Прикамская промышленность с начала этого года демонстрирует рост, в отличие от падения в 2015 году. По данным статистики, за первое полугодие 2016 года индекс промпроизводства вырос на 0,4%. Лучшим месяцем был июнь, когда показатель увеличился сразу на 4%. Будет ли устойчивым рост и какие отрасли вышли из кризиса в первую очередь, рассказал заместитель председателя правительства — министр промышленности, предпринимательства и торговли пермского края АЛЕКСЕЙ ЧИБИСОВ.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
— Оцените, как промышленность Прикамья пережила кризис 2014–2016 годов...
— Не согласен с оценкой, что «пережила». Надо говорить, как наша промышленность отработала в условиях сложной экономической ситуации. Безусловно, 2015 год был периодом адаптации промышленности к серьезному изменению макроэкономической ситуации. Под серьезными изменениями я имею в виду события на рынке кредитования, которые привели к необходимости адаптации промышленности к новым условиям ведения бизнеса.
Отмечу, что наши промышленники в основном справились с новыми условиями. По подавляющему большинству стратегических отраслей Пермского края уже в 2016 году наблюдается рост промышленного производства. Это и добыча топливно-энергетических полезных ископаемых, и добыча полезных ископаемых. В Прикамье увеличилось производство машин и оборудования на 6%, электрооборудования, электронного и оптического оборудования — на 1,6%, транспортных средств и оборудования — на 7%, кокса и нефтепродуктов — на 12%. Это и есть свидетельство того, что стратегические базовые отрасли адаптировались к текущей экономической ситуации.
Снижение в регионе произошло по тем отраслям, которые напрямую завязаны на потребительский рынок. В первую очередь — по продуктам питания, текстилю. Розничная торговля в Пермском крае сократилась на 10%, и если сравнить темпы ее падения с объемами производств легкой и пищевой промышленности, то можно сказать, что торговля тянет за собой и пермских пищевиков и текстильщиков.
В 2015 году на 8% сократилось в регионе производство электроэнергии, говорит нам Пермьстат. Спорная цифра. По непонятным для нас причинам статистическое ведомство не учитывает собственную генерацию ООО «ЛУКОЙЛ-Пермнефтеоргсинтез» мощностью 200 МВт, введенную в строй в прошлом году.
— Почему стратегия импортозамещения не оправдала себя в случае с пищевиками и представителями легкой промышленности?
— Падение розничной торговли оказалось более значительным, чем падение в промышленности. Кроме того, надо понимать, что в Пермском крае легкая промышленность производит уже готовую продукцию, например текстиль идет почти весь из импортных тканей. Поэтому потреблять стали меньше.
— А по продуктам?
— По продовольствию ситуация обратная. В Пермском крае растет сельскохозяйственное производство. За 2015 год рост составил 5%. Но при этом упала переработка. О чем это говорит? Жители Прикамья стали ориентироваться не на глубокую степень переработки: покупать не колбасу, а мясо. Потребительское поведение меняется. Растет потребление продуктов, произведенных в Пермском крае, что не может не радовать. При этом в начале года были проблемы со сбытом у Кунгурского мясокомбината. В основном они были связаны с тем, что руководство комбината было занято не продажами колбасы, а продажей завода.
— Как в кризис чувствуют себя металлурги?
— В целом неплохо. Например, металлургический завод «Камасталь», входящий в группу «Мотовилихинские заводы». Материнская компания поставила задачу вывести «Камасталь» на безубыточность, и завод движется к ее выполнению. Чусовской металлургический завод фактически является монополистом по производству рессор. С одной стороны, ЧМЗ уверенно себя чувствует, поскольку есть гарантированный сбыт в адрес автопроизводителей. С другой стороны, чусовские металлурги плотно завязаны на объемы продаж автотранспортной техники, и если у автопроизводителей дела плохи, то и у металлургов тоже. Такая же ситуация применима и к Лысьвенской металлургической компании, одному из поставщиков «АвтоВАЗа». Но в данный момент кризисных тенденций нет, поэтому и металлурги чувствуют себя нормально.
