Премия литература
Фото: Ксения Потеева, Коммерсантъ / купить фото
Вчера в Петербурге, в Зимнем саду отеля "Астория", в 16-й раз прошла церемония выборов путем открытого голосования и награждение лауреата литературной премии "Национальный бестселлер", созданной покойным переводчиком, критиком и публицистом Виктором Топоровым. Круг замкнулся: премию за документальный роман "Зимняя дорога" получил Леонид Юзефович, самый первый лауреат, в 2001 году удостоенный ее за буддистский детектив "Князь ветра". МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ, верный поклонник творчества Юзефовича, удивился, однако, странностям премиальной интриги.
Леонид Юзефович — писатель безупречный и со стилистической точки зрения, и с человеческой. Даже грозный Виктор Топоров, не щадивший никого из литераторов, на моей памяти лишь однажды "осудил" Юзефовича: дескать, Леонид — слишком хороший человек и к своим персонажам относится слишком хорошо, что не всегда на пользу тексту. В "Зимней дороге" он поставил перед собой, казалось бы, невыполнимую задачу: посмотреть "откуда-то сверху" на персонажей последней битвы Гражданской войны. В начале сентября 1922 года в Охотске высадился белый десант. В немыслимых, нечеловеческих условиях якутской зимы он сражался с красными до конца июня 1923 года, уже после падения белого Владивостока.
Белыми командовал 31-летний Анатолий Пепеляев, самый молодой белый генерал, известный широкой аудитории по фильму Сергея Снежкина по сценарию Юзефовича "Контрибуция". Красными — 28-летний полный георгиевский кавалер, анархо-коммунист Иван Строд. И победителя, и побежденного расстреляют в 1937-1938 годах с разницей в какие-то пять месяцев.
Обстоятельства той войны отличаются сюрреалистической дичью — чего стоят хотя бы укрепления из мороженого навоза, дыры в которых осажденные красные затыкали столь же морожеными лошадиными головами и трупами соратников,— но одновременно и столь же сюрреалистическим благородством. Белого правителя Якутии эсера-террориста Петра Куликовского красные, например, привечали так: ты, дед, утомился, отоспись, мы тебя завтра расстреляем. Что пессимист и неврастеник Пепеляев, народник, яростно жаждавший то страдания, то избавления от него, что страстный алкоголик Строд — никто в ту зиму не хотел воевать, не хотел быть героем, пусть и живым. Однако же пришлось и воевать, и геройствовать.
Их посмертной наградой стал космический, буддистский и искусно ошеломленный взгляд Юзефовича, действительно "откуда-то сверху".
По логике вещей у "Зимней дороги" был один, ну два реальных конкурента. Прежде всего "Украина трех революций" Аглаи Топоровой, свыше десяти лет редактировавшей тексты в газете "Коммерсантъ-Украина",— очерки Майдана и уличных выступлений предшествовавших ему лет. Без гнева и ненависти, казалось бы, естественных для человека, вынужденного эмигрировать с Украины, с искусно наивной интонацией она развернула панораму уличного театра абсурда: двигателями мировой политики оказываются даже не корысть и геополитика, а простодушие и глупость.
"Транзит Сайгон--Алматы" казахского рок-музыканта Эльдара Саттарова — экзотический цветок. По сути дела, это история войны Вьетнама за независимость от французов, японцев и снова французов в 1930-1950-х годах, но пересказанная с искренним азартом. Забавно, что героем романа оказывается тот самый вьетнамский патриот, который убил агента ЦРУ — "тихого американца" из романа Грэма Грина.
Но если за Юзефовича проголосовали музыкант Олег Груз, режиссер Андрей Могучий и писатель Сергей Носов, прошлогодний лауреат "Нацбеста", то Топоровой и Саттарову не досталось ни одного голоса. Зато художник Марина Алексеева и учитель, председатель Гильдии словесников Сергей Волков отдали свои голоса за "Очередь" Михаила Однобибла, достойную титула "книги, которую не стоило писать и невозможно читать". Под заимствованным у Владимира Сорокина названием скрывается пересказ "Замка" Кафки. Вообще, неподражаемым текстам подражать очень легко, жертвами этой иллюзии становились многие литераторы, Однобибл не первый и наверняка не последний из них.
Наконец, аниматор Константин Бронзит проголосовал за "Автохтонов" Марии Галиной — еще одну фантасмагорию. Исторический как бы детектив о поисках героем информации о состоявшейся в неназываемом, но угадывающемся революционном Витебске постановке "Смерть Петрония", обернувшейся оргией, начинается интригующе и довольно долго удерживает читательское внимание, пока не оступается в выморочность эдипова комплекса.
В общем, победа Юзефовича подтвердила, что не бывает ничего фантасмагоричнее реальности, а "пролет" Аглаи Топоровой — то, что в эту фантасмагоричность даже профессиональные читатели готовы поверить, лишь если она отделена от нас десятилетиями.