В рамках программы «Наконец-то в кино» кинотеатр «Пионер» устраивает показ авторской версии «Студии 54». В случае с фильмом Марка Кристофера «наконец-то» более чем точно: снятый в 1998-м, он впервые попал на экран в том виде, в каком был задуман, спустя 17 лет — на Берлинском кинофестивале в феврале этого года. Михаил Трофименков — о ханжестве продюсерской версии и неожиданном пуританстве режиссерской
Фото: Getty Images / The LIFE Images Collection
Фото: AP
Фото: GettyImages.ru
Фото: Getty Images / WireImage
Фото: Getty Images / WireImage
Фото: AP / Richard Drew
Фото: Getty Images / WireImage
Фото: NY Daily News Archive via Getty Images
Фото: Getty Images / Images Press
Фото: DIOMEDIA / Entertainment pictures
В истории кино нет главы печальнее, чем повесть о director's cut — режиссерской версии фильма. Точнее говоря, о борьбе режиссеров за право на окончательный монтаж, на финальный контроль над собственными фильмами. В "золотой век" кинематографа режиссерские претензии считались абсурдной наглостью: в борьбе с Голливудом полегли титаны Эрих фон Штрогейм и Орсон Уэллс, чьи шедевры "Алчность" и "Великолепные Эмберсоны" вышли в искалеченном виде. Умер в нищете, оплакивая убитую продюсерами гениальную "Аталанту", юный Жан Виго. Несмотря на видимую победу в 1960-х "авторского" начала, даже "Апокалипсис сегодня" Копполы вышел в прокат в измененном виде, хотя до этого авторская версия завоевала "золото" в Канне в 1979-м (director's cut Коппола все же выпустил 20 лет спустя).
Марк Кристофер, автор "Студии 54", конечно, не Штрогейм и не Коппола, но его имя теперь вписано в историю этого противостояния. Фильм о легендарной нью-йоркской дискотеке конца 1970-х пережил второе рождение в феврале 2015 года на Берлинале, где был впервые показан в авторской версии. Характерно, что, когда он был снят (1998), на фестивали его никто не звал. Теперь — заслужил: режиссерское упрямство вознаграждено, а великие и ужасные братья Вайнштейн, владельцы компании "Мирамакс", посрамлены.
Лайза Минелли с мужем Джеком Хейли-младшим, 1977 год
Фото: Getty Images / Images Press
Это, действительно, другой фильм. Нет нужды даже обсуждать характер купюр: за себя говорят цифры. Режиссерский вариант "Студии" длился 105 минут. В прокате шла 93-минутная версия. Но речь идет не о механическом изъятии из фильма 12 минут: все гораздо хуже. За два месяца до премьеры "Студии" из нее были вырезаны 45 минут оригинального материала, частично замененные торопливо и в обстановке секретности доснятыми эпизодами длительностью 25 минут. Можно гадать, стала бы "Студия" в версии Кристофера сенсацией, о которой грезили Вайнштейны, однако их версия хитом не стала.
За Вайнштейнов, пользовавшихся репутацией отморозков от профессии, стыдно. Словно церберы времен цензурного "Кодекса Хейса", они повели себя как агрессивные пуритане. Исходя из вполне нелепого для европейцев показателя — результатов тестовых показов фильма до официальной премьеры. Установив, что зрители с Лонг-Айленда нашли "вызывающей" сцену поцелуя между двумя юношами, продюсеры вместе с поцелуем зачистили и сюжетную линию любовного треугольника, придающую фильму смысл. То есть треугольник между Шейном (Райан Филлипп), Анитой (Сальма Хайек) и Грегом (Брекин Мейер) на экране остался, но в банальном виде: два лучших друга грызутся из-за девушки. В оригинальном же варианте Шейн и Грег были зациклены не только на Аните, но и друг на друге.
Подумать только: на дворе стоял 1998-й, черт возьми, год! За 27 лет до того подобный треугольник лежал в основе прославленного "Кабаре" Боба Фосса. По иронии судьбы Лайза Миннелли, звезда "Кабаре", спела "Нью-Йорк, Нью-Йорк" в 1980 году на вечеринке "Конец современной Гоморры", оголтелых поминках по "Студии 54". Ее владельцы Стив Рубелл и Йен Шрагер собирались тогда в тюрьму: по итогам налета на клуб налоговой службы 31 декабря 1979 года. Во время этого налета, сценой которого заканчивается фильм, в клубе обнаружились кокаин и "черный нал": и тот и другой — в промышленных количествах.
"Студия 54". Режиссер Марк Кристофер, 1998 год
Казалось бы, авторская версия гораздо откровеннее продюсерской и гораздо адекватнее реальности самой "Студии". Рубелл, несчастный визионер, циничный магнат и жестокий клоун, цитировал в интервью Уильяма Блейка, лично осуществлял капризный фейс-контроль — мог не пустить Мика Джаггера, но пригреть пацана-дворняжку — и покидал клуб в состоянии наркотической полукомы чаще на руках телохранителя, чем на своих двоих. Он задумал и воплотил клуб как храм безудержного гедонизма. Полуголые эфебы — бармены и официанты, инкрустированная брильянтами барная стойка, абсолютная свобода потребления психоактивных веществ и секса. Что касается знаменитых завсегдатаев, имя им было легион: в фильме выведены Трумен Капоте и Энди Уорхол.
Но фильм в своей "откровенной" версии кажется еще более пуританским, чем в "цензурированной". Чем больше на экране голых сисек и целующихся антиноев, предложений "отсосать" и упований на то, что кто-то кого-то "оттрахает до потери пульса", тем большим ханжой оказывается режиссер.
Ведь о чем фильм-то? О том, как Шейн, пролетарский паренек из Нью-Джерси — а в 1978 году это такая глухомань, что на просьбу принести чашечку капучино официантка в местном лучшем заведении отвечает "чаво?",— соблазнился красивой ночной жизнью, о существовании которой узнал из газет. Вытянул счастливый билет: оценив его наглость и стати, Рубелл взял Шейна на работу. По ощущениям героя, он оказался в центре вселенной, дотронулся до чего-то, ну чего-то такого, главного, короче. Однако же гораздо ближе к реальности видение клуба, изложенное гардеробщицей в перебранке с клиентом, потерявшим номерок: "Да здесь навалом черных кожаных курток с наркотой и искусственными членами в карманах".
Вуди Аллен и Майкл Джексон, 1979 год
Фото: GettyImages.ru
Если называть вещи своими именами, Шейн превращается в товар, в проститутку для клиентов, что женского, что мужского пола. Это ему кажется, что он звезда: как же, ведь его прозвали Шейном 54. Но придет момент, и ему напомнят, что до него были и Габриэль 54, и Рекс 54, и где они теперь. Мальчику мерещится что-то большое и прекрасное: типа, а стану-ка я модным фотографом. Это правда, что среди барменов в "Студии" был пацан по имени Дэвид Лашапель. Но Лашапель один, а текучка среди барменов была велика.
Разоблачающее "сладкую жизнь" пуританство фильма — не его порок. Это свойство едва ли не всех фильмов о рок- и поп-культуре, пользующихся дурной репутацией. Хорошая оригинальность "Студии 54" в том, что мир sex, drugs и (в широком смысле) rock-n-roll увиден в фильме не затуманенным взором Джима Моррисона или Джонни Кэша, а из-за барной стойки. Ну а что касается его морали или аморальности, то другого кино на тему в мире и не сыскать.
Кинотеатр "Пионер", 30 августа, 20.10 и 20.15