Заместитель главы Росавиации Олег Сторчевой направил письмо председателю Совета по безопасности (СБ) Нидерландов Тьеббе Яустре. В нем российский чиновник подверг критике некоторые выводы, к которым пришли следственные и экспертные органы этой страны, изучавшие причины катастрофы Boeing 777–200, происшедшей в июле 2014 года над юго-востоком Украины, в частности указал на несостыковки в версии, что самолет был сбит ЗРК «Бук». Кроме того, господин Сторчевой сообщил главе СБ некоторые новые факты, установленные российскими специалистами, и указал, что в материалах расследования не отражена в должной мере вина Украины в трагедии.
Фото: Александр Чиженок, Коммерсантъ / купить фото
Письмо Олега Сторчевого было вызвано, как говорится на сайте Росавиации, тем обстоятельством, что в окончательном отчете о причинах катастрофы Boeing 777–200 9M-MRD (рейс МН17), произошедшей 17 июля 2014 года в районе Грабово (Украина), не нашли отражения те «многие важные факты», на которые российская сторона неоднократно обращала внимание СБ Нидерландов. «Российские эксперты, участвовавшие в расследовании, продолжили исследования с учетом дополнительных сведений, указанных в окончательном отчете, в результате которых были получены новые важные факты, не изученные в ходе расследования»,— говорится в письме. Некоторые из них, подчеркнул заместитель главы Росавиации, «указывают на необоснованность и недостоверность сведений, приведенных в окончательном отчете, в части выводов о вероятном присутствии на востоке Украины “тяжелых” средств ПВО, не подконтрольных властям Украины; о поражении самолета в результате взрыва осколочно-фугасной боевой части 9Н314М; о принадлежности боевой части, поразившей самолет, ракете серии 9М38 из состава ЗРК типа “Бук”; о пространственном положении ракеты относительно самолета в момент его поражения, а также о районе, из которого она была запущена».
В письме, в частности, отмечается, что вывод о поражении самолета боевой частью ракеты 9Н314М сделан по характеристикам осколков (поражающих элементов) и повреждений на фрагментах самолета. В окончательном отчете указано, что в общей сложности было обнаружено два поражающих элемента, по форме напоминающих двутавр, которые характерны для боевой части 9Н314М,— один в кабине экипажа, другой в теле пилота. Российский чиновник отмечает, что в отчете неверно указана масса одного из осколков, не говорится, в каком месте кабины он был найден, а тело командира самолета не проходило специального исследования.
Кроме того, говорится в письме, если и предполагать, что самолет был сбит ракетой ЗРК типа «Бук», то приведенные в отчете характеристики осколков не соответствуют характеристикам поражающих элементов боевой части 9Н314М. В пользу такого утверждения, в частности, говорят результаты испытания боевой части 9Н314М, проведенного российскими специалистами.
В письме также отмечается, что характеристики пробоин на фрагментах самолета не соответствуют характеристикам пробоин, которые образуются при взрыве боевой части 9Н314М. Этот довод также основан на результатах натурных испытаний боевой части 9Н314М, выполненных российскими специалистами. Мало того, утверждает представитель Росавиации, внешний вид обнаруженного на месте авиационного происшествия фрагмента корпуса третьего отсека ракеты не соответствует внешнему виду фрагментов этого корпуса, которые образуются при взрыве боевой части ракеты серии 9М38 (9М38М1). Не согласуется и алгоритм работы радиовзрывателя ракеты серии 9М38 ЗРК «Бук» с условиями поражения самолета.
В письме также говорится, что «расположение, размеры и граница повреждений, число и плотность пробоин на обломках и в первую очередь характер разрушения силового набора конструкции самолета “Боинг 777” не соответствуют точке подрыва боевой части и ориентации ракеты в пространстве, приведенным в окончательном отчете. Как следствие этого, неправильно оценен возможный район запуска ракеты». «Согласно результатам полномасштабного натурного эксперимента концерна “Алмаз--Антей”, было доказано, что если самолет был сбит ракетой ЗРК типа “Бук”, то ракета могла быть выпущена только из района близ н. п. Зарощенское,— сообщил коллегам российский чиновник.— Указанный в окончательном отчете вероятный район запуска ракеты установлен, основываясь на неверной интерпретации условий встречи ракеты с самолетом».
Заместитель главы Росавиации отдельно остановился на степени ответственности украинских властей за ЧП. «Решение о прекращении полетов гражданской авиации над зоной вооруженного конфликта власти Украины должны были принять еще в апреле 2014 года, после начала активных боевых действий на востоке Украины,— говорится в письме.— Вывод в окончательном отчете относительно ответственности украинских властей за принятие решения о закрытии воздушного пространства необоснованно смещается в небольшой временной диапазон с 14 по 17 июля 2015 года и связывается с якобы вводом в регион “тяжелых” средств ПВО, не подконтрольных властям Украины». По мнению Росавиации, в отчете также несправедливо размыта степень ответственности: она смещена от Украины в сторону авиаперевозчиков и международных авиационных организаций, в частности ICAO. «Таким образом, власти Украины сознательно скрывали или искажали реальные угрозы для безопасности полетов гражданской авиации, исходящие от военной деятельности Минобороны Украины, чем нарушались требования статьи 9 Конвенции о международной гражданской авиации, приложений 15 и 19, а также документа ICAO №9554. Как следствие, другие государства и авиакомпании (включая авиакомпанию “Малазийские авиалинии”) не имели необходимых и достаточных официальных данных для принятия решения об отказе от полетов над территорией Украины»,— резюмировал заместитель главы Росавиации.
