Греция снова в центре внимания: премьер-министр Алексис Ципрас подал в отставку, грядут новые выборы. Андрей Плахов попытался выяснить, каковы настроения избирателей и чего они ждут от будущего правительства.
Всего за два месяца Алексис Ципрас успел провести референдум, на котором его позиция была поддержана большинством голосов (на фото — он в день голосования), занять прямо противоположную позицию, согласившись на более жесткие для Греции условия ЕС, и подать в отставку
Фото: Reuters
Для Греции характерна радикальная поляризация мнений, что было наглядно продемонстрировано в дни июльского референдума. Противники программы экономического сотрудничества с Европой победили с сильным перевесом (61,3% против 38,7%). Ответ "охи" (нет) стал для большинства греков символическим выплеском чувств национального достоинства и независимости. Однако то, что последовало за гордым "охи", показывает, что картина на самом деле гораздо сложнее. И те, кто на референдуме сказал "да", и те, кто ответил "нет", не представляют собой классового или идеологического единства.
Раскол произошел даже внутри партии "Сириза", которая своей победой на предыдущих выборах раскачала греческую ладью, лавирующую в бурных водах европейской политики. Диспозиция резко поменялась. Премьер Алексис Ципрас шел на референдум с целью объявить Европе ультиматум, угрожая выходом из еврозоны, но уже буквально через два дня принял гораздо более жесткие европейские условия, чем требовалось поначалу. Тем самым премьер-министр вошел в клинч со многими однопартийцами. А второй человек в правительстве, демонический министр финансов Янис Варуфакис, чей стиль был "вести себя так же нагло, как это делают банкиры", немедленно ушел в отставку.
За ратификацию соглашения о третьей кредитной программе, по которому Греция должна получить €86 млрд, проголосовали 118 из 162 депутатов правительственных партий "Сириза" и "Независимые греки". Бывшие союзники заявили о создании конкурирующей леворадикальной партии "Народное единство", а Ципрас, хоть он и не акцентирует на этом внимание, протащил соглашение через парламент благодаря оппозиции — представителям старых "коррумпированных структур".
Такой политический кульбит легко мог стать бесславным концом карьеры молодого политика. Однако этого не случилось, и одной из главных причин можно считать греческий национальный характер. Греки привыкли совсем неплохо жить — во всяком случае, так было на первом этапе евроинтеграции, когда щедро осваивались кредиты, строились прекрасные дороги, театры и стадионы, столь же щедро раздавались зарплаты и пенсии, процветал раздутый чиновничий госаппарат. Потом начали проявляться негативные побочные эффекты глобализации, грянул кризис, страна стала задыхаться под гнетом долгового бремени и неизменного греческого зла — коррупции. На волне безработицы, профсоюзных протестов и анархистских атак к власти и пришли левые — "Сириза" и харизматичный популист Ципрас.
Грекам, какие бы бурные и драматичные периоды они ни переживали, (а их за пять тысяч лет было немало) присущ глубоко укорененный исторический оптимизм, что, конечно, не мешает возникновению депрессий. Референдум под знаком "охи" был нужен, чтобы преодолеть депрессию, и за это многие граждане благодарны своему лидеру Ципрасу: он, показавший кукиш Европе и вернувший Древней Греции достоинство, стал в их глазах почти античным героем. То, что реально в результате его действий страна оказалась под еще большим диктатом "евротройки" (Еврокомиссия, Европейский центральный банк и Международный валютный фонд), оказалось уже вторичным.
Мой давний знакомый, владелец ресторана Михалис Дамианос на вопрос, что же будет дальше, сказал: "Дальше Германия опять начнет нас прижимать, будет долгая борьба. Но это уже не важно. Главное, что греческий народ сказал "нет" тем, кто хочет нас унизить и подчинить".
Ципрас, показавший кукиш Европе и вернувший Древней Греции достоинство, стал в глазах многих граждан почти античным героем
С этой супружеской парой я познакомился несколько лет назад. Петрос Петридис — грек родом с Пелопоннеса, пенсионер, большую часть жизни проработавший в частном банке. Ангелина моложе, наша бывшая соотечественница, по профессии музыкант. Эти люди производят впечатление не только своей честностью, но и гражданской требовательностью к другим. Я не раз становился свидетелем того, как Петрос настаивал, чтобы ему в кафе дали чек вместо традиционной рукописной бумажки — символического счета.
Супруги объясняют: "Это не значит, что они тебя обсчитывают, сумма в точности соответствует тому, что написано в меню. Но они обманывают государство: нет чека, значит, с прибыли не платится налог. И почему мы должны участвовать в этом обмане? Если уж официант предлагает нам стать подельниками, тогда было бы "честнее" разделить прибыль пополам, но он предпочитает все оставить себе". Реакцией на просьбу принести чек обычно становятся поджатые губки: смотри, мол, какой правдолюбец. Чек принесут, но иногда заставят подождать, пока обслужат более лояльных клиентов.
