Глава дипломатии ЕС Федерика Могерини представит новый подход к России. Он будет основан «на честности и диалоге». Об этом сама госпожа Могерини заявила в четверг по прибытии на саммит Евросоюза в Брюсселе. Ранее она отметила, что на встрече не будет принято решений о введении новых санкций в отношении Москвы. Тем не менее председатель Европейского совета Дональд Туск не исключил введение новых санкций против России из-за ее действий в Сирии. Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй высказалась за максимальное давление на Россию в ответ на ее действия в Сирии. Той же позиции придерживается президент Франции Франсуа Олланд. Между тем в Кремле не ждут введения новых санкций по итогам европейского саммита. Об этом журналистам заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Эксперт по международным отношениям, доцент Высшей школы экономики Дмитрий Офицеров-Бельский и генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин обсудили тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Натальей Ждановой в рамках программы «Pro и Contra».
Фото: Reuters
Дмитрий Офицеров-Бельский: «Что касается российского решения, то я бы не сказал, что оно непосредственно связано с вопросом санкций. В конце концов сейчас Россия уже, как мы можем заметить даже хотя бы по новостному фону, по крайней мере, публично, не очень сильно обращает внимание на санкции, не требует от Европы их снятия. Хотя, конечно же, мы заявляем, что в случае введения новых санкций Россия ответит симметрично, то есть гораздо более жестко. Но по большому счету на сегодняшний день европейцы не заинтересованы ни в расширении санкций, ни в полном их снятии. Возможно, будет обсуждаться какое-то частичное снятие санкций, но уже после окончания этого года, поскольку, как мы знаем, минские соглашения действуют до конца 2016-го, и только после этого возможно какое-то возвращение к обсуждению этого вопроса. Поэтому на сегодняшний день никаких особых подвижек по санкциям точно не будет.
Послабления на самом деле обсуждаются в перманентном режиме, постоянно. И в целом ряде европейских стран не хотели бы сохранения того режима, который есть на сегодняшний день. Хотя должен сказать, что сейчас в Европе складывается именно такая ситуация, когда ослабление санкций или, например, даже рассуждение об их полном снятии, что в принципе невозможно, разумеется, рассматривается как признак слабости перед Россией, что Россия все-таки, что называется, додавила. И это останавливает очень многих европейских политиков от того, чтобы поднимать эту тему вслух, но кулуарно эта тема обсуждается постоянно. Я могу привести пример Италии, Венгрии, целого ряда других стран, той же Греции, например, которые в принципе ратуют за ослабление санкций».
«Я не думаю, что договоренности достигнуты по той причине, что европейцы так и не смогли сформулировать, какой бы вообще политики они хотели в Сирии. Это касается, в общем-то, не только России. К сожалению, их интерес достаточно неопределенен. Но вполне понятно, что этим саммитом европейцы всегда стремятся демонстрировать, что у них есть некое согласие, иногда они устраивают некоторые информационные сливы, чтобы показать, что Европа едина. На самом деле Европа достаточно сильно расколота. Иногда это видно по таким явлениям, как, например, Brexit или особой польской и венгерской позиции по мигрантам. Но в целом и гораздо глубже, и во многих других деталях тоже достаточно много противоречий. Поэтому, на мой личный взгляд, никакого согласия нет. Единственное, о чем можно говорить, — например, о согласии. Это касается уже не России как таковой, а это определенное согласие по вопросу о Трансатлантической зоне свободной торговли и инвестиций. Может быть, это тоже один из важных вопросов, который сейчас обсуждается».
Алексей Мухин: «Я категорически не согласен, что санкции не будут вводиться. Дело в том, что это очень интересный инструмент нечестной конкурентной борьбы, совершенно подзаконный, но очень привлекательный с точки зрения его применения. Ведь с помощью санкций Соединенные Штаты Америки пытаются воздействовать на Россию не только в политическом плане. Это прикрытие, а на самом деле речь идет о вполне конкретном секторальном воздействии с целью подвинуть Россию на конкретных участках рынка.
И присоединение к этой санкционной войне Европейского союза значит, конечно, вынужденный характер, поэтому европейцы так странно и девиантно реагируют на это, потому что они готовы были бы снять санкции, но вашингтонский обком не велит. Поэтому давайте обсуждать, но за Сирию вводить совершенно неприлично, потому что понятно, что Россия там борется с терроризмом, действительно борется с терроризмом. И если вводить за это санкции, то в Европе поднимется уже не только бизнес-сообщество, которое против этих санкций и санкционного режима, а поднимется уже гражданское общество. Потому что совершенно очевидно, что байка о том, что Россия повинна в военных преступлениях, честно говоря, в европейских странах была воспринята с довольно большим раздражением. И политики Евросоюза, в том числе Могерини, прекрасно понимают, что попытки настаивать на этом глупом поводе приведут лишь к полному обрушению конструкции, поэтому действуют так осторожно».
«Мне кажется крайне симптоматичным то, что сейчас по всему миру американцы начали отлов так называемых российских хакеров. Набрав достаточное количество, они постараются перевести этот проект в качество, то есть обвинить Россию в этой деятельности и под шумок ввести очередную порцию санкций в секторальном ключе, опять выгадывая для себя более интересные, более преференционные позиции на тех или иных участках рынка. Здесь господин Байден совершенно откровенно сказал, что мы ударим санкциями ровно тогда, когда это нам будет выгодно. Здесь между строк читается, что когда будет выгодно экономически».