жаль в том числе и с чисто эстетической, зрелищной точки зрения. Кроме прочего мне не понятно, когда удаляют, считай, целую дисциплину, за которой стоит плеяда спортсменов, посвятивших ей жизнь. То есть тренировались люди, тренировались, а тут — на тебе — мимо Олимпиады. Ведь проблема в том, что эти ребята не могут взять и завтра начать заниматься слоупстайлом или биг-эйром. Чиновничьим росчерком пера поколение взяли и вычеркнули из большой спортивной истории. В этом смысле мне за спортсменов очень обидно.
— С такой точки зрения изменения в олимпийской программе ваших родных коньков не выглядят такими удручающими?
— Что вы, скорее даже позитивными! Давно уже надо было вводить масс-старт. Это по-настоящему зрелищно и пойдет на пользу популяризации вида спорта. В сравнении с заунывными забегами на 5000 м и 10 000 м. Тем более что те же атлеты могут переориентироваться на новую дисциплину: тут никого не лишают олимпийских перспектив безоговорочно.
— И все-таки критерии введения новых видов и дисциплин, так же, как исключение других, на первый взгляд достаточно размыты...
— Так и есть. Ну вот для меня загадка, например, почему такой массовый вид, как ролики, неолимпийский. По инфраструктуре и организации намного проще, чем, к примеру, современное пятиборье.
— Не будущий ли член МОК в вас говорит? Вот уж где самая вершина мировой спортивной политики!
— А мне интересно было бы поработать в этом амплуа.
— За чем же дело стало? Самое время укреплять наше представительство, ведь полномочия Александра Попова, как избранного по линии комитета спортсменов, истекают в 2016 году, а Виталий Смирнов по возрасту покинет МОК уже в текущем году. В итоге наша страна рискует остаться в рекордном меньшинстве: интересы России будут защищать только президент Федерации тенниса России Шамиль Тарпищев и президент Олимпийского комитета России Александр Жуков...
— Процедура попадания в МОК очень сложная.
— Что нужно сделать?
— Формально предложение по кандидатам могут внести действующие члены МОК, комиссия спортсменов МОК, международные федерации по олимпийским видам спорта и национальные олимпийские комитеты. Но чтобы за тебя в итоге проголосовали, надо иметь годами наработанный статус либо президента международной, либо хотя бы руководителя национальной федерации по виду спорта. Короче, там длиннющая очередь, чего уж. Впрочем, я не страдаю от недозагруженности по работе.
Гольф с Христенко
— Кстати, не так давно у вас был шанс стать президентом по виду спорта, но вы проиграли выборы на пост главы Ассоциации гольфа России Виктору Христенко, бывшему вице-премьеру России. Стоило ли ввязываться в состязание с такой политической глыбой?
— Конечно. До Олимпиады оставалось полтора года, и я, как олимпийская чемпионка, видела в себе силы выступить эдаким антикризисным менеджером, когда действующий президент неожиданно подал в отставку.
— Как вообще судьба связала вас с гольфом?
— Лет пять назад ко мне как депутату было обращение группы гольфистов--членов сборной России, у которых сорвалась поездка на чемпионат мира, с жалобой на руководство своей федерации. Я стала разбираться. Совместными с Олимпийским комитетом усилиями мы довели дело до перевыборов президента. Им стал бизнесмен Ахмед Билалов. Он и предложил мне, как человеку, уже вникшему во все вопросы, занять пост почетного президента. Тем более гольф как раз снова вернули в олимпийскую программу и я могла, как олимпийская чемпионка, консультировать федерацию и по этому направлению. Эти же функции у меня сохранились и при следующем президенте Андрее Вдовине. Как человек ответственный, я сразу же начала тренироваться, осваивать новый для меня вид. И, надо сказать, просто влюбилась в него. Начала играть в турнирах и даже вот выиграла недавно Кубок губернатора Ленинградской области среди жителей этой самой области. У нас как раз там открыли новое поле для гольфа. К сожалению, гольф-полей в России по-прежнему катастрофически мало. Надо строить больше, если мы хотим достичь в этом виде достойного прогресса.
— В последнее время мы и так много всего строим. Ну ладно, Олимпиада, чемпионат мира по футболу — это и имидж страны, и создание инфраструктуры, которой будет пользоваться народ. Но мы с каким-то маниакальным упорством продолжаем завоевывать права на проведения всех мыслимых и немыслимых спортивных форумов. Вот только что в Казани закончился чемпионат мира по водным видам спорта. Не заигрались ли мы?
— В конкретном случае с Казанью все оправданно. Там уже была созданная под Универсиаду инфраструктура, которую надо как-то продолжать использовать — вложения были минимальными. Спортивные объекты такого уровня не должны простаивать, не для того их строили! В остальном же, наверное, вы правы: пора сбавить темп. Во всяком случае, к каждому подобному проекту надо подходить крайне взвешенно.
— При этом продолжают плодиться и сами крупные международные соревнования. Вот летом прошли первые в истории Европейские игры в Баку. Вы на них присутствовали, какие впечатления?
— Организовано все было на высшем уровне. Но действительно количество больших стартов достигло критического предела. Спортсмены скоро уже совсем перестанут тренироваться — все время надо выступать. И если Азербайджан справился со своей организаторской миссией блестяще, то где гарантия, что найдется страна, которая готова будет в следующий раз провести это сомнительное соревнование на таком же уровне?
— По разным своим делам вы много путешествуете — не только по соседним странам, но прежде всего по матушке-России. Что вас больше всего удручает из того, что вы видите?
— Неравнозначность уровня жизни в регионах. Очень хочется, чтобы все граждане России имели равные возможности вне зависимости от того, в каком месте страны они живут. Люди-то не виноваты!
— А что больше всего радует в поездках?
— Импонирует желание людей заниматься спортом. И то, что власть старается создать условия для этого, постоянно строя новые объекты. Например, в моей родной Ленинградской области много сделано губернатором Александром Дрозденко. Существует мнение, что массовости в спорте у нас стало меньше по сравнению с Советским Союзом. Мои наблюдения это не подтверждают. И это обнадеживает. Значит, мы на правильном пути!