«Российские ЧВК опоздали на этот рынок лет на 50-60»

Олег Криницын заработной плате работников ЧВК: «В ЧВК, в нашей компании есть два уровня сотрудников. Первый уровень сотрудников — постоянный, это те, кто обеспечивает работу: юристы, бухгалтера, операционные менеджеры. И есть переменный состав, который приходит на выполнение контракта. Естественно, у них разная зарплата. У некоторых стабильная зарплата, у некоторых — в зависимости от сложности и опасности выполнения контракта. Но я скажу, что в любом случае наши сотрудники получают больше, чем получают офицеры в вооруженных силах в звании подполковника, полковника. Я считаю, что люди, которые профессионально выполняют свою работу, рискуют жизнью, они должны получать серьезные деньги. Естественно, мы не дотягиваем до того уровня, который предлагают американские руководители своим бойцам частных военных компаний, допустим, в Ираке они в свое время получали $500 за сутки, если находились в «зеленой зоне», в Багдаде, то порядка $300 в день.

Там же наши россияне, работавшие в зарубежных компаниях, получали меньше на порядок. Оплачивает, естественно, контракты Пентагон. У печально известного Black Water были обороты порядка $700 тыс. в год, после контракта с Пентагоном выросли до $10 млрд, понятно — кто музыку заказывает, тот и танцует под эту музыку. Соответственно, мы не можем выплачивать такие деньги, но я вам скажу, что за 12 дней сопровождения судна сотрудники получают порядка $2,5 тыс. Плюс я им оплачиваю перелет туда и обратно, страховку $250 тыс. на каждого человека. Я достаточно щепетильно отношусь к людям — я готов потерять оружие, я готов потерять все что угодно, но человеческая жизнь очень важна».

О методах работы американских ЧВК: «Частная военная компания — это тот организм, та структура, которая занимается обеспечением деятельности войск. У американцев процент потерь 1,7 по отношению к военнослужащим. Но нужно учитывать, что тактика ведения боя американской армией — это сначала ковровое бомбометание, мощный артиллерийский удар, и после этого уже идут войска. Если они встречают сопротивление, все начинается сначала, и ровняется с землей все: и кишлак, и боевики, и женщины, и козы, — все, что попадается под снаряд.

Нужно понимать, что когда регулярные войска проходят, за ними остается некая пустая буферная зона. За войсками идет частная военная компания, которая осуществляет зачистку, это очень опасно, и естественно, что в тылу остаются партизанские отряды, которые совершают нападения, поэтому много людей гибнет».

Олег Криницын о взаимодействии с государством: «Частная военная компания является инструментом продолжения политики государства. И там, где не всегда есть польза и не всегда целесообразно использовать вооруженные силы по различным политическим моментам, по финансовым моментам, по временным каким-то параметрам, то зарубежные страны давно уже используют активно эти частные военные компании, которые вроде бы частники, но они работают по контракту государства. Соответственно, они не являются военнослужащими, они не входят в перечень погибших военнослужащих. Например, в Ираке на 1 тыс. погибших американских военнослужащих порядка 1,7 тыс. погибших контрактеров, то есть сотрудников частных военных компаний. Но они не входят в общие списки потерь. Это удобно государству».

О тонкой грани между наемниками и ЧВК: «Мы не воюем — это попадает под статью "наемничество". Есть четкое определение, кто является наемником. Если мы не являемся гражданами этой страны, мы — третья страна, если мы не являемся комбатантами, если мы получаем вознаграждение больше, чем получает солдат этой страны при ведении боевых действий, мы попадаем под определение "наемники". Но если при обеспечении безопасности и охраны какого-то стратегически важного объекта за границей на нас совершается нападение, то мы, согласно контракту, договору и закону, обязаны принять меры для защиты объекта, жизни, своей и непосредственно клиента. Здесь та серая грань, когда человек, который занимается охраной, переходит уже к активным боевым действиям ответным, контратакам. И если, скажем, использовать этот момент, действительно, если бы в Сирии было 10-20 тыс. сотрудников частных военных российских компаний, которые бы работали в интересах российского государства, естественно, я уверен, был бы переломлен ход истории, и не только в Сирии, но и в Ливии».

Олег Криницын о функциях частных военных компаний: «На самом деле, частные военные компании у нас не определены законом, но так как мы являемся наследниками византийской юриспруденции, и то, что у нас не запрещено, то разрешено, к сожалению или к счастью. Поэтому мы, вобрав в себя самый положительный опыт зарубежных частных военных компаний, с 2011 года начали свою деятельность как частная военная компания, которая коренным образом отличается от частных охранных предприятий.

Задача частного охранного предприятия — осуществлять охрану какого-то объекта либо личную охрану человека. Спектр же наших услуг и наши функциональные обязательства намного шире. Мы работаем с оружием за пределами Российской Федерации, причем не нарушая ни законов Российской Федерации, ни законов страны пребывания. Дело в том, что законы других стран по отношению к оружию более лояльны, чем российский закон об оружии. Российский закон об оружии не позволяет в полной мере использовать оружие для выполнения каких-то определенных задач. За границей законы более лояльны, мы имеем возможность официально покупать оружие за пределами, условно говоря, на Мальте, получать лицензию и работать именно в рамках законодательства той страны, где мы находимся. Поэтому мы понимаем, что за нами не стоит государство, мы четко отслеживаем ту серую пограничную грань, где закон переходит в беззаконие».

О работе с отечественными и зарубежными клиентами: «Наши клиенты — не только российские компании, но и зарубежные, они ходят под различными флагами, в море так удобно — это может быть флаг Панамы, флаг Белиза и других стран. Также мы охраняем и российские суда, российские научно-исследовательские суда, поэтому, в принципе, нас может нанять в рамках закона любая заинтересованная страна».