В четверг президент России Владимир Путин встретился в Минске с президентом Белоруссии Александром Лукашенко. О том, почему главным впечатлением от этой встречи стала трагическая оговорка Александра Лукашенко в ее начале, а также о том, была ли это оговорка,— специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Президент России Владимир Путин (слева) и президент Белоруссии Александр Лукашенко (справа)
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Президент Белоруссии Александр Лукашенко производил впечатление человека, который находится в прекрасном расположении духа. Он оказался рад приветствовать российского президента в «не чужой» для того Белоруссии.
Более того:
— Честно скажу, что я очень ждал вашего приезда (впрочем, за полтора месяца до этого Александр Лукашенко гораздо дольше ждал встречи с Владимиром Путиным в Сочи: несколько дней.— А. К.). Мы договаривались Высший совет провести солидно и на этапе подготовки провели все мероприятия, трижды с Владимиром Владимировичем обсуждали по телефону, дважды встречались…— высказался белорусский президент.
Александр Лукашенко пообещал, что заседание Высшего госсовета Союзного государства (величественнее это мероприятие назвать уже нельзя, можно даже не пытаться, хотя попытки такие, не станем скрывать, есть) будет оперативным, потому что «все вопросы очень серьезно проработали».
Оголодавшие, прежде всего в прямом смысле, журналисты накинулись на мысль Владимира Путина о том, что идея строительства Союзного государства, которое началось 20 лет назад, не умерла, тем более что из его слов стало понятно, что эта идея своей смертью и не умрет и будет жить до тех пор, пока жив и сам Александр Лукашенко (очевидно ведь, что при нем президента Белоруссии с другой фамилией быть не может).
Александр Лукашенко добавил, что планирует обсудить с Владимиром Путиным и «вопросы международного плана».
То есть, видимо, снятие международных санкций с самого Александра Лукашенко и окружающих его физических лиц, а также предприятий потребует от России новых кредитов: дружба с Белоруссией всегда дорого стоила. А теперь дорожает уже просто на глазах, с большим опережением инфляции (в том числе с опережением инфляции самой этой дружбы).
Встреча оказалась и правда недолгой. Этому, безусловно, способствовало то обстоятельство, что во Дворце независимости было очень холодно. Я сначала думал, что это наблюдение (а вернее, переживание) касается только пресс-центра на первом этаже, но потом увидел, как на второй этаж, где должно было состояться расширенное заседание, несут шубу и как через минуту в нее начинает кутаться прямо в зале спикер Совета федерации Валентина Матвиенко, и все понял окончательно. Похоже, во Дворец независимости давно никто не заходил — а просто незачем было. Нечего белорусскому президенту здесь проводить. Вот и остыл.
В начале расширенного заседания Александр Лукашенко мимоходом заметил, что товарооборот между Россией и Белоруссией падает уже третий год подряд. И все великолепие мероприятия разбилось об это короткое замечание. И все документы, которые были запланированы к подписанию, потеряли если не смысл, то лоск. Особенно вот этот: «Об итогах торгово-экономического сотрудничества Республики Беларусь и Российской Федерации в 2015 году». Да и этот: «О внесении изменений и дополнений в Декрет Высшего Государственного Совета Союзного государства “О бюджете Союзного Государства на 2015 год”». (Зачем, хочется все-таки знать, вносить изменения и дополнения в декрет о бюджете на 2015 год, который закончился пару месяцев назад? Уверен, что убедительное объяснение, если что, конечно, найдется.)
И как обычно, только один вопрос действительно трепетал, казалось, живо: «О государственном секретаре Союзного государства». Впрочем, срок полномочий действующего госсекретаря Григория Рапоты до сих пор совсем не истек, так что и этот пункт на самом деле не представляет интереса.
Таким образом, главным событием этого саммита стали полные доброжелательности слова, с которыми Александр Григорьевич Лукашенко при встрече обратился к Владимиру Владимировичу Путину:
— Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Российский премьер находился в этот момент слишком далеко от белорусского президента, чтобы можно было хотя бы предположить, что господин Лукашенко здоровается сейчас с господином Медведевым, глядя при этом прямо в глаза господину Путину.
— Вот видите! — обрадовался президент Белоруссии своим собственным словам.— Я ж вам говорил!
Что и кому он говорил, так и останется теперь навсегда с Александром Лукашенко. Потому что лучше это никому не рассказывать.
— Я вам могу сказать почему,— кивнул российский президент, на этот раз в сторону Дмитрия Медведева:
— Деньги-то там!
— Нет, не поэтому! — активно смеялся Александр Лукашенко.— Мы долго говорили… о рецептах!.. Это я потом вам, непублично!..
Похоже, Александру Лукашенко прежде всего нужен рецепт, как называть людей своими именами.
Оговорки, конечно, случаются. И это тоже была, конечно, оговорка. А разве кто-нибудь убедит теперь кого-нибудь, что время, когда президент Белоруссии Александр Лукашенко встречался с президентом России Дмитрием Медведевым, не было светлым для белорусского президента?
Ну ладно: более светлым?