Фильм «Ева» не отнесешь к числу достижений ни режиссера Бенуа Жако, ни актрисы Изабель Юппер. Разобраться в том, что помешало на должном уровне осуществиться амбициозному замыслу, взялся Андрей Плахов.
Фото: «Экспонента»
Роман британского писателя Джеймса Хэдли Чейза появился на свет в 1945 году, а его экранизация режиссером Джозефом Лоузи в 1962-м была воспринята как актуальное высказывание. То было время расцвета движения «рассерженных молодых людей», изменивших лицо британского театра и кино. На экранах появились представители угнетенных низов общества; из шахтерской среды вышел и Тивиан Джонс, герой «Евы». Однако в отличие от своего брата, всю жизнь проработавшего в шахте и сумевшего рассказать о проблемах пролетарского класса средствами литературы, Тивиан только имитировал «рабочую закваску». Он всего две недели провел под землей, а после смерти брата опубликовал под своим именем рукопись его романа. В то самое время, когда фильм по этому роману стал хитом Венецианского фестиваля, в жизнь Тивиана вошла дорогая куртизанка Ева. В центре картины — садомазохистский поединок этих героев, который разворачивается на ветрах венецианских каналов, в интерьерах роскошных палаццо и казино. Встреча с Евой бросает закомплексованного, чувствующего свою вину и творческое бессилие Тивиана в пучину распада и алкоголизма.
Эта схема в общих чертах сохранилась и в новом фильме Бенуа Жако, только действие перенесено во Францию, а вместо венецианских зрителя услаждают красотами Альп и озера Анси. Героя теперь зовут Бертран, он перспективный писатель, чья пьеса гремит на театральных подмостках. Встреча с Евой переворачивает его жизнь, поскольку героиня побивает молодого циника его же оружием в широком диапазоне от психологического до физического насилия. Однако если у Лоузи этот сюжет, характерный для менталитета 1960-х годов, был погружен в атмосферу декаданса европейской богемы эпохи Феллини и «сладкой жизни», в новой версии все происходящее выглядит уныло и прозаично. И даже Изабель Юппер в роли жестокой «хозяйки» в парике и с хлыстом, доминирующей над слабым партнером, оказывается не в силах добавить драйва этому вялому ремейку.
«Ева» 1962 года была снята продюсерами с Венецианского фестиваля, подвергнута купюрам, вызвала противоречивую реакцию критики, которую смущал «упаднический дух» картины. И, однако, она вошла в историю кино благодаря вдохновенному изобразительному решению, пленительным джазовым импровизациям Мишеля Леграна и выдающейся актерской работе Жанны Моро, представшей на экране настоящим исчадием ада. Эта роль стала для актрисы переходной от романтических «фам фаталь» периода «Жюля и Джима» к совсем черным женским персонажам: их кульминацией стал снятый в Англии фильм «Мадемуазель».
Юппер — прямая наследница Моро и тоже крупная специалистка по извращенным, одержимым злом героиням, разрушительницам мужских судеб. Часто объектами этой разрушительной деятельности становятся мужчины намного моложе ее; в экстремальном случае это может быть сын героини, а скоро, похоже, окажется уже и внук, поскольку Юппер презирает возрастные барьеры и останавливаться в ближайшие N лет не намерена. Играющий Бертрана актер Гаспар Ульель вдвое младше своей партнерши; однажды они даже снялись в ролях матери и сына. Если Еве образца 1962 года было 34 (и то некоторые считали Моро «старообразной»), то в версии 2018-го ей уже все 65. Понятно, что львиная доля усилий режиссера, оператора и самой актрисы уходят на то, чтобы визуально омолодить ее. Юппер прячет свое тело в махровом халате до пят, а ее загримированное лицо напоминает маску театра кабуки. В результате не остается энергии на создание атмосферы и оправдание экстравагантностей сюжета.
Между героями не проскакивает даже искры эротизма, да и сами их личности поставлены с ног на голову, становясь от этого не сложнее, а примитивнее. Проституткой в этой метаморфозе предстает не Ева, а Бертран, который в первой же сцене, оказавшись в квартире старого гея-писателя, готов на все, не брезгует воровством и совестью потом отнюдь не мучается. Зато Ева, хоть и позволяет себе издеваться над молодым поклонником, на самом деле, как выясняется при ближайшем рассмотрении, преданная жена: она продает свое тело только чтобы вызволить из тюрьмы мужа. В одном из недавних интервью на вопрос, как ей удается выглядеть «без возраста», Юппер иронически ответила: «Да просто потому, что я очень хороший человек». То же самое, уже без тени юмора, могла бы сказать о себе ее героиня Ева.
Что касается режиссера Бенуа Жако, его тоже тянет к экстриму и распаду, но для адекватного отображения этих материй у него просто не хватает воображения. Сделав пару лет назад поверхностный ремейк «Дневника горничной» Луиса Бунюэля, теперь Жако в стерильной «Еве» профанировал еще одну кинематографическую легенду.