Егорша живет в поселке Магистральном. Это в Сибири, в Омской области. Дел на селе много, а в полную силу у Егорши работает только левая рука. У мальчика родовая травма — акушерский паралич. В семь месяцев ярославские врачи сделали Егору операцию и частично вернули правой руке подвижность. Только пальцы малыша до сих пор не шевелятся. Чтобы их "оживить", нужна еще одна операция.
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Весна в этом году выдалась ранняя. Егору надо полить грядки и покормить кур. А потом принести из сарая дрова и проследить, чтобы мама затопила печь в бане. Одной рукой переделать столько дел Егорше трудно. Малыш пыхтит, как паровоз. Одно полено прижимает к себе больной рукой, а второе берет в здоровую и несет в баню, но дрова по дороге падают. Егорша беззвучно ругается на вредные деревяшки и топает ногами.
Трудно жить в деревне с одной рукой. И тоскливо. Друзья гоняют на велосипедах и самокатах, играют в мяч, летом плавают в лягушатнике. А Егор не может. Потому что у других две здоровые руки, а у него только одна.
У Егорши тоже когда-то были здоровые руки. Так говорили его маме Ире, когда она проходила УЗИ во время беременности. На черном экране она видела, как ребенок активно шевелит всеми конечностями, чувствовала эти толчки всем организмом.
Егорша должен был родиться 14 декабря. Но Ирину положили в роддом раньше: планировали его закрыть на месяц перед праздниками. Когда до закрытия роддома оставались считаные дни, роженицам, лежавшим в стационаре, предложили "ускориться". Чтобы освободить роддом вовремя, одним мамам врачи сделали кесарево сечение, а другим решили проколоть околоплодный пузырь. И Ире тоже. Даже не приняли во внимание, что до предполагаемых родов ей оставалось еще десять дней.
Роды были тяжелыми. Появляться на свет раньше срока Егор не хотел. Акушерка упорно выдавливала ребенка, а когда показалась головка, резко дернула младенца. Вместо крика в родильном зале повисла пугающая тишина.
— Я думала, что умру,— вспоминает Ирина.— Носить девять месяцев здорового ребенка, беречь его, чувствовать, как он шевелится у тебя внутри, и родить то ли живого, то ли мертвого...
После каких-то манипуляций малыш захрипел. Акушерка понесла ребенка в реанимацию, бросив Ирине на ходу: "Видишь, как ты плохо тужилась".
Первые дни Егорша не мог ни дышать, ни есть. В реанимации его подключили к аппарату вентиляции легких и кормили через зонд. Мальчик лежал неподвижно. Правая рука была неестественно выгнута. Ирина притронулась к ней и испугалась — рука была холодная, будто неживая.
Егора поставили на учет к неврологу. Каждые три месяца он проходил плановое лечение в отделении неврологии Областной детской клинической больницы в Омске. Развивался с задержкой: держать голову, переворачиваться, сидеть стал поздно. Правая рука висела плетью, пальцы не шевелились. Омские врачи перепробовали все: инъекции препарата церебролизин, массаж, физиотерапию. Но за полгода удалось добиться лишь того, чтобы Егор начал приподнимать руку на несколько сантиметров.
— А чего вы хотите? Кто-то живет без ноги, кто-то без глаза,— говорили родителям врачи.— А мальчику и одной руки хватит.
Но Егору не хватало. Восстановить поврежденные нервные окончания и подвижность руки согласились в Ярославле, в центре "Современные медицинские технологии. Клиника Константа". Парализованную руку прооперировали: к концу поврежденного нерва подшили один из неповрежденных соседних. Четыре месяца после операции Егор ходил в специальной повязке, потом были специальные упражнения и массаж.
— Ира, скорее иди сюда! — закричал однажды Артем, отец Егора. Двумя руками он держал кошку, которую Егор гладил правой рукой. Родители бросились целовать сына. И только кошка недовольно подергивала хвостом. Догадывалась, наверное, что ее спокойная жизнь в этом доме закончилась.
Мальчика отдали в детский садик. Там по старой привычке Егорша все делает одной рукой и очень медленно. Пока натянет на себя футболку, шорты и носочки, ребята успевают поесть и убежать играть.
В декабре прошлого года хирурги из ярославской клиники сказали, что для восстановления движений кисти Егору нужна еще одна операция по пересадке сухожилий. Родители Егора до сих пор выплачивают долги за первую операцию. Вторая, более сложная, стоит несравнимо больше.
Через несколько дней наступит лето. Егорше очень хочется погонять с ребятами на велосипеде и пострелять из водяного пистолета. Но когда у тебя не работают пальчики, играть можно только с кошкой.