Премьера театр
Фото: пресс-служба шоу "Вернувшиеся"
В одном из старых московских особняков состоялась премьера представления "Вернувшиеся" — "мистического шоу", как определили его создатели. О новом проекте, соединившем в себе театр и тотальную инсталляцию, рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Для зрителя "Вернувшиеся" начинаются так же, как и обычный театр,— проверка билетов на входе, потом гардероб, за ним небольшое фойе и бар-буфет. В гардеробе, правда, выдают два номерка: один на верхнюю одежду, а второй — номер группы. Когда ваш номер выкликнут, вместе с группой можно пройти в дверь. И там уже начинается "не-театр": инструктаж о правилах поведения (вы никого трогать не можете, зато вас вполне могут подвергнуть тактильному воздействию), серая маска на лицо — снимать нельзя, после чего откроется тяжелая портьера, вы подниметесь по лестнице и в общем-то на три часа будете предоставлены сами себе.
"Вернувшиеся" поставлены по мотивам пьесы великого норвежского драматурга Генрика Ибсена "Привидения". Рядовые зрители ее содержание, конечно, не знают — ставят ее не так уж часто. Но продюсеры спектакля Вячеслав Дусмухаметов и Мигель решили, что никакой дополнительной информации зрителям давать не нужно — они сами все постепенно поймут. В частности, почему среди помещений в доме вдовы Алвинг, по которому им предстоит блуждать, есть часовня и комната, похожая на приют: ведь постройка приюта оказывается одним из важных поворотов сюжета, а одним из главных героев пьесы является пастор. Вообще, у Ибсена часто бывает, что главные события совершаются как бы до начала пьесы, действие которой состоит в раскрытии тайн прошлого. Вот и в "Привидениях" едва ли не главной становится фигура покойного капитана Алвинга, персонажа почти что зловещего, распутный образ жизни которого привел к тому, что его сын Освальд обречен на смерть из-за неизлечимой наследственной болезни.
С этим и связана дебютная идея "Вернувшихся" — материализовать, визуализировать призраков, живущих в этом доме. Впрочем, еще до того, как герои представления "проявляются" в доме, зрителям предстоит едва ли не самая интересная часть всего предприятия — осмотр десятков комнат на трех этажах таинственного особняка, всех этих гостиных и спален, столовых и медицинских кабинетов, кухонь и прочих помещений, назначение которых трудно объяснить. С одной стороны, здесь воспроизведена обстановка богатого дома конца позапрошлого века, с другой — это ни в коем случае не имитация старинного быта, и антураж некоторых комнат ничем, кроме задачи создать особую атмосферу, объяснить нельзя. Рецензенту "Вернувшихся" очень трудно избежать спойлеров, и лучше просто констатировать — дом просто набит под завязку выразительными деталями: тут не только мебель, картины и всякая домашняя утварь, но и малейшие предметы, якобы забытые героями то там, то здесь, достойны рассматривания и соотнесения с другими подробностями.
Надо, впрочем, сказать и об образцах этого жанра, который сейчас принято называть "иммерсивным театром", то есть таким, где зритель вовлекается в театральное действие. Самой знаменитой компанией, привившей всему миру вкус к подобным проектам, остается британская группа "Панчдранк". Ее спектакль-инсталляция по мотивам шекспировского "Макбета" под названием "Sleep No More" уже несколько лет с огромным успехом идет в Нью-Йорке. Режиссеры "Вернувшихся" американцы Виктор Карина и Миа Занетти (компания Journey Lab), конечно, не понаслышке знакомы с нью-йоркским представлением. В целом их московский дебют сделан по образу и подобию проекта "Панчдранк" и, уступая "Sleep No More" в размахе и физическом объеме, совершенно не уступает ему в тщательности отделки, продуманности и силе воздействия.
"Вернувшиеся" устроены так, что увидеть абсолютно все приготовленное режиссерами и актерами невозможно. Натыкаясь то в одном, то в другом помещении на спящих, переодевающихся или просто блуждающих людей, каждый зритель рано или поздно начинает следовать одной и той же модели поведения — выбирает какого-то героя и следует за ним или за ней. Так рано или поздно каждый добирается до мест, где происходит собственно театральное действие, то есть разыгрываются сцены из "Привидений" Ибсена. Интересны, конечно, не только пять действующих лиц, но и обитающие в доме "призраки", те самые "вернувшиеся" — не только сам покойный капитан Алвинг, который оказывается живее всех живых, но и еще несколько пришельцев из мира теней. У каждого из героев "Привидений", в свою очередь, появляются некие двойники, претендующие на внимание публики. И не надо удивляться, что эротическая хореографическая сцена за размытыми окнами кухни может оказаться не менее интересной, чем разыгранное в традициях достоверного психологического театра объяснение в столовой.
Действие в течение вечера совершает как бы два сюжетных круга, и это сделано не только для удобства зрителей, попадающих в игровые пространства порциями, но еще и для того, чтобы у публики немножко пошла голова кругом, чтобы она выпала из обыденной реальности. Правила жанра не предполагают каких-то смелых трактовок собственно драматургического материала — здесь важно просто необычное, сильное впечатление. И его получаешь. Хотя финальная сцена вполне выстрелила бы и в обычном театре: на смерть Освальда всех зрителей собирают вместе — "привидения" встречаются с живыми, "вернувшиеся" с оставшимися, все они словно физически прорастают друг в друга, и капитан Алвинг с обезображенным лицом возвышается над этой композицией как победившая смерть. Так что уйти из дома можно с облегчением.