Параллельно с боевыми действиями в Сирии активно развиваются события на другом фронте войны с радикальными исламистами — иракском. Отряды местных курдов продолжают наступление на позиции запрещенного в России "Исламского государства" (ИГ). Под давлением ополченцев силы ИГ отходят на юг. По местам, недавно отбитым курдами, проехал специальный корреспондент "Ъ" ЮРИЙ МАЦАРСКИЙ.
Фото: Imago/TASS
Трасса на город Мосул из Киркука, сначала проходя через гектары нефтеперерабатывающих заводов, сворачивает к полям руин, бывших когда-то селами и городками, а потом — опорными пунктами отрядов "Исламского государства". Отсюда они наступали на Киркук и его богатые нефтью окрестности, но были вынуждены отойти под ударами авиации возглавляемой США коалиции и под нажимом наступающего широким фронтом курдского ополчения.
— Американцы плохо бомбят. Обычно самолеты просто так летают. Сделают круг над равниной — и назад, за горизонт. Редко бьют, могли бы чаще,— жалуется молодой боец-курд Хусейн, стоя у въезда в деревню, в которой не осталось ни одного целого дома, только разбитые стены и крыши.— Ну вот тут хорошо поработали, да. Знали, что жители ушли, только ИГ тут сидит.
Курдские ополченцы "Пешмерги" ругают американцев и их союзников за не слишком усердное, по их мнению, уничтожение общего противника. Командующий силами "Пешмерги" в Киркуке Мохаммед Хаджи Махмуд говорит "Ъ", что его ополченцы не требуют от Запада ни денег, ни оружия, ни людей — справятся сами, если им окажут поддержку с воздуха и будут осмотрительнее подходить к выбору союзников.
— Иностранцы недооценивают опасность суннитского экстремизма. Они продолжают помогать арабам, не интересуясь, куда идет помощь. Нет такого арабского государства, которое бы не спонсировало исламистов. Они все это делают, а потом притворяются, что не знают, откуда взялись "Аль-Каида" или ИГ. И Запад закрывает на это глаза. А глаза пора открыть, потому что ИГ уже у вас, и, если сейчас его не остановить тут, вам придется защищаться от него самим уже у себя дома,— предупреждает командир.
Махмуд не верит в возможность полной победы над исламским экстремизмом. Курдский командир убежден, что слишком многим это явление выгодно. Поэтому, по его мнению, вместо реального противодействия ИГ мир скорее изображает борьбу с ним.
ИГ, действительно, выгодный партнер для многих в регионе, поясняет "Ъ" профессор Американского университета Ирака в городе Сулеймания Билял Вахаб.
— Если ты продаешь нефть, у тебя нет недостатка в покупателях. А ИГ продает нефть, они заняли значительные территории и в Сирии, и в Ираке, в том числе и земли, богатые нефтью. Система ее продажи отработана еще при Саддаме Хусейне. Из-за западных санкций он не мог продавать ее официально и выстроил действующую до сих пор сеть контрабандных поставок, в которую включены посредники в Ираке и в соседних странах, никогда не отличавшиеся особой честностью чиновники и пограничники, теперь вот еще и ИГ. Нефть у них покупают и наши соседи, и даже сам Курдистан. Многие перерабатывающие заводы в окрестностях Киркука или Эрбиля нелегальные. А откуда нелегалам брать сырье? Да у ИГ,— объясняет специализирующийся на нефтяном секторе иракской экономики профессор Вахаб.
Коррупция играет на руку ИГ, открывает для террористической организации выход на международный рынок. А поскольку ИГ не вкладывалось ни в поиск месторождений, ни в их разработку, то может продавать выкачанную из захваченных скважин нефть со значительным дисконтом.
Однако, продолжает профессор, роль нефти в экономике ИГ не стоит переоценивать. Конечно, речь идет о миллионах долларов, но схожие суммы исламисты получают и другими способами. Так, ИГ зарабатывает на налогообложении населения занятых территорий, на продаже реквизированного у жителей халифата имущества и торговле невольниками.
Бежавшие с территорий, занятых ИГ, подтверждают: исламисты активно занимаются торговлей людьми, причем основной ее объект — девушки. Их продают и покупают в качестве наложниц. Чаще всего рабынями становятся езидки — представительницы этнорелигиозного меньшинства, которое идеологи ИГ объявили языческим. Это значит, что любой "воин джихада" не только имеет право убить любого езида, но и обязан это сделать. Исключение делается только для пополняющих гаремы молодых женщин.
Иногда их удается спасти, рассказывает "Ъ" езид Идо Мурад, живущий в лагере для перемещенных лиц "Арбат" недалеко от города Сулеймании. Боевики ИГ, действуя через посредников, предлагают семьям захваченных девушек выкупить их. Суммы выкупа порой достигают десятков тысяч долларов. Однако, сетует Мурад, часто посредники просто берут деньги и не привозят пленниц.
— Мои родственники выкупили свою дочь за $13 тыс. Привезли деньги посредникам и забрали ее. Но так происходит не всегда. Люди, которые жили рядом с нами в Синджаре до того, как нам пришлось покинуть его, отдали несколько тысяч долларов суннитам из соседней деревни. Те обещали вернуть их родственницу. Но прошло уже несколько недель, и эти сунниты, которые всю жизнь жили рядом с нами, а потом помогли ИГ захватить наши дома, до сих пор не выходят на связь,— приводит Мурад пример такого обмана.
Езиды отличаются от большинства курдского населения Ирака диалектом, одеждой и рядом специфических бытовых моментов вроде запрета плевать на землю. Но даже если езид перенимает привычки мусульманского большинства ради спасения своей жизни, ему далеко не всегда удается задуманное. В удостоверении личности гражданина Ирака указывается в том числе и вероисповедание. Боевики ИГ знают это и дотошно проверяют документы. Тем же, у кого удостоверения нет вовсе, устраивается экзамен на знание Корана.
Впрочем, и курдам-мусульманам редко удается выйти из рук бойцов ИГ живыми. Уж очень разные устремления у курдов и строителей халифата. Последние никак не могут простить первым стремление к национальному самоопределению, преобладающее над суннитской религиозной идентичностью.