Киевский суд приговорил Евгения Ерофеева и Александра Александрова к 14 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Также россияне признаны виновными в террористической деятельности и «ведении агрессивной войны». Ранее обвинение просило приговорить подсудимых к 15 годам лишения свободы. Приговор вступит в силу через 10 дней. Как заявила судья, Ерофеев и Александров имеют право на ходатайство о помиловании. Адвокат Евгения Ерофеева Оксана Соколовская ответила на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Марата Кашина.
Фото: Иван Коваленко, Коммерсантъ / купить фото
— Вначале скажите, будете ли вы обжаловать этот приговор, каково ваше к нему отношение?
— Естественно, я не считаю, что приговор законный и обоснованный, и считаю, что он подлежит отмене. Вбольшей степени, да, конечно, мы будем обжаловать приговор, потому что те статьи, по которым обвинили и осудили Ерофеева и Александрова, не имеют ничего общего с их действиями на территории Луганской области и, соответственно, не доказаны стороной обвинения ни одним из доказательств, представленных главной военной прокуратурой.
— Это совершенно точно, что будет обжалование, вы сказали, в большей степени, или до конца еще не определились?
— Однозначно, обжалование будет, а уже какой дальнейший порядок участи Ерофеева и Александрова в процессе этого обжалования, я не знаю. Но апелляцию адвокаты, защитники будут подавать в любом случае.
— Как суд сегодня аргументировал свой приговор, какие аргументы звучали, были какие-то учтены смягчающие обстоятельства?
— Нет, смягчающих обстоятельств суд тут не увидел. Он увидел лишь необоснованность, недоказанность вины по трем из статей, которые не имеют никакого смысла ни для Ерофеева, ни для Александрова: это контрабанда, ношение и использование оружия и пересечение линии соприкосновения – фактически, незаконный проезд на оккупированную территорию. Но, на самом деле, это не самое главное преступление, в котором их обвиняли. Самые основные остались, и за них назначено наказание.
— Это статья «Терроризм» и ведение агрессивной войны?
— Да, и участие в террористической организации.
— Вы не согласны ни с одним из предъявленных пунктов?
— Нет, абсолютно.
— Хорошо. Еще скажите, какие дальнейшие действия, где они будут находиться до вступления приговора в силу?
— Суд обозначил в приговоре, непосредственно в резолютивной части, что до вступления приговора в законную силу мера пресечения в виде содержания под стражей остается, то есть до вступления в силу они будут находиться в отделе обеспечения следствия СБУ.
— То есть переводить их в тюрьму пока не будут?
— Нет.
— Хорошо. А какой порядок обжалования на Украине, то есть в течение 10 дней вы должны подать свою жалобу…
— 30.
— 30 дней?
— Да.
— И затем еще какое-то время, то есть это все затягивается на достаточно долгое время?
— Да, это может затянуться на долгое время, но они оба, как Ерофеев, так и Александров, могут подать ходатайство о помиловании, если сочтут это необходимым. Но, опять же, будем думать, как действовать дальше.
— Вы вообще такую вероятность рассматриваете? Они что-то говорили о варианте с помилованием?
— А почему не рассматривать? Конечно, рассматриваем. Вопрос здесь в том, насколько готовы к этому наши подзащитные.
— Они ранее не говорили о такой возможности?
— Нет.
— Еще скажите, сейчас поступают заявления от адвоката Надежды Савченко — Илья Новиков говорит о том, что защиты осужденных в Киеве россиян обсудят возможные действия по обмену. Такие разговоры уже велись между адвокатами?
— Еще нет.
— А как вы в целом оцениваете перспективу обмена на Савченко?
— В целом — абсолютно вероятно. Вероятность велика.
— Тогда хотелось бы у вас уточнить ваши дальнейшие действия. Адвокаты Савченко специально не стали обжаловать, чтобы ускорить возможный обменный процесс.
— Это их проблемы. Поскольку я не готова обсуждать действия конкретных адвокатов, я как адвокат не согласна с данным приговором и буду его обжаловать — это все, что я могу сказать. Я отвечаю в целом за себя и за своего подзащитного. Как поступали адвокаты Надежды Савченко, это их личное дело.
— Я привожу это только в качестве примера, чтобы понять вашу логику, логику ваших действий. Если обмен вероятен, вы сами об этом говорите, зачем затягивать весь этот процесс?
— Мы не затягиваем, мы просто используем те методы защиты, которые есть, потому что в данном случае очевидно для меня и для абсолютно любого процесса в Европейском суде по правам человека, что такого состава преступления, как ведение, развязывание агрессивной войны, со стороны Ерофеева и Александрова в их действиях на территории Луганской области быть не может. То же самое касается и терроризма.
— Скажите, а возможен ли обмен до вступления приговора в силу?
— А почему нет? Конечно. Они могут обратиться с ходатайством о помиловании, юридические механизмы есть. Вопрос, насколько ими мы будем пользоваться.
— Скажите, у вас одинаковая позиция с другим адвокатом?
— С Рыбиным — да, одинаковая.