В этом году главными гостями московской ярмарки non-fiction стали скандинавские страны. Вчера в ЦДХ была представлена новая книга знаменитого норвежского прозаика Хьелля Аскильдсена "Все хорошо, пока хорошо". ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА с помощью переводившей эту книгу Ольги Дробот побеседовала с ХЬЕЛЛЕМ АСКИЛЬДСЕНОМ.
— Ваша книга вышла в издательстве "Текст" в серии "Впервые". Похоже на дебют — и это в ваши 72 года.
— Я за всю жизнь издал десять очень тоненьких книг: я пишу очень медленно, карандашом, от руки, никуда не тороплюсь. Я всегда начинаю с какой-то возникшей в моем сознании картинки и не знаю, что будет происходить дальше. Затем я, словно каменщик, возводящий стену кирпичик за кирпичиком, складываю предложение с предложением. Если моего читателя что-то отвлекло после первой страницы, например телефон зазвонил, то к этому моменту он знает ровно столько же о том, что будет происходить в этом рассказе дальше, сколько и я знал к тому моменту, когда добрался до этого места.
— Десять книг — не много, но и не мало...
— Я редко бываю доволен тем, что пишу, как правило, все выкидываю. Поскольку я стараюсь не выпускать в свет ничего, в чем я бы не был на сто процентов уверен, поэтому так немного печатаю. Книга, вышедшая по-русски, представляет собой фрагменты из всего моего творчества, начиная с первой книги рассказов и до последней. Естественно, в нее попали те вещи, которыми я уже не доволен: к моему 70-летию в Норвегии тоже выпустили подобный сборник: теперь многие тексты уже вошли в мою историю, и рад бы, да не могу от этого отказаться.
— Каково писателю в Норвегии?
— В Норвегии самая лучшая в мире система. Даже аналогов не найти. У нас есть закон: государство в обязательном порядке закупает по 1000 экземпляров каждой издающейся книги и затем распространяет их по библиотекам. А средний тираж начинающего автора — 500 экземпляров. Кроме того, за каждый прокат книги в библиотеке издательство получает отчисления, которые потом подсчитываются и влияют на сумму аванса следующей книги автора. У нас очень сильный союз писателей, который добился утверждения стандарта авторского договора, где определена нижняя планка гонорара. К тому же все отчисления, которые поступают в Союз писателей, распределяются поровну между его членами: есть несколько крупных стипендий.
— Неплохая поддержка. А кроме своих авторов в Норвегии кого-нибудь читают?
— Тут вы, конечно, правы: переводится не так много книг. Но мы очень маленькая нация, мы вынуждены знать другие языки, практически все норвежцы немецкие и английские книги читают в оригинале. С другой стороны, то, что считается мировыми бестселлерами, вовсе не так хорошо продается в Норвегии.
— Ощущается ли в Норвегии противостояние массовой и элитарной литературы?
— Безусловно, и разрыв только углубляется. Коммерциализация жизни вообще распространяется и на литературу. Это почти уже пропасть.
— А как эту пропасть ощущают сами писатели, есть ли конкуренция, или сферы интересов уже поделены?
— Некоторая конкуренция должна быть: серьезный писатель не должен забывать о том, что чтение должно и развлекать. Не думаю, что главное достоинство читателя — безграничное терпение. И серьезная литература должна помнить, что кто-то должен ее прочесть.
— Может ли литература нон-фикшн стать настоящим событием?
— В Норвегии нон-фикшн — это только сугубо специальная литература: про металл, про лес. У нас я бы никогда не увидел свои книги под вывеской "нон-фикшн".