Я прошу Петроса как банковского эксперта охарактеризовать нынешнюю ситуацию. Он говорит: "Есть официальные цифры, они свидетельствуют о том, что за четыре-пять месяцев политических турбуленций страна потеряла несколько десятков миллиардов евро. Все это время, пока экономика стремительно катилась в пропасть, шли так называемые переговоры с кредиторами. На самом деле это были жалкие попытки шантажа Варуфакиса, в эффективность которого он не только сам верил, но и, кажется, убедил Ципраса. Они были убеждены, что после 30 июня Европа отступит. Ципрас сам признал: "Да, мы запустили экономику, поскольку были заняты переговорами". А ведь до прихода во власть "Сиризы" ситуация, хоть и медленно, стала поправляться, страна набирала положительный баланс. В этом же году мы наверняка выйдем в минус. Вот почему пакет новых мер, предложенных Европой, еще жестче, и внедрять их будет еще труднее".
Мне хочется понять, как люди реагируют на новые вызовы. Похоже, те, кто поддерживал "Сиризу", испытали легкое разочарование. "Легкое — это как минимум,— считает Ангелина.— Ведь едва стало известно, что соглашения с кредиторами подписаны, вновь начались забастовки, мы опять вступили в адский порочный круг хаоса и деструкции. Сторонники "охи" отошли от эйфории референдума и стали ахать: "Что теперь с нами будет? Как мы переживем суровую осень?" И эти "ахи" вполне обоснованы: с сентября греки будут платить за медицину на 4-6% больше, пенсии поползут вниз, многие опустятся на грань нищеты. Мы с Петросом принадлежали к классу "пентхауса" — привилегированных банковских пенсионеров. Да и я сама рассчитывала на свою скромную пенсию. Теперь размеры пенсий резко уменьшаются, а пенсионный возраст увеличивается".
"Все же,— спрашиваю я,— Греции необходим жесткий режим экономии?" Ангелина отвечает: "Безусловно. Только благодаря "тройке" удалось посчитать, сколько всего в Греции государственных служащих, раньше никто этого не знал. И вот представьте себе: сидит такая чиновница в офисе с зарплатой €1800 и сигаретой в зубах, принимает от потребителей данные по расходу электроэнергии — те, что уже давно ничего не стоит собрать в интернете. Ну, а в сорок-сорок пять лет она уже на пенсии, тоже неплохой. Никакая экономика такого не выдержит".
Пока люди еще не ощутили на себе тяжесть новейшей экономической политики, все происходит скорее на уровне эмоций, психологического стресса и страха. Но эти страхи могут материализоваться уже в ближайшем будущем. У греков ахиллесова пята — недвижимость, и хотя правительство обещало заморозить налоги на нее, теперь их снова будут брать.
"Вырос налог на добавленную стоимость,— говорит Петрос.— Цены растут, как в добрые старые времена греческой инфляции (еще при прежней национальной валюте — драхме)". Ангелина добавляет: "У греков принято говорить про мертвый августовский сезон: народ купается. Но скоро он вернется из отпусков и пойдет голосовать. Вопрос: за кого?"
Есть ли какая-то надежда? Мои собеседники считают, что правительство ничего не сделало для привлечения инвестиций, и причина в том, что оно левое. "У них это генетическое — следовать канонам своей идеологии. Но все же есть надежда, что на практике они от нее откажутся, что Ципрас извлек из кризиса какой-то урок. Хорошо, что европейцы создали у нас специальный фонд по приватизации на €50 млрд: половина пойдет на оплату национального долга, вторая — на социальные нужды. Важно то, что этот фонд будет контролироваться "тройкой". "Тройка" — в Греции ненавистное слово, но именно она учит нас экономить, ведь больше некому".
Прогнозы на предстоящие внеочередные парламентские выборы (предварительная дата — 20 сентября) сводятся к тому, что, каким бы ни получился партийный расклад, Ципрас, скорее всего, получит вотум доверия и укрепит свои позиции. По словам Яниса Варуфакиса, его вчерашний союзник и патрон "хочет стать новым Де Голлем или Миттераном". Почему бы и нет?
На этом пути Ципраса ждут очередные испытания. Соперницей "Сиризы" — "партии меморандума" — обещает стать новая леворадикальная партия "Народное единство", которую возглавил Панайотис Лафазанис. Девиз этой партии: "Нет меморандуму, нет еврозоне". В ее программе — списание большей части греческого долга, национализация банков, государственные инвестиции. Программа не просто левая, а почти ленинская.
Лафазанис считает, что правительство спешит провести внеочередные выборы, пока народ не успел очнуться от купального сезона и еще не заработал шок от первых сентябрьских счетов. С точки зрения "новых левых", Ципрас предал партийные идеалы и начал делать европейскую буржуазную карьеру. Как расценит эти метаморфозы греческий избиратель, станет ясно уже скоро. Главное, чтобы его в принципе не лишили возможности свободного выбора.