Пермский край — один из лидеров по привлечению некоммерческих организаций в сферу оказания социальных услуг. Сегодня в реестре поставщиков — более 50 организаций. Насколько эффективно сотрудничество с негосударственными организациями, рассказала bg «Социальное предпринимательство» министр социального развития Пермского края Татьяна Абдуллина.
— Расскажите об опыте Пермского края по привлечению НКО-сектора к реализации социальных услуг населению. Что изменилось со вступлением в силу нового федерального закона?
— Год назад, с 1 января 2015 года, вступил в силу Федеральный закон №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации». Этот закон напрямую дает возможность вхождения в рынок социальных услуг негосударственных организаций. Кроме того, есть поручение президента России о том, что до 10% средств программ должно быть направленно некоммерческим организациям. В Пермском крае такая практика отработана уже давно. Мы еще с 2007–2008 годов привлекаем к сотрудничеству негосударственные организации. Тогда впервые было принято решение о том, что у нас проводится конкурс на оказание социальных услуг. По итогам конкурса выявились исполнители — негосударственные поставщики, в результате была оптимизирована сеть государственных учреждений. Мы это сделали для того, чтобы повысить эффективность социального обслуживания. Монополия, когда нет конкуренции, не дает того качества, которое необходимо. Понимая все это, мы пошли на такой шаг. В результате сегодня все нестационарные услуги переданы в рынок. Эти социальные услуги оказывают негосударственные организации.
— Таким образом, можно сказать, что Пермский край одним из первых начал привлекать некоммерческие организации в сферу оказания социальных услуг. Расскажите о том, насколько сегодня этот рынок развит в регионе.
— Когда вступил в силу 442-й закон, мы привели в соответствие с ним всю региональную нормативную базу. У нас уже развит рынок этих услуг, поэтому мы с легкостью вошли в реализацию закона. То есть мы практически отработали этот механизм. Поэтому для нас поручения и посылы со стороны федерального уровня были не новы. Они ожидаемы и оправданны. Но другие регионы столкнулись с проблемой отсутствия конкурентного рынка: либо НКО не готовы к оказанию социальных услуг, либо нет НКО как таковых.
— Сколько в Пермском крае действует некоммерческих организаций?
— Различную деятельность в Пермском крае осуществляет более 270 негосударственных организаций. Но это не означает, что ровно столько же и оказывает социальные услуги. Реестр поставщиков услуг — это некая сертификация. Федеральный закон №442-ФЗ дает возможность подать заявку на бюджетное финансирование, в том числе через механизм компенсации. Для того чтобы принять участие, организация должна зайти в реестр, подать о себе сведения, а затем обратиться в территориальные управления Министерства социального развития Пермского края. Если те граждане, которым необходимо обслуживание, признаны нуждающимися и организация входит в реестр, то на таких условиях организации может быть компенсирована часть затрат из бюджета края. В случае если организация не входит в реестр и оказывает социальные услуги, финансирование осуществляется за счет средств граждан.
— Насколько эффективно сотрудничество с НКО в социальной политике?
— Мы видим, что это дает определенный результат, эффект. И мы не будем отказываться от сложившейся системы. Сегодня используется несколько вариантов сотрудничества: это закуп в соответствии с конкурсными процедурами, предоставление целевых субсидий. Например, несколько лет мы предоставляем субсидию на «Детский телефон доверия», на семейные клубы и ресурсные центры.
Многоканальный краевой детский «телефон доверия», работающий под единым общероссийским номером, создан в 2010 году. С 2013 года он работает в круглосуточном режиме. Специалисты службы оказывают экстренную психологическую помощь как детям, так и их родителям, членам семьи. Услугу предоставляет автономная некоммерческая организация «Региональный центр «Вектор» в рамках соглашения о предоставлении целевой субсидии.
