Фото: РИА Новости
Швейцарские часовщики хранят свою собственную историю, внутреннюю, мало связанную с внешней. Представьте себе жизнь в маленьком Ла-Шо-де-Фоне, чьим главным событием стал пожар 1795 года, после которого весь город перестроили на манер часового механизма, сделав его будущим памятником ЮНЕСКО, "городом-фабрикой".
История сюда заглядывала редко, все больше из соседней Франции, да еще из революционной России — товарищ Ленин с Инессой Арманд налаживали в местной типографии выпуск газеты "Искра", торгуясь с издателями за каждый сантим. Но в Ла-Шо-де-Фоне считают лишь две революции: первую — промышленную, которая подняла город в XVIII-XIX веках, и вторую — кварцевую, которая его чуть не убила в ХХ веке.
Мастера Girard-Perregaux запустили в Москву свои часы про наш спутник
И все же на события маленького часового мира влияли события мира большого — иногда ему было нужно больше часов, иногда — меньше. И вот старая мануфактура Girard-Perregaux завела юбилейную историческую коллекцию Place Girardet. Она создана в честь 225-летия марки и построена по принципу "они там, а мы тут".
Отсюда и название коллекции — Place Girardet. Спроси любого в Ла-Шо-де-Фоне, и он скажет, что именно на площади Жирарде, на прекрасной вилле, которую в 1998 году купил и отреставрировал предыдущий владелец марки Girard-Perregaux Луиджи Макалузо, находится музей марки. А напротив этой виллы стоят синие производственные корпуса, украшенные большими буквами G и Р.
Так что это рассказ о том, как выглядит мир с площади Жирарде. Каждая из моделей посвящена важному событию, происходившему по ту сторону гор, по одному в год. Всего выйдет 225 единственных в своем роде моделей, и одна из них, появившаяся только что, адресована нам, России, СССР. Она называется Launch of Sputnik, имеет порядковый номер 1957 и рассказывает своими словами о том, как 4 октября 1957 года в 22 часа 28 минут (по московскому времени) был запущен сверкающий шарик с антеннами, первый искусственный спутник Земли, только и способный на то, чтобы издавать "бип-бип".
Это не первое вторжение большого люкса в нашу советскую историю. "Спутник" уже запускали десять лет назад Vacheron Constantin: в серии Metiers d'Art с русской надписью на крышке "50-я годовщина запуска 1-го искусственного спутника Земли" ровно таким шрифтом, каким была бы сделана гравировка на часах для работника конструкторского бюро Королева.
Girard-Perregaux, Place Girardet, 1957 Launch of Sputnik. Одни из 225 уникальных часов коллекции, выпущенной к 225-летию Girard-Perregaux и состоящей из 225 экземпляров — по одному на каждый год. На циферблате каждой модели указан год (от 1791-го до 2016-го) и памятное событие, его ознаменовавшее. 1791 год повторен на золотом роторе. Механизм с автоматическим подзаводом и 54-часовым запасом хода. Золотой мост над балансовым колесом Microvar. Корпус из розового золота диаметром 41 мм. Модель эксклюзивно представлена в московском Mercury
60-летие запуска в Girard-Perregaux отметили по-своему — красивыми золотыми часами 41 мм с открытым узлом спуска под фирменным "золотым мостом", который раньше использовали для крепления турбийонов. Бьющийся под золотой линией баланс напоминает мне пульсацию на экране, кадр из кинохроники моего детства: "Радиосигналы, поступающие с орбиты, говорят о новом успехе советских ученых". Шильдик с надписью "1957" — точно значок на папке с докладом в Кремль. А усики стрелок, расправившись вокруг центральной оси, могут напомнить антенны ПС-1, "простейшего спутника", как его назвали создатели.
Едва ли, конечно, со своей швейцарской точностью обитатели площади Жирарде смогли воспроизвести ту смесь воодушевления и штурмовщины, которая царила в КБ Королева. Только 21 августа 1957 года спроектированная Сергеем Королевым ракета Р-7 впервые не упала в полете, не взорвалась на старте, а поразила цель на Камчатке. Уму непостижимо — уже через десять дней после этого было решено сделать спутник, а всего через месяц его запустили.
Когда смотришь на этот шарик диаметром 58 см и весом 83,6 кг, понимаешь, что его не зря назвали "простейшим". Его антенны устроены не сложнее алюминиевой раскладушки и напоминают о любимых шестидесятниками палатках и байдарках. Его орбиту считали на единственной вычислительной машине Академии наук, а перфокарты носили в авоське (и то и другое исчезло вместе с СССР). В честь удачного запуска на космодроме выдали по чайнику спирта на брата. И когда генеральный конструктор, "отец спутника" Королев демонстрировал "отцу атомной бомбы" Игорю Курчатову работу выдвижной антенны, тот хлопал в ладоши и говорил: "У тебя бы так вставало!"
"Вставало" на самом деле у партии и правительства. Вместо ПС-1 по небу мог летать ботинок Никиты Сергеевича Хрущева, которым он стучал в ООН. Восемьдесят килограммов первого спутника добавили веса его атомным угрозам. Но до смерти испугавшийся Запад все равно почувствовал, что советские ракетчики, стараясь для своей страны, сделали нечто очень важное для всех — в том числе и для капиталистического мира, который Хрущев грозился "похоронить". Ну и для маленького Ла-Шо-де-Фона тоже.