— Какие тенденции прослеживаются у пермских производителей бумаги?
— В числе выигравших от системного сдвига в экономике — Пермская целлюлозно-бумажная компания. Упаковка, поступавшая в Россию из-за рубежа, торговалась в евро и сейчас стала недоступна большинству производителей товаров. Соответственно спрос на упаковочный картон очень высокий. Пермская ЦБК чувствует себя уверенно. То же самое — Соликамскбумпром. До 2014 года бумажники работали с минимальной рентабельностью, поскольку в мире падало потребление газетной бумаги. Сейчас ситуация изменилась.
— В 2015 году индекс промпроизводства немного снизился. Какие прогнозы на 2016 год?
— Необходимо следить за предприятиями, которые в основном формируют этот индекс, а это машиностроение и добыча полезных ископаемых — основа прикамской экономики.
С машиностроением понятно, что в 2016 году отрасль сработает с плюсом. Причина — гражданская продукция пользуется спросом. Вот там действительно произошло реальное импортозамещение. Что касается добывающей промышленности, то она напрямую зависит от мировой конъюнктуры. Поэтому прогнозировать здесь сложно.
— Какими инструментами краевые власти пользуются для поддержания пермской промышленности в новых, меняющихся координатах?
— У правительства Пермского края широкий инструментарий. В первую очередь это лоббирование интересов предприятий Пермского края лично губернатором Виктором Басаргиным. Например, поддержка «Мотовилихинских заводов», когда Виктор Федорович лично принимал участие в заседании комитетов, отстаивая интересы холдинга в части реструктуризации кредитного портфеля. Это и обсуждение объема заказов с ОДК по Пермскому моторному заводу и «Авиадвигателю». Это наша дорожная карта по кооперации с «Газпромом». Пермский край будет практически единственным российским регионом, имеющим свою экспозицию на Санкт-Петербургском газовом форуме в октябре 2016 года. У нас будет единый стенд с участием 12 компаний края.
Еще один инструментарий — продвижение наших предприятий с целью получения бюджетной поддержки от федерального Минпромторга. Пермский край вошел в топ-5 регионов по количеству поддерживаемых Минпромторгом проектов, где постоянно конкурирует с Республикой Татарстан. На 2016 год шесть предприятий Пермского края включены в перечень субсидируемых федеральным бюджетом с плановым объемом финансирования 846 млн руб. Кроме того, агентством по инвестициям у нас ведется работа по индивидуальному сопровождению инвестиционных проектов. Сейчас утверждено 16 инвестиционных проектов с общей суммой инвестиций 230 млрд руб., и это подразумевает, что фактически каждого инвестора мы ведем за руку к его успеху.
— В 2015 году пермские власти заключили первые специальные инвестконтракты. Насколько они успешны?
— Специнвестконтракт направлен на поддержку конкретного инвестора, но при достижении им конкретного целевого показателя — создания новых рабочих мест. Таких контрактов не может быть бесконечное множество. В 2015 году мы заключили три контракта, в этом году — один. Сейчас идет подготовка к заключению тройственного соглашения федерального уровня по «Еврохиму — Усольскому калийному комбинату».
Первые контракты подтвердили свою полезность. Так «Сода-хлорат» создала почти 300 рабочих мест. Главным результатом специнвестконтракта по «Протону-ПМ» стало решение «Роскосмоса» о том, что двигатель РД-191 будет полностью производиться в Перми. Это очень значимая история.
— В своем последнем послании губернатор среди основных приоритетов на этот год назвал сохранение обязательств перед бюджетниками и сокращение уровня безработицы. Охарактеризуйте ситуацию: как было в 2015 году и удалось ли стабилизировать сейчас?
— В конце 2014 года официально регистрируемая безработица в Пермском крае была в пределах 1,5%. На первое января 2016 года она составила 2%. А по состоянию на август 2016 года уровень регистрируемой безработицы стал 1,41%. Правительство выполняет поручение губернатора.
