Вслед за Аргентиной и Бразилией кризис левопопулистских идей охватил и Венесуэлу. По итогам парламентских выборов в стране победу одержал оппозиционный «Блок демократического единства» (БДЕ). Ключевая причина провала чавистов — экономический кризис, вылившийся в серьезную нехватку товаров первой необходимости. В МИД РФ перед голосованием предупредили: в ходе выборов может не обойтись без «деструктивного вмешательства извне». Впрочем, президент Венесуэлы Николас Мадуро результаты оспаривать не стал. Теперь ему придется искать общий язык с БДЕ, выступающим за изменение экономического и внешнеполитического курса. Российские эксперты предсказывают начало ревизии ряда двусторонних соглашений. Вместе с тем источники “Ъ” в нефтегазовой отрасли заверили: свертывать работу в Венесуэле никто не собирается.
Фото: Avn/Xinhua via ZUMA Wire
Фото: Reuters / Carlos Garcia Rawlins
Победа холодильника над чавизмом
Предварительные результаты парламентских выборов стали шоком для властей Венесуэлы. По данным на вечер 7 декабря, правящая Единая социалистическая партия получила в парламенте 46 мест из 167. «Блок демократического единства» займет как минимум 99 кресел. Часть голосов еще не подсчитана. Сами оппозиционеры рассчитывают в общей сложности на 113 мандатов — квалифицированное большинство, которое позволит им блокировать практически любые инициативы чавистов.
Победа оппозиции была предопределена тупиком, в который зашла политика правительства осенью 2014 года при падении цен на нефть. До нефтяного кризиса стратегией властей в Венесуэле была «административная» борьба с инфляцией, которая по итогам 2014 года составила 62% и с 2010 года держалась, даже по официальным показателям, на уровне около 50% годовых. Политика множественного курса боливара и административные ограничения на повышение цен в розничной торговле перекладывали бремя скрытой инфляции и дефицита в первую очередь на группы населения со средним достатком (то есть на политических оппонентов президента Николаса Мадуро). При этом гарантированная минимальная корзина потребления дорожала существенно медленнее, и товарный дефицит нарастал не так быстро. Однако падение доходов бюджета, как и в случае с любым экономическим кризисом, начало сокращать уровень неравенства в стране, и в итоге политика правительства и Национального банка Венесуэлы просто перестала работать.
Отвечая на вопрос “Ъ” об ошибках правительства, профессор Центрального университета Венесуэлы и ярый сторонник чавистов Хесус Сильва признал: «В годы процветания надо было вкладывать средства, полученные от продажи нефти, в развитие производства — по крайней мере продуктов питания и лекарств. Но этого сделано не было, что привело к экономическому кризису, нехватке жизненно важных продуктов, а также высокому уровню социальной и политической напряженности». Эксперт венесуэльского Центра распространения экономических знаний во благо свободы (CEDICE) Карлос Сабино в беседе с “Ъ” назвал ключевыми ошибками жесткий контроль над валютой, который привел к «огромному разрыву между ее реальной стоимостью и официальным курсом», контроль над экспортом и экспроприацию частных компаний.
Существование проблем признают и в правительстве Мадуро, однако ответственность за это возлагают на «поддерживаемых США контрреволюционеров». Сам президент вчера в своем выступлении использовал традиционную риторику об «экономической войне» против венесуэльского народа, однако итоги выборов признал. О «празднике демократии» заявил и министр обороны страны Владимир Падрино Лопес. В государственных СМИ же вчера писали о «неожиданном триумфе ультраправых» — хотя в БДЕ входят и центристы, и социалисты.
Эхо чавизма
К воскресным выборам было приковано особое внимание, так как они определяли политический расклад не только в самой Венесуэле. Профессор СПбГУ Виктор Хейфец отмечает, что результаты выборов перекликаются с ситуацией в других странах левого пояса: с поражением во втором туре президентских выборов в Аргентине кандидата от правящей коалиции Даниэля Сциоли, а также с проблемами президента Бразилии Дилмы Руссефф, в отношении которой была инициирована процедура импичмента. По мнению собеседника “Ъ”, будущее левого пояса континента во многом зависит от того, удастся ли ей удержаться на своем посту.
Самой же Венесуэле итоги голосования грозят пересмотром как внутри-, так и внешнеполитического курса. Так что традиционные союзники Каракаса пристально следили за ходом голосования.
В МИД Китая вчера заверили, что «готовы к продолжению работы с Каракасом, направленной на укрепление традиционной дружбы». Позицию МИД РФ еще неделю назад изложила его представитель Мария Захарова. Предупредив о «высоком риске провокаций» в Венесуэле, она рассказала о «нарастании управляемой из-за рубежа информационной кампании» и «жонглировании данными различных опросов». «В венесуэльское общество внедряют мысль, что результаты голосования априори будут вызывать сомнения, если не принесут желаемого результата одному из политических полюсов»,— предупредила она. Впрочем, президент Мадуро итоги выборов признал, так что опасения Москвы, похоже, не оправдались.
