«Обязанность человека культуры – не ссорить людей, а мирить»

Андрей Архангельский о дальнейших действиях Мединского: «Извините меня, но я не буду отвечать на этот вопрос, потому что, какой смысл отвечать на этот вопрос? Я ставлю себя на его место. Понимаете, мы не должны размышлять об этом, мы не должны размышлять о том, что он должен делать физически, но мне кажется, что мы должны, по крайней мере, рассуждать о роли культуры. Об этом мы можем говорить, а что он должен делать, что не должен — что мы будем решать, какой в этом смысл? Естественно, что министерство определяется министром культуры — это какая-то банальность».

Григорий Заславский о работе Министерства культуры: «Я вспоминаю то Министерство культуры, которое было при ректоре консерватории Александре Сергеевиче Соколове, при котором заместитель министра культуры сидел в кабинете месяцев, по-моему, девять, не будучи утвержденным заместителем министра. Потом был утвержден Дмитрий Амунц, который был вице-президентом компании "Мабетекс". И никто, ни один человек из свободолюбивых журналистов, из либеральных, не говорил, как такое вообще возможно, что вице-президент компании "Мабетекс", где все были глубоко убеждены, что там все было не так. И никто не говорил: "Ой, какое же Министерство культуры странное, и такие люди приходят в руководство министерства". Я еще раз обращаю внимание на то, что Мединскому все ставится в упрек.

Конечно, мне странно предположить, что я, работая заместителем министра, просыпаюсь однажды утром, и мне рассказывают: "вы знаете, сегодня в Ростове-на-Дону он только выпил третью рюмку за русскую Масленицу, а ему говорят — все, пройдите, пожалуйста". Я не могу себе такое представить. Конечно, мне кажется, что я бы больше знал о своих заместителях министра. Может быть, у них были не такие близкие отношения, может быть, он не приходил и не рассказывал: "сегодня делили деньги, вот так вот разложилось"».

Андрей Архангельский о специфике культуры в России: «В какой бы политической ситуации ни осуществлялась "работа на культурном фронте", как у нас принято говорить, все-таки раньше предполагалось, что человек, находящийся на этом месте, более склонен говорить с людьми, договариваться, более склонен вообще что-то обсуждать, и вообще это человек более лояльный к другому мнению. И вообще сама сфера культуры предполагает другую точку зрения. У нас в России ведь так сложилось, что только в культуре, в литературе, допустим, и можно было что-то сказать при отсутствии каких-то других общественных институтов.

И так повелось, что у нас культура — самая свободная сфера. Это ведь и власть советскую тоже устраивало, что в культуре есть какие-то лакуны, допустимые дыры, для того чтобы человек там, в этой сфере, чувствовал себя свободным. Этот тезис постоянный "не лезьте в политику, занимайтесь культурой" — в принципе, это такая работающая формула, то есть в рамках этой культуры можно было быть чуть-чуть немного оппозиционным, со всеми оговорками насчет этичности этой позиции.

Эта система существовала и в советское время, про постсоветское молчим, и сейчас этот условный общественный договор между деятелем культуры и Министерством культуры как бы расторгнут, потому что разговаривать так с культурным сообществом — это абсолютно неконструктивная позиция».

Андрей Архангельский о роли «людей культуры» в обществе: «Первая обязанность человека культуры — налаживать диалог, примирять стороны, искать компромиссы, если хотите, отсылать каким-то высшим критериям в искусстве хотя бы, то есть апеллировать к универсальным ценностям. С этой точки зрения Министерство культуры, которое откровенно занимается идеологическим строительством, — у нас есть масса других организаций, масса других ведомств, которые занимаются этим, хотя ведь у нас идеология в стране отменена по Конституции. И сегмент культуры раньше считался, можно сказать, единственным посредником между людьми, а у нас общество огромное, оно все разное, нам нужны именно посредники, нам нужны люди, которые могли бы договариваться, могли бы искать общее, а не разделять общество. И это обязанность человека культуры — я не говорю Министерства культуры, во многих странах нет никакого Министерства культуры — но обязанность гуманитария, обязанность человека культуры, выражаясь языком Гете, в том, чтобы не ссорить людей, а мирить».

Андрей Архангельский о политике Министерства культуры: «Чем мне запомнился прошлый год, в первую очередь в культурной сфере? Он мне запомнился невероятным количеством повторения слова "война" в названиях выставок, в названиях мероприятий. Это была сплошная какая-то война в головах. У меня просто волосы дыбом встают, я постоянно себя спрашиваю, зачем так часто, с такой частотой употреблять это слово в названиях культурных мероприятий? У меня нет никакого сомнения, что люди, которые занимаются организацией выставок, этим словом злоупотребляли именно потому, что так было надо, так было правильно.