— Были ли массовые сокращения в этот кризис?
— Высвобождения все равно есть, и они будут. Наша задача — создавать базу вакансий, причем качественных, чтобы предлагать эти рабочие места тем, кто уже стал безработным либо находится под риском сокращения. Массовые высвобождения были, самый последний пример — 700 человек на Кунгурском машиностроительном заводе.
— В 2008 году в Пермском крае из-за кризиса страдали в основном моногорода, здесь же были самые напряженные очаги безработицы. В этот кризис тенденция сохранилась?
— В этот кризис как раз не было такой жесткой привязки к конкретным населенным пунктам. Структура нынешних экономических неурядиц другая. В 2008 году был глобальный кризис, когда падали все рынки, когда не было вообще сбыта. Поэтому «валились» практически все отрасли. 2015 год — совершенно другая ситуация, сбыт никуда не делся. Работодатели, которые сориентировались и устояли в экономической ситуации, не допустили массовых сокращений.
— Можно обобщить, что в кризисе 2014–2016 годов больше всего пострадали те предприятия, чьи собственники допустили ошибки в управлении?
— Да, либо являются недобросовестными.
— Намечается банкротство Александровского машзавода. Какие у правительства есть опасения?
— На Александровском машзаводе не такая опасная ситуация. Если завод окажется в банкротстве, здесь под боком Березники, и большинство сотрудников найдут себе работу. Но нельзя отрицать, что банкротство АМЗ нанесет большой урон по самому Александровску и району. Минпромторг мониторит ситуацию и надеется, что до массовых сокращений дело не дойдет.
— В Пермском крае есть несколько знаковых предприятий, которые продолжают свое существование, несмотря на трудности: Лысьвенская чулочно-перчаточная фабрика, Нытвенский металлургический завод, Краснокамская фабрика игрушек. Вы поддерживаете такие предприятия?
— Лысьвенская чулочно-перчаточная фабрика просила нас урегулировать их проблемы с банком. Мы эти проблемы урегулировали. Субсидию они у нас получали. Если собственник добросовестный, ведет прозрачный бизнес, то мы всегда с ним взаимодействуем и стараемся оказать любую посильную помощь. Помочь недобросовестному собственнику мы не можем, потому что он ведет бизнес непрозрачно и на контакт с правительством Пермского края не идет.
— Торговля в этом кризисном периоде упала сразу на 10%. Когда вы прогнозируете восстановление покупательского спроса?
— Падение розницы связано с изменившейся моделью поведения потребителя. В кризис 2014–2016 годов граждане стали больше откладывать и меньше потреблять. Сейчас ситуация начинает меняться. Первый звоночек — изменение ситуации по ипотеке. Ипотечных кредитов в Пермском крае в этом году набрано уже на 40% больше, чем в прошлом году. Следующий шаг — восстановление потребительского спроса в розничной торговле. Но, как всегда, есть определенные факторы. Главный из них — очень удачное для владельцев личных подсобных хозяйств и садовничества лето. Значительное количество потребителей сделает в этом году очень хорошие заготовки на зиму. Не исключено, что спрос по некоторым позициям не восстановится.
Из других сдерживающих факторов: в Пермском крае растет спрос на недорогие продукты питания и падает на продукцию глубокой переработки типа колбасы. Не факт, что к концу года оборот розничной торговли восстановится.
— Насколько была необходимость регулирования цен на продукты со стороны правительства края?
— В этот кризис мы цены не регулировали, но плотно мониторили. В первую очередь мы следили за тем, чтобы пресекать случаи ажиотажного спроса. Мы работали с розницей на предмет того, чтобы они не злоупотребляли тем, что, могут вырасти цены, поэтому быстрей прибегайте к нам и покупайте.
Мы работали с ФАС только по ценообразованию на отдельные группы товаров, и по этим группам товаров правительству удалось удержать рост цен. К сожалению, наш объем полномочий недостаточен для того, чтобы быть вполне успешным в этом вопросе. С другой стороны, административное давление на рынок тоже не всегда правильно.