Вчера премьер-министр РФ Михаил Касьянов, проинспектировав ход реставрационных работ в Большом театре, принял новую модель его поэтапной реконструкции. Генеральный директор Большого театра АНАТОЛИЙ ИКСАНОВ поделился подробностями с обозревателем Ъ ЕЛЕНОЙ Ъ-ЧЕРЕМНЫХ.
— Это действительно была правительственная инспекция?
— Нет, это была не инспекция. Михаил Касьянов смотрел ход работ по строительству филиала и ознакомился, скажем так, с нашей концепцией реконструкции основного здания. В результате он настоятельно рекомендовал придерживаться той концепции, при которой основное здание не будет закрываться на три года, как предполагалось раньше, а все будет происходить поэтапно. То есть театр будет закрываться для проведения ремонтных работ на летний период с небольшим, возможно, заходом на весну и на осень. Причем последний этап — переоборудование самой сцены и зрительного зала — произойдет в 2005 году, захватив часть 2006 года.— Как вы формулируете главную идею реконструкции?
— Самое важное — максимально сохранить сцену театра в ее габаритах и таким образом гарантированно сохранить акустику театра. Начальные варианты предполагали снос боковых стен и использование "карманов". Это бы убило уникальную акустику Большого. Поэтому мы решили ничего не разрушать в основном здании, сделать арьерсцену в так называемой пристройке и осторожно согласиться на подземные работы на глубине восьми метров (кстати, тоже только под пристройкой). Ведь под основным зданием — Неглинка.
— Что вы называете пристройкой?
— Пристройка — это то, что при советской власти возникло за основным зданием. Есть же историческое здание, очень высокое, а за театром — то, что ниже. Так сказать, историческое наслоение. Оно никак не относится к архитектуре основного здания и потому позволяет там ввести кое-какие новации.
— Какие?
— Арьерсцену, которая позволит монтировать новые спектакли в период их постановки, не нарушая при этом работы театра в целом. Арьерсцена будет накатываться на главную, что, в свою очередь, ускорит возможность монтажа декораций. В необходимости именно такой формы усовершенствования сцены я не сомневался. А окончательно укрепился после консультаций с Югом Галем (Hugues Gall, директор Opera de Raris.— Ъ). Он отрицательно относится к действующей сегодня сцене в "Опера де Бастий" — яма для декораций там практически не работает. К тому же если поднимать декорации снизу, то есть все-таки прокопать яму у нас, то будет поврежден планшет. Да и сами декорации будут косить.
— Ну а вот в "Ковент-Гардене" все работает.
— У нас с "Ковент-Гарден" есть разница. Здание Большого театра имеет островное положение: к нему невозможно пристраивать ни сбоку, ни сзади. А в "Ковент-Гарден" было возможно механически расширить "горизонталь".
— Что еще нового ждет нас после реконструкции?
— Ну например, подземные помещения перед тем местом, где сейчас находится фасад. Там будут расположены гардероб, туалеты. А место, занимаемое ими сейчас в театре, будет освобождено для зрителя.
— Чем сложна поэтапная реконструкция Большого?
— Это сложно для строителей. Одно дело — закрыть театр, все разломать и все построить. Тут же требуется тонкая деталировка каждого плана. И жесткие сроки. Строителям придется работать в три смены. Да и для коллектива, вынужденного четыре года одновременно находиться в состоянии и работы, и ремонта, это трудно. Но это — единственная возможность сохраниться. У нас ведь еще непрерывно будет работать филиал, который сдадут осенью 2003 года. Сейчас там идет монтаж оборудования сцены и отделка интерьеров.
— Значит, артистам работы тоже прибавится?
— Естественно. График будет более напряженный. Спектакли ведь пойдут в полтора раза интенсивнее.
— А деньги?
— На этот счет Михаил Касьянов сказал, что сегодняшнее состояние нашей экономики позволяет заниматься всем этим (на данный момент уже выделено $100 млн.— Ъ), даже такими вот крупными проектами, как реконструкция Большого и Мариинского театров.
— И Мариинского?
— Да, завтра он туда вылетает.