Пермский край является одним из трех субъектов РФ, в которых помощь по детскому «телефону доверия» оказывается на базе НКО. Такой механизм обеспечивает целый ряд преимуществ для службы. Во-первых, после проведения всех необходимых конкурсных процедур отпадает часть административных барьеров. Важен и психологический фактор: часто людям гораздо проще обратиться за помощью в негосударственную структуру.
«Телефон доверия» выполняет профилактическую функцию, является доступным механизмом оказания помощи детям в кризисной ситуации. В 2014 году в 1200 случаях дети, обратившиеся в службу, переживали насилие в семье, преследование со стороны сверстников в школе и другие сложные ситуации. Все они получили экстренную психологическую помощь.
Ежегодно по детскому «телефону доверия» поступают тысячи звонков. Служба активно развивается: более чем в два раза увеличилось количество звонков. Востребованность услуги психологической помощи, в том числе экстренной, через службу детского телефона доверия и повышение уровня ее доступности очевидны.
Поддержка НКО через целевые субсидии осуществляется и на создание ресурсных центров по основным направлениям деятельности в сфере семейной политики и детства. Это центр по работе с семьями, в том числе с семьями «группы риска» и семьями, находящимися на ранней стадии кризиса, центр по профилактике преступности среди несовершеннолетних, центр по работе с детьми, нуждающимися в государственной поддержке, и центр по развитию системы отдыха и оздоровления детей.
Так, ресурсный центр по работе с семьями оказывает помощь и дистанционно, и очно в тех случаях, когда это требуется. В территориях очная помощь оказывается кризисными психологами — доверенными специалистами центра.
Для специалистов организовано обучение и профессиональное супервизорское сопровождение. Обучено более 200 специалистов технологиям работы с семьями «группы риска» и находящимися на ранней стадии кризиса, в том числе по вопросам предупреждения жестокого обращения в семье.
Кроме того, оказывается помощь женщинам с детьми в трудной жизненной ситуации с предоставлением временного приюта. В трех территориях края работают кризисные отделения для женщин (Пермь, Березники, Чайковский) с привлечением общественных и волонтерских организаций.
— Таким образом, государство устраняется от решения социальных задач, переложив их на негосударственные организации?
— Ни в коем случае! Государство по-прежнему продолжает нести всю ответственность. В-первую очередь это определенная сертификация: предъявляется перечень требований к поставщикам услуг. Это опыт, квалификация, которым должен соответствовать поставщик. Например, на надомное обслуживание у нас есть еще и требование по наличию лицензии на медицинскую деятельность. Не предусмотрено авансирование, мы производим оплату только по факту оказания услуг. Факт оказания услуг мы устанавливаем через систему персонифицированного учета. Это программный продукт, который есть в каждом территориальном органе социальной защиты. Программа позволяет нам видеть, какие услуги оказывались человеку. Этот отчет проверяется специалистами. Кроме того, выборочно проводится анкетирование: получена ли услуга, довольны или недовольны ее качеством получатели, и так далее. Система стала более прозрачной. Поставщик заинтересован в том, чтобы оставаться на рынке услуг, то есть заинтересован в качестве своей работы и удовлетворенности клиента.
— Какие еще системы контроля за качеством услуг применяются в крае?
— Мы проводим плановые и внеплановые проверки. Существует система санкций, предусматривающих в том числе и административную ответственность. В целом все эти составляющие в комплексе обеспечивают нам довольно серьезный уровень контроля.
— Не связано ли отсутствие жалоб с иными причинами, нежели некачественное оказание услуг?
— Мы имеем дело с определенной категорией граждан. Это пожилые люди, они молчать не будут. Учитывать нужно и то, что во всех этих услугах идет соплатеж клиентов, за исключением отдельных категорий. Если клиент вносит свой соплатеж, то, естественно, он уже будет требовать соответствующее качество. Как правило, 90% граждан тщательно смотрят не только на то, оказана услуга или нет, но и на то, как она оказана: хорошо ли помыт пол, хорошо ли помыта посуда и так далее.
