Врио главы Бурятии АЛЕКСЕЙ ЦЫДЕНОВ рассказал корреспонденту “Ъ” ЕКАТЕРИНЕ ЕРЕМЕНКО о своем назначении и ближайших планах.
Фото: Максим Федосеев, Коммерсантъ
— После назначения врио главы Бурятии вы заявили, что для вас это было неожиданным. Как происходило назначение?
— Я с 2010 года состою в президентском кадровом резерве. И за эти годы прошел серьезную школу подготовки в Академии госслужбы (Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ.— “Ъ”). Была и стажировка за границей, потом я учился на курсах в университете Сбербанка. Видимо, результаты экзаменов и тестов показали, что я готов руководить регионом. Времени на то, чтобы согласиться или отказаться, мне дали буквально несколько дней. Но окончательного решения я до самого последнего момента не знал.
— В республике был конфликт между главой региона и элитами…
— Здесь нет такой четкой сепарации, чтобы были группы остро ненавидящих или горячо любящих. Хорошее всегда быстро забывается. Мало кто вспоминает, что полгода назад что-то построилось, что-то открылось. Негативное имеет свойство не только не забываться, но и накапливаться. Восемь лет назад что-то не так сделал, семь лет назад. И за десять лет груз того, что было сделано не так, становится достаточно большим. А на виду только глава региона.
— Как вы намерены поступить с командой Вячеслава Наговицына?
— Кардинальной замены в планах нет. У всей команды есть карт-бланш. Все достаточно подготовленные и профессиональные, и, думаю, смогут переориентироваться под мои требования. Думаю, что с большей частью команды мы и дальше пойдем.
— На вакантные должности будете брать управленцев из Москвы?
— Возможно.
— Сложно их уговаривать переехать из Москвы в Бурятию?
— А я никого уговаривать и не собираюсь. Если человека надо уговаривать, он сюда приедет как на одолжение. А люди, которые своим приездом делают мне одолжение, тут точно не нужны. Лучше тот, кто бежит не быстро, но изо всех сил, чем тот, кто умеет бежать быстро, но идет пешком.
— Времени до выборов у вас мало. Как будете действовать?
— Надо показывать конкретные дела, эффекты. Полгода — это и мало и много. За это время можно достаточно много сделать. И такие дела, которые уже за полгода дадут результат, и те, итог которых будет в перспективе. Важно показать, что сентябрем жизнь не заканчивается.
— Как оцениваете свои шансы на выборах?
— Я буду работать, а дадут оценку люди. И ведь сентябрь — это не точка. Сейчас наскакать, наработать, наизображать чего-то там — сентябрь прошел, а в октябре сдуться?
— Вы вступили в «Единую Россию» в 2010 году, работая в аппарате правительства РФ. Зачем вам это было нужно?
— Причина может показаться забавной, но это правда. Это был период, когда партию власти было очень модно просто шельмовать. Тогда мое решение даже в принципе не могло положительно сказаться на моей карьере, аппаратная работа не политическая, и состоишь ты в партии или нет — абсолютно все равно. Каких-то амбициозных политических планов на будущее я тоже не строил. Поэтому вступление в партию было моим гражданским актом, что ли. Я в партию вступил тихо, без огласки. Я понимал, что устойчивость власти и взвешенность, осознанность в принятии решений очень важны. Ресурсы как одеяло: потянул влево — оголилось справа. Оно может только порваться посередине. Вступил в партию, чтобы власть была стабильная и разумная, а не популистская и крикливая.