Не вместе для дискуссий

В ПАСЕ сочли новую российскую Думу нелегитимной, что сводит шансы на возвращение делегации России в Страсбург в январе 2017 года практически к нулю

Светлана Сухова, Страсбург

За два года отсутствия российской делегации в Парламентской Ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) много что изменилось: появились новые лица из числа недавно избранных в национальные парламенты депутатов, а целый ряд еще недавно делавших тут погоду фигур, напротив, исчез. Поменялась и повестка дня — Европа сегодня куда больше обеспокоена проблемой беженцев и нарастающим экономическим кризисом. Изменились и подходы к России: на смену пусть и условной, но все же политкорректности пришла непримиримость, ставшая мейнстримом. Из живых оппонентов россияне превратились в виртуальных героев кулуарных страшилок, и это лишает ПАСЕ шанса стать площадкой для диалога, каковой ее хотело бы видеть нынешнее руководство Совета Европы.

Похолодание

Эта сессия ПАСЕ сделала совсем уже очевидным факт, что Россия и Запад говорят на разных языках и друг друга не только не понимают, но и не слышат. И чем дальше, тем больше. Хотя почти за месяц до начала октябрьской сессии руководство ПАСЕ побывало в Москве с твердым намерением вернуть россиян к диалогу. Наши депутаты и сенаторы противиться такому предложению не стали, но напомнили европейцам о необходимости гарантий, что новая делегация, едва появившись в январе в Страсбурге, вновь не будет лишена права голоса (из-за этого и хлопнули дверью пару лет назад!). Гости кивали в ответ, но уже тогда у многих экспертов закрались сомнения, что задуманное реализуется: слишком уж быстро информация о достигнутом согласии распространилась в эфире, вызвав негативную реакцию у противников возврата россиян в зал ПАСЕ.

Недовольство этой части Ассамблеи подкреплялось тремя моментами. Во-первых, представителям ни старых, ни новых демократий на Западе не нравится, когда им ставят условия, а разговор о гарантиях был ими воспринят исключительно в этом ключе. Во-вторых, за пару лет отсутствия россиян во Дворце Европы число европейских парламентариев, готовых прослыть русофилами, сократилось почти до нуля. Наконец, в-третьих, проблема оказалась даже не в репутационных рисках (политику, как известно, и скандал на руку), а в противодействии общему тренду. А смена последнего — на явное противостояние с Кремлем — стала очевидна еще до начала сессии ПАСЕ. Так что не удивительно, что при открытии в минувший понедельник заседания Бюро Ассамблеи охотника выступить с инициативой предоставления гарантий россиянам просто... не нашлось.

Между тем вариантов, как это сделать, было как минимум два: принять политическое заявление о введении моратория на лишение российских делегатов права голоса сроком на год и внести поправки в регламент Ассамблеи.

От последнего отказались почти сразу: такая юридическая процедура потребовала бы согласия всей Ассамблеи, а при том что сторонники жесткого диалога с Россией в подавляющем большинстве, шансы на успех равны нулю.

Что же до политического заявления, то на него ни у кого не хватило решимости. Спикер Ассамблеи Педро Аграмунт, правда, намекнул, что повестка дня ПАСЕ выходит за рамки отдельных государств и решить многие проблемы в одиночку не получится, так что задача Ассамблеи — "создавать платформу для диалога 47 стран-членов". Сказал он и о том, что делегации России уже долгое время нет в зале и это "не на пользу ни ей, ни остальным 46 странам-членам". По словам Аграмунта, руководители политгрупп должны были за сессию обсудить вопрос в своих группах. Они это и сделали: как выяснил "Огонек" путем опроса, из пяти групп поддержать российскую делегацию твердо решилась только одна, еще в одной голоса разделились, в трех — были жестко против. То есть ловить нечего. И не с кем.

— Россиянам надо просто приезжать сюда, начать диалог, объяснять свою позицию,— робко высказал соображение "Огоньку" экс-спикер ПАСЕ Жан-Клод Миньон.— За время, пока их не было, многие из тех, кто некогда проголосовал за лишение их права голоса, стали сожалеть о содеянном.

Увы, Миньон оказался большим романтиком: обсуждение украинских докладов, случившееся в Ассамблее в среду, показало прямо противоположное.

Эта сессия ПАСЕ сделала совсем уже очевидным тот факт, что Россия и Запад говорят на разных языках и друг друга не только не понимают, но и не слышат

Коллективный диссонанс

Докладов было два — "О политических последствиях конфликта на Украине" и "О юридических аспектах нарушений прав человека на не контролируемых украинскими властями территориях". Чувствовалось, что у автора первого из них — Кристины Зеленковой из Чехии — что называется, наболело: в самых жестких формулировках России досталось и за Крым, и за Донбасс, и за все прочее: "Россия опасается любого успеха демократии в соседних странах", "Минские соглашения — малообещающая перспектива"...

Коллега Зеленковой и автор второго доклада, немка Марилуиз Бекк, была чуть более сдержанной: "Полемика направлена не на осуждение какой-то одной страны". Но с учетом того, что из пары десятков выступавших после нее парламентариев за диалог с Россией высказалось всего двое-трое, мнения в зале даже не разделились. Зато раздвоилось само понимание того, чего Ассамблея хотела бы этим обсуждением добиться: в зале одновременно ратовали и за создание "платформы для диалога с Россией", и, как, например, британец, консерватор сэр Роджер Гейл, за то, чтобы ПАСЕ не допустила присоединения "такой страны".

