По данным портала мониторинга «ОВД-инфо», в ходе вчерашнего марша против коррупции в Москве было задержано более 1 тыс. человек, государственное информагентство ТАСС приводит цифру почти вдвое меньше. Обозреватель «Коммерсантъ FM» Станислав Кучер считает, что руководство страны оказалось перед серьезным выбором, результат которого определит внутриполитический тренд на ближайшие годы.
Рамок металлоискателей, как в случае с санкционированными шествиями типа марша Немцова, не было. Сколько точно людей пришло в центр столицы, не знает никто. Организаторы акции называют цифры в 40-50 тыс., полицейские говорят максимум о 10 тыс. Любой автомобилист, кто вчера между 14 и 15 часами проехал по Тверской улице от Манежной до Белорусской площадей, мог своими глазами убедиться: сотрудников полиции, ОМОНа и Росгвардии было не меньше тысячи.
Минимальная цифра задержанных – 500 человек. Таким образом, смело можно утверждать одно: по масштабу задержаний и принятых мер безопасности антикоррупционный марш стал крупнейшей протестной акцией после майской демонстрации 2012 года, результатом которой стало печально знаменитое «болотное дело».
Эта параллель, обыски в офисе Фонда борьбы с коррупцией, а также тот факт, что акцию проигнорировали все ведущие метровые телеканалы страны, приводят меня к выводу: решение о том, как отреагировать на это событие, в Кремле еще не принято. Точнее, я очень надеюсь, что не принято.
Соблазн устроить новое «болотное дело» велик, как никогда, и вот почему. По возрастному составу вчерашняя акция качественно отличается от мероприятий типа марша Немцова, средний возраст участников которых – 40+. В Москве впервые почти за пять лет на улицы вышли совсем молодые ребята. По оценкам наблюдателей, большинство пришедших на Тверскую улицу и Пушкинскую площадь – люди моложе 30, как минимум четверть – молодежь от 18 до 22-х, то есть те, кто не имел возможности участвовать в легендарных «белоленточных» протестах. Для очень многих молодых и активных марш Навального стал первой протестной акцией в жизни. Эти люди не смотрят телевизор, живут в интернете и показали, что готовы проявлять свою гражданскую активность на улице. Что с ними делать? Вот, думаю, главный вопрос, которым озадачены теперь кремлевские тактики и стратеги. Проучить «непоротую молодежь» так, чтобы впредь неповадно было? Уверен, есть политтехнологи, которые настаивают сейчас именно на таком, жестком варианте – с новыми уголовными делами, показательными процессами и окончательным закручиванием гаек. Это, на первый взгляд, самое логичное и правильное решение для тех, кто опасается даже самой «легкой» версии российского Майдана.
Проблема в том, что тактически оно может сработать, стратегически – нет. Если пример «узников Болотной» не испугал тех, кто был подростком в 2012-м, нет никаких гарантий, что через пять лет на улицы не выйдут те, кто сегодня только заканчивает школу. При том, что к 20-м годам нового тысячелетия влияние федерального ТВ на молодежь только ослабнет, а воздействие интернета неизбежно усилится. Конечно, при желании можно закрутить гайки так, как еще не закручивали никогда – но, подозреваю, перспективу превращения России в подобие Северной Кореи всерьез не рассматривает в политическом истеблишменте никто, за исключением хоругвеносцев и «последних солдат» империи типа Проханова.
К тому же, в отличие от событий мая 2012-го, все, кто протестовал на улицах вчера, — и сейчас я уже не только о Москве, — вышли под лозунгом борьбы с коррупцией. Да, все понимают, что это только формальный предлог, и на самом деле народ хочет куда более серьезных перемен, однако именно этот лозунг дает власти прекрасный шанс не делать стратегической ошибки, не плодить новых «оводов» и отнестись к акции Навального как к полезному «выпуску пара». Запрос общества на борьбу с коррупцией очевиден, игнорировать его невозможно, а потому самым умным ответом – на мой взгляд – была бы очередная демонстративная антикоррупционная кампания со стороны самой власти.
Итак, если коротко, повторю, у Кремля есть выбор, и формулируется он просто: кого сажать?