Вчера пленум Верховного суда (ВС) России резко смягчил условия применения условно-досрочного освобождения (УДО) из мест лишения свободы. Отныне тяжесть совершенного преступления и наличие взысканий у осужденного не могут сами по себе становиться причиной отказа в УДО. Зато наличие у заключенного заболевания, мешающего отбытию наказания, должно быть "определяющим" при решении вопроса об условно-досрочном освобождении. В адвокатском сообществе между тем выражают опасения, что "на местах" новые правила не будут работать.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
Формально вчера пленум ВС, проходивший под председательством главы Верховного суда РФ Вячеслава Лебедева, внес поправки в собственное же постановление от 21 апреля 2009 года, регламентирующее судебную практику применения законодательства об исполнении приговора и условно-досрочном освобождении. Актуальность нововведений подчеркнул судья ВС Владимир Кулябин, сообщивший, что в последнее время количество обращений с ходатайствами об УДО снизилось — с 207 тыс. в 2010 году до 132 в 2014 году. Заметно уменьшилось и количество удовлетворенных ходатайств — с 57% до 41%. В итоге в проекте нового постановления пленума ВС появились нормы, существенно изменяющие в сторону смягчения сложившуюся ныне судебную практику в вопросе применения УДО. В частности, в документе говорится, что тяжесть совершенного заключенным преступления, а также наличие в его личном деле полученных в местах заключения взысканий сами по себе "не могут являться основаниями для отказа в удовлетворении ходатайства" об условно-досрочном освобождении. Кроме того, напоминая, что "возмещение вреда (полностью или частично) является одним из условий для УДО", пленум ВС постановил, что, если соискатель УДО не смог погасить задолженность по объективным причинам (отсутствие имущества, низкий заработок в колонии и т. п.), суд не вправе отказывать ему в УДО только по этому основанию.
Отдельно господин Кулябин остановился на досрочном освобождении по состоянию здоровья. В постановлении говорится, что при решении вопроса об УДО в таких случаях должны исходить прежде всего из тяжести заболевания осужденного и возможности (или невозможности) отбывания им наказания в заключении. При этом суд должен учитывать все связанные с этим вопросом обстоятельства, а не ограничиваться лишь одним перечнем заболеваний, освобождающих от отбытия наказаний, утвержденным правительственным постановлением от 6 февраля 2004 года. Более того, в проекте постановления сказано, что "суд не вправе отказать в принятии ходатайства осужденного об освобождении в связи с болезнью из-за отсутствия у него заключения медицинской комиссии или медико-социальной экспертизы", проведенной в колонии. При отсутствии необходимых документов суд должен сам истребовать их у администрации пенитенциарного учреждения, а не возлагать эту функцию на осужденного.
Есть в документе ВС еще одно немаловажное для судебной практики уточнение: при рассмотрении ходатайств об УДО в случае перевода заключенного из одной колонии в другую ходатайство об УДО должно рассматриваться только по его месту нахождения, даже если сам перевод состоялся только что.
Опрошенные "Ъ" адвокаты в целом положительно отнеслись к нововведениям, однако пока не слишком верят, что они быстро заработают на практике. Например, адвокат Оксана Михалкина напомнила, что один из ее подзащитных, бывший полковник ГРУ Владимир Квачков, "активно борется с нарушениями режима в колонии и соответственно имеет взыскания". Администрация колонии, по словам госпожи Михалкиной, прямо ей говорит, чтобы она и осужденный не ждали положительного отзыва на предстоящее в декабре 2015 года обращение в суд об УДО. "И все же новые разъяснения пленума ВС вселяют в нас надежду",— резюмировала госпожа Михалкина.
Адвокат Карен Нерсесян, который, как не раз рассказывал "Ъ", в последнее время настойчиво пытается добиться досрочного освобождения бывшего оперативника Дмитрия Павлюченкова, осужденного за участие в убийстве журналистки Анны Политковской, настроен пессимистично. "При рассмотрении ходатайства об УДО суд смотрит не только на взыскания, но и на факт погашения осужденным вреда, а также обязательно учитывает мнение потерпевших,— пояснил защитник.— И даже если здесь для защиты все сложится положительно, прокурор может заявить, что считает освобождение заключенного несвоевременным, поскольку тот "не встал на путь исправления". Опровергнуть этот довод практически нереально, и судья в ходатайстве откажет". Нововведения ВС господин Нерсесян оценил положительно, однако отметил, что "слабо верит в то, что удастся быстро переломить негативную тенденцию при рассмотрении ходатайств об УДО в наших судах".