Феномен "два в одном" продемонстрировал французский социалист Пьер-Ив ле Борнь: сначала он извинился за своих соотечественников, приезжавших в Крым и тем самым признавших его ("Надо не пускать в Крым через Россию!"), а потом заявил, что Дворец Европы — "прекрасная платформа для диалога", так что хорошо, чтобы россияне "появились в Страсбурге без горечи от воспоминаний". Через полчаса очередные "качели": "Есть шанс, что избравшиеся в российский парламент преступники могут приехать и сюда... Мы будем вести себя с ними как с цивилизованной страной, а они пусть еще раз продемонстрируют, что они собой представляют".

По мере обсуждения, казалось бы, украинских вопросов градус накала страстей в зале неуклонно возрастал. Депутаты, в частности, выступили за продление антироссийских санкций, хотя незадолго до этого выступивший перед ними глава Комитета министров СЕ эстонец Юрген Лиги напомнил, что санкции введены Евросоюзом, а не Советом Европы, так что ПАСЕ вряд ли может на них хоть как-то повлиять. Но собравшимся явно хотелось. В результате в итоговую резолюцию к докладу Зеленковой, принятую ПАСЕ, попала весьма жесткая формулировка: "Продлить санкции и международное давление на Россию до тех пор, пока суверенитет и территориальная целостность Украины в пределах ее признанных международных границ не будут восстановлены". С учетом однозначной позиции России в этом плане возникает вопрос: это значит навсегда?

Примерно такая же перспектива и в рассмотренном ПАСЕ сюжете о "легитимности" нового созыва Думы. Парламентарии приняли поправку в резолюцию, признающую выборы 18 сентября в Крыму "недействительными", как и вхождение части украинской территории в состав России на правах мажоритарных округов, "что ставит под сомнение легитимность всего российского парламента". Москва такого поворота дискуссии явно не ожидала. В первые сутки после голосования в Страсбурге комментарий последовал только от нового главы комитета по международным делам Госдумы Леонида Слуцкого: он резонно предположил, что в таком случае ждать россиян в январе, наверное, не стоит...

Сумерки на горизонте

Проблема в том, что даже разумные предложения той части европейцев и россиян, что выступают сегодня за диалог, большинство ни на Западе, ни в России не слышит и не желает слышать. Да и число таких политиков, ратующих за то, чтобы не доводить до крайностей, не ставить ультиматумы, пытаться взглянуть на ситуацию под чужим углом зрения, нынче невелико. Позиции наподобие той, что высказывал во Дворце Европы немец Андрей Хунко ("ПАСЕ не может дать пространство для настоящих дебатов, потому что российская делегация тут отсутствует", "Оба доклада представляют ситуацию только под одним углом зрения"), звучат диссонансом нынешнему мейнстриму в политической риторике уважаемой европейской институции.

Стоит отметить при этом, что в ПАСЕ явно обгоняют "паровоз": при всем накале взаимных претензий исполнительные власти и России, и Запада все же не отрезают пути к компромиссу. Появившийся во Дворце Европы в минувший четверг глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер такой подход в полной мере подтвердил. Он заявил, что диалог с Москвой продолжится — 15 октября в швейцарской Лозанне (на встрече главы МИД России Сергея Лаврова с его американским и европейской коллегами — Джоном Керри и Федерикой Могерини) и, возможно, 19 октября в Берлине (речь о вероятной встрече "нормандской четверки").

Что же до принятых накануне приезда Штайнмайера в Страсбург резолюций ПАСЕ, то тут глава германского МИДа проявил выучку истинного дипломата и юриста. С одной стороны, он подтвердил, что ситуация с Крымом поставила под вопрос весь европейский миропорядок, а депутаты, попавшие в Думу в результате выборов в Крыму, "оправданно" не могут найти себе место в зале Дворца Европы. С другой — блестяще проигнорировал вопрос о продлении санкций, заявив, что важно "воссоздать условия, на которых российская делегация смогла бы вернуться к работе в ПАСЕ", и призвав "не ограничиваться политикой изоляции и сдерживания". "Вместо того чтобы зачитывать стандартные заявления, лучше что-то делать",— сказал глава германского МИДа.

Не согласиться с ним трудно, но, увы, резолюции ПАСЕ уже стали юридическим документом. И теперь сложно представить, как большинство в Ассамблее сможет без ущерба для собственной репутации добиться приезда россиян в Страсбург предстоящей зимой. Впрочем, и Москве будет проблематично представить Страсбургу "легитимный", на взгляд европейцев, список новой делегации. Да и будет ли желание такой список представлять?

Ответ на последний вопрос — из самых важных. Поскольку речь идет — ни больше ни меньше — о возможности прекращения членства России не только в ПАСЕ, но и в Совете Европы в целом. Такой риск есть. Ведь не секрет, что сторонников изоляционистского пути в российском политическом истеблишменте год от года становится больше, а число ратующих за диалог с Европой на этой последней площадке для равноправной дискуссии уменьшается. После нынешней сессии Ассамблеи у первых явно прибавится аргументов в пользу того, чтобы хлопнуть дверью Дворца Европы более основательно, чем пару лет назад. Благо в оправдание такого решения ссылки на неуважение и дискриминацию прав со стороны Страсбурга можно подкрепить еще и необходимостью сэкономить деньги: российский взнос в СЕ составляет 32 млн евро, а сейчас, когда верстается новый бюджет, уменьшение расходов на международные организации пойдет казне только на пользу.