В прокат выходит фильм «Дикарь», рассказывающий о первом путешествии Поля Гогена во Французскую Полинезию. Юлия Шагельман удивилась тому, какими унылыми вышли на экране таитянские радости великого художника.
Ни грим, ни сценарий не смогли придать убедительности Гогену в исполнении Венсана Касселя
Фото: Экспонента
Жизнь художника, особенно непризнанного и бедствующего, а еще лучше — страдающего каким-нибудь физическим или психическим заболеванием, обречена быть благодатной темой для кино. Взять хотя бы сравнительно недавний отрезок времени: на экранах появлялись Фрида Кало, Густав Климт, Огюст Ренуар, Камилла Клодель, Уильям Тёрнер — список можно продолжать. И все они, за исключением разве что Тёрнера, испытывали мытарства и лишения той или иной интенсивности.
Неудивительно, что биография Поля Гогена, в которой есть все необходимое для правильного байопика — нищета, непонимание отсталых современников, пикантные подробности личной жизни, экзотика тропических островов,— экранизировалась несколько раз. Пожалуй, наиболее известными исполнителями роли мятежного художника были Дэвид Кэррадайн (мини-сериал «Гоген-дикарь», 1980), Дональд Сазерленд («Волк на пороге», 1986) и Кифер Сазерленд («Найденный рай», 2003). Теперь эта честь досталась Венсану Касселю, который благодаря гриму и косматой седой бороде выглядит лет на двадцать старше, чем был Гоген во время описываемых событий, что, видимо, должно усиливать драматический эффект.
Оригинальное название картины звучит куда прозаичнее данного российским прокатчиком, почти как название научной работы: «Гоген — путешествие на Таити» (Gauguin: Voyage de Tahiti). Режиссер Эдуар Делюк, участвовавший также в написании сценария, действительно не пытается рассказать в своем фильме обо всей жизни Гогена, а посвящает картину только первым полутора годам, проведенным им на Таити. Там художник вел дневник, который лег в основу сценария, впрочем, обходящегося с первоисточником весьма вольно.
Небогатую событийную канву создатели фильма компенсируют количеством важных тем, которые вроде бы стремятся охватить. Здесь вам и свобода творчества, и невозможность художника вписаться в общепринятые рамки, и взаимоотношения человека, природы и цивилизации, и колониализм, и антиклерикализм. Вот только каждый из этих предметов авторы бросают, едва коснувшись, а основное внимание уделяют выдуманному любовному треугольнику между Гогеном, его таитянской музой Техурой (Тухей Адамс) и молодым туземцем Йотефой (Пуа-Тай Хикутини).
Поначалу Гоген очарован дикой красотой и свободой Таити, но вскоре выясняется, что роскошные пейзажи еще не гарантируют счастья. На райских островах, как и в постылом Париже, невозможно обойтись без денег, поэтому немолодой и не сильно здоровый художник вынужден работать грузчиком в порту, а красавица жена чахнет дома, что, конечно, приводит к банальной развязке. Все это сопровождается набором клише о разрушительном влиянии западной цивилизации на чистые первобытные души. К несчастью для этой риторики, сами аборигены при этом предстают почти бессловесными объектами, а более или менее осмысленные диалоги Гоген ведет только с доктором-французом (Малик Зиди).
Обязательная справка в финале кратко сообщает о второй поездке Гогена на Таити и его одинокой смерти в 1903 году. Здесь не упоминается о том, что художник взял себе в жены еще более юную таитянку и прижил с ней ребенка, о его попытке самоубийства, борьбе за права местного населения и постоянных конфликтах с властями. А заключительные титры проиллюстрированы известными полотнами таитянского цикла, в которых зрители легко опознают кадры из фильма. Все это делает «Дикаря» похожим на услужливо проиллюстрированную движущимися картинками википедическую статью, из которой, впрочем, вычеркнуто все самое интересное.