— Почему эффективность негосударственных служб оказалась выше, чем у государственных?
— Приведу простой пример. Раньше оказание надомных услуг осуществлялось комплексными центрами социального обслуживания. Как правило, это большой имущественный комплекс с разными отделениями, довольно большой административно-управленческий персонал. При всем этом эффективность работы всего этого комплекса сомнительна. Негосударственному же поставщику нет необходимости оплачивать имущественный комплекс. У него сотрудники работают на дому. Негосударственная структура более гибкая. Таким образом достигается экономическая эффективность. Если говорить о социальной эффективности, то социальный работник в негосударственной организации нацелен на то, чтобы оказать большее количество услуг и лучшего качества. Если раньше зарплата соцработника не зависела от количества и качества оказанных услуг, то здесь, чем большее количество услуг оказано и лучшего качества, тем выше оплата.
— Сбивает с толку название — некоммерческая организация. По сути, это социальный бизнес?
— По законодательству, если мы говорим о некоммерческой организации, то все, что заработала некоммерческая организация, она должна потратить на свою же деятельность: на зарплату, на восстановление материальных ресурсов и так далее. У нас спрашивают: не боимся ли мы отдать этот рынок коммерсантам? Есть две ситуации: когда услуга абсолютно четкая, счетная, стандартизированная. Например, покупка продуктов, вынос мусора, приобретение лекарств. И есть цена каждой услуги. Коммерсант, заходя на рынок, оценивает экономическую составляющую и понимает, может ли он получить прибыль. Здесь я не вижу ничего предосудительного в том, что может зайти и коммерческая организация. Но есть деятельность, которую стандартизировать затруднительно. Такие услуги относятся к исполнению миссии. Есть смысл, чтобы такую деятельность осуществляли некоммерческие организации, которые могут не только оказать стандартную услугу, но и сделать то, что стандартом не предусматривается.
— Тогда в чем интерес этих людей? Социальная активность?
— В первую очередь это возможность вести общественно значимую деятельность, и при этом получать поддержку государства. Для НКО важно иметь хороший послужной список, участвовать в социально значимой деятельности. У нас исторически так сложилось, что в регионе довольно активные НКО, сильные добровольческие и волонтерские организации. Это стало особенностью Пермского края.
— Какие трудности при работе с негосударственными организациями?
— Первая проблема — это стабильное качество. Нужно думать о дополнительных механизмах, чтобы удерживать необходимую планку качества. Потому что у организаций возникает определенное желание минимизировать расходы и меньшими затратами оказать услугу. А меньшие затраты бьют по качеству. Это не глобальная проблема, тем не менее мы сегодня для себя ее не исключаем. Большая разница между организациями, которые работают по госзаказу, и теми, которые рассчитывают только на платежи граждан. Сейчас много историй про то, что открываются частные пансионы, где абсолютно ненадлежащие условия для стариков, но, тем не менее, родственники почему-то их там оставляют. Здесь особенно важно соблюдение стандартов. Когда мы видим, что в этих частных пансионах нет самых элементарных условий и люди находятся закрытыми в помещениях с решетками на окнах, то мы понимаем, какие могут быть трагические последствия. И для таких пансионов нам важно показать хорошие практики. Я считаю, что у нас наработаны хорошие практики по госзаказу. И важно удержать определенный уровень квалификации персонала и качества услуг. На стихийном социальном рынке появляются иногда организации ненадлежащего качества. Поэтому вторая задача — обучить тех специалистов, которые хотят зайти в этот рынок. Дать информацию, куда они могут обратиться, чтобы при вхождении на этот рынок было понимание того, какие это услуги.
Одно дело — заниматься услугами в каком-то неодушевленном секторе, другое дело — оказывать услуги людям. Поэтому сегодня перед собой мы ставим задачи: обеспечить информирование организаций и обучение специалистов, а также дать информацию получателям услуг, потенциальным клиентам, их родственникам о качестве работы организаций, оказывающих социальные услуги.