Москвичи вышли из потребительской депрессии и вернулись в торговые центры. Поток посетителей в столичных моллах впервые превысил показатели докризисного 2014 года. Такие данные приводит компания Watcom. С 11 по 17 апреля так называемый Shopping Index увеличился на 0,7%. При этом по сравнению с 2015 годом посещаемость комплексов выросла на 9,3%. Раньше такая динамика отмечалась только перед праздниками. Президент исследовательского холдинга «Ромир» Андрей Милехин ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Петра Косенко.
Фото: Галина Азулай, Коммерсантъ / купить фото
— Как вы оцениваете, какие факторы повлияли на процесс возвращения наших сограждан в торговые центры, и нет ли здесь некоего лукавства, на ваш взгляд? Люди, по ощущениям и по оценкам многих экспертов, в последнее время стали больше ходить в магазины не столько за покупками, сколько больше посмотреть.
— Вы интуитивно правы. К сожалению, получив какую-то цифру, мы ее зачастую неправильно ошибочно интерпретируем. Да, мы видим увеличение количества посетителей торговых сетей, магазинов и гипермаркетов в целом, но выводы, которые для нас очевидны, — это в первую очередь показатели оптимизации покупательского поведения. Люди ищут более выгодное ценовое предложение. Вообще посещение магазинов и посещение точек — это один из первых признаков экономического кризиса. Мы это фиксировали в 2008, 2009 году, были какие-то всплески и в 2014-м. В первую очередь, это касается среднего класса, или тех людей, которые имеют средний доход. Потому что высокодоходники не очень поменяли свое поведение, и по ним кризис ударил, скорее, в корректировке своего финансового поведения или приобретения товаров долгосрочного пользования, в посещении продовольственных магазинов — они как ходили, так и ходят. А вот для среднего класса это чувствительно.
Второй повод, почему идет некое увеличение посещения торговых центров — это поиск так называемых промпредложений. Третье — это в некоем смысле компенсация отсутствия отдыха, потому что зачастую люди туда идют, не имея возможности получить удовольствия от покупки каких-то люксовых товаров или от возможности полноценно провести отпуск, потому что в торговых моллах, помимо шопинга, еще есть возможность получить какие-то удовольствия: сходить в кинотеатр или на каток.
— Если угодно, это можно назвать некой латентной экономией?
— Да, это в чистом виде оптимизация своего поведения, в частности, покупательского поведения.
— Естественно, это бессознательно для подавляющего большинства покупателей происходит. Тем не менее, с социологической точки зрения, с точки зрения анализа поведения потребителя это именно так, как вы говорите.
— И потом давайте говорить откровенно: цифры мизерные. Когда мы говорим 0,7 – это, скорее, шумы.
— То есть укладывается в статистическую погрешность?
— Конечно. Повторяю, здесь очень важно правильно интерпретировать цифры. Мы видим, что у нас достаточно большая покупательская панель, где мы видим фиксацию трат в различных торговых точках огромного количества россиян, проживающих в мегаполисах или вообще в средних городах, это, повторяю, разные способы оптимизировать свое покупательское поведение. И в этом нет ничего плохого, потому что, в конце концов, рынок не может все время расти, как это было на протяжении 10-12 лет. С другой стороны надо все-таки отдавать себе отчет, что никакого существенного изменения или улучшения экономического состояния конкретного покупателя, потребителя сегодня не происходит.
— Еще один вопрос, мне кажется, не менее важный, может быть, даже существенно больше влияющий на поведение потребителей — это поведение бизнеса, насколько по сравнению с докризисным периодом изменился подход к маржинальности? Приведу личный пример: я недавно хотел поменять на своей японской машине колодки. У официальных дилеров, у которых раньше обслуживался, они стоили больше 10 тыс., а я, заехав на авторынок, купил абсолютный аналог меньше, чем за 3 тыс.
— Вы абсолютно правы, покупатели и потребители адаптируются. Я бы не назвал это состояние кризисом. К той ситуации, которую мы сейчас видим на протяжении нескольких лет, адаптируются и производители. Более того, происходит замещение. И если что-то хорошее искать в сложившейся за последние два года ситуации, то во многих нишах представители малого, среднего бизнеса, российские производители сейчас получили какой-то шанс. Наиболее успешные, наиболее активные из них этот шанс сейчас используют. И мы от их активности тоже начинаем получать косвенные дополнения к своей оптимизации.
— Иными словами мы начинаем экономить, причем экономить совершенно разумно?
— Мы начинаем экономить. И в этом не только плохая новость, есть и нормальная. Нам, на самом деле, надо учиться жить в рынке. Мы на рынке 20 с небольшим лет, все наше общество — рынок бывает разный. И то, что мы видим с точки зрения бизнеса, он должен бороться, должен стать более конкурентоспособным и повышать производительность.