Но люди это понимают, конечно, очень превратно. Вы представляете себе, что каждое второе культурное мероприятие 2015 года содержало в себе слово "война": "Война и птицы", "Война и железные дороги", "Война в моем окне". Все это, конечно, апеллировало к прошедшей войне, к памяти, это все, вполне возможно, были даже очень приличные выставки, но у человека культуры должна быть какая-то ответственность. Ведь это же вред страшный наносится психике. Зачем это делать?».

Григорий Заславский об аресте Григория Пирумова: «На меня, скажу честно, произвела сильное впечатление вся эта операция захвата Григория Пирумова, хотя, конечно, в его судьбе и вообще в этой ситуации ничего веселого нет, и чисто по-человечески мне очень его жалко. Но когда замминистра культуры выезжает отметить Масленицу, поучаствовать в каких-то мероприятиях культурных в Ростов-на-Дону, ни от кого не скрываясь, и вдруг его там задерживают, сразу же возникают аналогии, что его арестовывают практически как Ходорковского, которого не стали задерживать в Москве, а это было сделано в Новосибирске. Так и здесь, он не подавался в бега, ничего. Безусловно, это очень демонстративная история. И то, что дело сразу же было передано в Федеральную службу безопасности, я тоже не вспомню, когда еще кроме как при советской власти сразу все поручали КГБ».

Григорий Заславский о приемлемой сумме откатов: «Мне есть что сказать по поводу произошедшего, потому что сейчас, естественно, очень часто упоминаются компании, которые были упомянуты в связи с арестами, в частности компания "Балтстрой", в которых руководители тоже арестованы. Упоминается, что это компания, которая занимается реставрацией, занималась также реставрацией Эрмитажа, Новодевичьего монастыря, занимаются, насколько я понимаю, еще и работами по Малому театру. Я только вернулся из Тамбова, и там имел возможность увидеть совершенно фантастическую реставрацию, которая была проведена этой компанией в доме неизвестного мне купца Василия Асеева в селе Рассказово. Это что-то умопомрачительное по красоте, правда, насколько я понимаю, ни местные, ни федеральные власти еще особо не догадывались, что в этом доме можно сделать, потому что дом брата этого Василия Асеева, который совсем недавно, год или два назад, отреставрировали в самом Тамбове, сейчас стал частью музея Петергоф, по-моему.

И я в связи с этим обратил внимание в тех сюжетах, которые упоминались, что конкурс на реконструкцию концертного зала в Тамбове, который первоначально тоже выиграла эта компания, стоил около 800 млн руб. — это только один объект в Тамбове, а сейчас в деле Пирумова фигурирует сумма в 50 млн руб. Разумеется, для меня как для частного человека, как для журналиста, скромного, пишущего, 50 млн руб. — это огромные деньги.

Но я никогда не забуду замечательное интервью Аркадия Дворковича, который сегодня занимает довольно высокий пост. Несколько лет назад он выступал в Госдуме, и тогда газета "Коммерсантъ" вынесла в цитату его замечательные слова, он сказал: "У нас в стране, все знают, существуют "откаты", есть обычные "откаты" 10-20%, есть средние по стране, 30%, но есть нетерпимые "откаты", когда они доходят до 70%". То есть 10-15%, это он, официальное лицо, не считал "откатами". Мы понимаем, что 50 млн руб., за которые сейчас Перумова арестовали — если он виноват, безусловно, он должен быть наказан — я просто обращаю внимание, что официальное лицо говорило на эту тему, то есть это даже меньше 10%, это меньше средних по стране».

Андрей Архангельский о политизированности и патриотичности культуры : «Поскольку все вообще происходит не столько в реальности, сколько в телевизоре, в медиа, в рамках существующей манипулятивной медиасистемы этот жест, эта акция предлагает нам обсуждать именно этот сегмент. Какой-то внутренний опыт, какая-то система предостережений говорит тебе, что то, что предлагается официальной повесткой для обсуждения, не является по-настоящему значимой темой.

Понятно, что об этом уже написано, понятно, что подобные мероприятия санкционируются, они не делаются просто так. Это сделано для чего-то. И сейчас гадать о политических раскладах, а, безусловно, это политический акт, политический жест. Мы сейчас можем удариться в расшифровку этого жеста, что этот жест означает, означает ли он что-то для министра культуры или означает, если говорить более общо, сигнал о смене повестки, потому что Министерство культуры ассоциируется в последние годы с совершенно определенной деятельностью, практически слившийся с военно-патриотической. Мы, конечно, все патриоты, но так чтобы культура слилась с военно-патриотической темой — такого еще не было, чтобы они слились так близко и так глубоко, переплелись между собой».