Премьера кино
Болгарский ансамбль «Черноморские красавицы» играет видную роль в приключениях бельгийского короля, но все же недостаточную, чтобы сделать эту комедию смешной
Фото: Art Fest / Bo Films
"Король бельгийцев" режиссеров Петера Бросенса и Джессики Хоуп Вудворт — амбициозный опыт кинокомедии на материале совсем не лишенной комизма политической жизни сегодняшней Европы. АНДРЕЮ ПЛАХОВУ не удалось вволю посмеяться.
Вымышленный король Бельгии Николас III приезжает с официальным визитом в Турцию (уже вступившую в Евросоюз, но сохранившую стиль высокомерной деспотии) и вскоре оказывается в плену у местных спецслужб. Нет, дело не в одном только восточном коварстве, хотя без него тоже не обошлось. В результате солнечных бурь в Европе прекращено авиасообщение, а пользоваться наземными видами транспорта королевским особам, от рождения себе не принадлежащим, заказано. Если бы надо было вернуться в Бельгию из Германии — это одно дело. Но из Турции — совсем другое, путь идет через Балканы, а Балканы — это Европа только географически, и мало ли что может случиться. Турецкая охранка всего лишь делает свое дело: она должна обеспечить безопасность высокого гостя и его благополучную отправку домой.
Между тем возвращаться на родину королю надо, и немедля, иначе он рискует остаться без подданных. Только что сообщили, что Валлония (франкоязычная часть Бельгии) объявила независимость и само существование страны под угрозой. Николаса в поездке сопровождает небольшая свита: она включает шотландского документалиста, которому поручили снять фильм о короле для улучшения его имиджа. Именно он, документалист, предлагает тайно вывезти монарха вместе с гастролирующим в Турции болгарским ансамблем народных песен "Черноморские красавицы". Его и других мужчин свиты переодевают в женские национальные костюмы, сажают в автобус — и вперед, с пересадками, через Балканы, на всех возможных видах транспорта, включая сломанную машину скорой помощи и допотопный трактор.
В одной из рецензий "Короля бельгийцев" сравнили с жанровыми шедеврами 1950-х годов — "Римскими каникулами" Уильяма Уайлера и "В джазе только девушки" Билли Уайлдера. В первом Одри Хепберн в образе принцессы приезжала в Рим и сбегала от монархических ритуалов в любовную авантюру. Во втором двое музыкантов-женолюбов прятались от бандитов, временно сменив пол и влившись в женский джаз-банд, где солировала героиня Мэрилин Монро. Оба сравнения хромают — не только потому, что в "Короле бельгийцев" не пахнет ни Хепберн, ни Монро и не придумана любовная интрига. Но и потому, что авторы фильма, заявив актуальный сюжет, лишь скользят по острым темам, а это верный путь к тому, чтобы избегнуть сильных положительных эмоций — восторга и смеха. Или столь же сильных отрицательных — гнева и презрения.
Лучшее, что есть в "Короле бельгийцев",— это сам король, которого играет эксцентричный фламандский актер Питер Ван ден Бегин. Наделенный исполинским ростом и очаровательно невинным выражением лица, он мгновенно убеждает зрителя в своем королевском происхождении. Недаром на Венецианском фестивале, где состоялась мировая премьера фильма, люди на улице, увидев почти двухметрового бельгийца, кричали: "Король идет!" Однако свита крайне слабо подыгрывает королю, оставляя его, по сути, без партнеров. Ни документалист, ни референт, пишущий речи коронованному роботу, ни дама, отвечающая за пиар, ни королевский камердинер не создают содержательного фона — их фигуры нарисованы плоско и не смешно.
Режиссерам, а за ними и зрителям приходится уповать на ситуации и персонажей, встреченных героями по пути. Но тут они неизбежно попадают в плен балканских стереотипов. Все эти "черноморские красавицы", "сербские снайперы" и босоногие мэры маленьких городков, равно как фестивали йогуртов и пьяные гулянки со стрельбой, смотрятся карикатурно и при этом не достигают уровня темпераментного абсурдизма лучших фильмов Кустурицы, а именно он служит маячком для бельгийского роуд-муви.
Кстати, и этот маячок сегодня почти потух. То, что выглядело зажигательно и круто в 80-е годы прошлого века, после эпидемии балканских войн порождает совсем другие эмоции. Точно так же трудно сегодня рассказать про разброд и шатания современной Европы с той беспощадной прямотой, мудростью и сарказмом, с какими это умели делать создатели политических комедий классической эры — от "Ниночки" Эрнста Любича до "Великого диктатора" Чарли Чаплина. Впрочем, трудно не означает невозможно. Возможно. Но при условии большого таланта и полного отторжения политкорректных стереотипов.