Председатель комитета Совета федерации по международным делам Константин Косачев вчера заверил, что выборы вряд ли серьезно изменят политическую картину в Венесуэле — стране с «ярко выраженной президентской формой правления». Однако эксперты указывают, что теперь Николасу Мадуро придется искать компромисс с парламентским большинством. «У оппозиции хватит голосов, например, для принятия закона о политической амнистии,— говорит Виктор Хейфец.— Если БДЕ получит абсолютное большинство, то уже в апреле (когда начнется вторая половина срока Николаса Мадуро.— “Ъ”) сможет объявить референдум о доверии главе государства. Смогут они и назначать членов Центральной избирательной комиссии. Внешнеполитические договоры находятся в сфере компетенции правительства, но парламент сможет давить на министров и добиваться пересмотра некоторых соглашений».
Российский след
Основное экономическое сотрудничество России с Венесуэлой сосредоточено в нефтегазовой сфере, а основным российским партнером выступает «Роснефть», главу которой Игоря Сечина с прежним президентом Уго Чавесом связывала личная дружба. «Роснефть» ведет добычу нефти в рамках пяти совместных предприятий с венесуэльской госкорпорацией PDVSA, суммарные запасы которых оцениваются в 20,5 млрд тонн нефти. В частности, ей принадлежит 40% в СП Petrovictoria, 16,7% — в СП Petromonagas, 26,67% — в СП Boqueron (также совместно с OMV), 40% — в СП Petroperija. Кроме того, после продажи 20% долей ЛУКОЙЛа и «Сургутнефтегаза» у «Роснефти» 80% (еще 20% у «Газпром нефти») в Национальном нефтяном консорциуме, который владеет 40% в СП Petromiranda (проект «Хунин-6»).
В 2014 году «Роснефть» и PDVSA подписали два долгосрочных контракта на закупку нефти и нефтепродуктов венесуэльского производства. До 2019 года российская компания планирует увеличить добычу нефти в Венесуэле до 8 млн тонн (с 1,6 млн тонн в 2014 году). Кроме того, «Роснефть» думала об участии в разработке газоконденсатных месторождений на шельфе Венесуэлы, а также о строительстве завода по производству СПГ. С 2010 по 2014 год «Роснефть» инвестировала в свои проекты в Венесуэле $1,4 млрд. А в конце мая нынешнего года Николас Мадуро и Игорь Сечин договорились довести инвестиции в нефтегазовую отрасль до $14 млрд. Кроме того, совместное предприятие с PDVSA по добыче тяжелой нефти есть у Газпромбанка (Petrozamora).
В посольстве Венесуэлы в РФ вчера не стали комментировать “Ъ” возможные последствия победы оппозиции для российско-венесуэльских отношений, пояснив, что «не уполномочены говорить на эту тему». Посол РФ в Венесуэле Владимир Заемский заявил «РИА Новости»: «Важно, не станет ли новое большинство в парламенте сводить счеты с идеологическими противниками, но оснований добиваться с их стороны расторжения контрактов я не вижу». В российских нефтяных компаниях же отказались обсуждать судьбу своих инвестиций, но, по словам источников “Ъ”, свертывать работу никто не собирается. «Если у вас эффективный проект, то всегда найдутся люди, с которыми можно договориться»,— говорит один из собеседников “Ъ”. Виктор Хейфец также не ожидает пересмотра контрактов с РФ, поясняя: «Месторождения, на которых работают российские нефтяники, специально подобраны с учетом наших технологий, так что китайцам с американцами они просто не нужны».
Связи с Венесуэлой поддерживает и «Интер РАО Экспорт» (входит в «Интер РАО»). С 2010 года у компании есть контракт с венесуэльской госкорпорацией Bariven на поставку 13 газотурбинных установок (поставлено уже десять штук). В «Интер РАО» отметили, что Bariven — единственный их заказчик в стране, руководство этой госкомпании назначается правительством, и в «Интер РАО» сейчас не ожидают никаких изменений.
Еще одна область сотрудничества — военно-техническая. Ранее в интервью “Ъ” гендиректор Рособоронэкспорта Анатолий Исайкин утверждал, что политические события в Венесуэле слабо сказываются на отношениях между Москвой и Каракасом — куда большую роль играет экономическая ситуация. «Если венесуэльцы с ней справятся, то сотрудничество будет продолжено, но уже не в таких объемах, как было раньше»,— говорил он. Источники “Ъ” в сфере оружейной торговли признают, что ожидать от Каракаса объема закупок, как во времена Уго Чавеса, не приходится: «Это было бы как минимум наивно. От нас и сейчас никто не отвернулся, но при Мадуро вести переговоры стало сложнее».
Так или иначе, опрошенные “Ъ” эксперты сходятся во мнении, что в нынешних условиях именно перспективы ВТС находятся под наибольшим вопросом. Оппозиция не раз говорила, что стране такое количество оружия не нужно. Речь идет о высокоскоростных самолетах и батареях ПВО, которые активно закупал Каракас. «Эти проекты будут подвергаться активной ревизии со стороны нового парламента»,— предсказывает “Ъ” Владимир Семаго, бывший зампред совета предпринимателей Россия—Венесуэла (де-факто не действует уже около семи лет). Впрочем, собеседник “Ъ” не слишком оптимистично оценивает и будущее контрактов в других сферах. По его мнению, ключевой ошибкой российского руководства было то, что «оно пошло по проверенному пути: поставило экономические отношения исключительно на государственные рельсы». В итоге, как отмечает Владимир Семаго, зарождавшийся «продуктивный диалог на уровне частного бизнеса» остался в прошлом.