пишет американский бизнес, уверен глава азиатской программы Московского центра Карнеги Александр Габуев
Фото: Алексей Куденко, Коммерсантъ / купить фото
Как и предупреждал "Ъ" еще 3 июля, соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) все же стало реальностью. В АТР, который является главным мотором мировой экономики и куда Россия пытается повернуться, возникает мощная группировка из 12 стран во главе с США, контролирующих 40% мировой торговли. Достаточно почитать реферат соглашения, опубликованный на сайте уполномоченного США по торговым переговорам (полный текст появится через 30 дней), чтобы понять: участники ТТП будут жить на другой планете с другими законами экономической гравитации. А потому, как ожидается, станут еще активнее торговать между собой и постепенно перетягивать на себя азиатские производственные цепочки. Конечно, еще предстоит ратифицировать соглашение в 12 парламентах, но основные битвы уже позади.
В российской элите отношение к ТТП за прошедшую неделю радикально изменилось. Еще недавно большинство чиновников (за исключением нескольких человек во главе с первым вице-премьером Игорем Шуваловым) либо вообще не знало, о чем речь, либо было убеждено, что подписать соглашение не удастся. Теперь же о ТТП не говорит только ленивый. Все это похоже на историю со "сланцевой революцией", которую тоже долго называли "американским пиаром".
На первый взгляд Россию ТТП пока не заденет. Почти весь экспорт в Азию — сырье, а самая важная статья несырьевого экспорта — продукция ВПК. Более того, есть надежды, что главный проигравший от создания ТТП, Китай, начнет активную контригру — в том числе за счет более тесной интеграции с Россией и ЕАЭС. Но это лишь на первый взгляд.
Наиболее вероятной реакцией КНР на ТТП, судя по общению с китайским бизнесом, станет постепенная адаптация к новым правилам игры. Китай собирается конкурировать в АТР за те же ниши, что и участники ТТП, а потому будет вынужден подтягиваться под самые высокие стандарты. Сейчас Пекин продвигает свой интеграционный проект для АТР — Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП), менее амбициозный в части либерализации. Но, скорее всего, многие нормы ТТП будут перетекать во ВРЭП и национальное законодательство, как это было с нормами ВТО. Так что игры против ТТП в союзе с Китаем у российских несырьевых экспортеров, скорее всего, не получится.
А значит, если Россия не хочет застыть в роли сырьевого придатка, ТТП придется серьезно изучать. Основной вызов здесь — нарастить знания у бизнеса и государства быстрее, чем это происходило с ВТО. За 18 лет вступления в эту организацию Россия воспитала лишь несколько переговорщиков мирового уровня, но значительная часть госаппарата до сих пор понимает ВТО крайне слабо — достаточно вспомнить, как ругал за это бывших коллег по правительству Герман Греф.