В прокат вышел триллер «Не в себе» (Unsane), снятый Стивеном Содербергом на iPhone7. По мнению Михаила Трофименкова, фильм, скорее, снял сам iPhone7, взявший себе псевдоним «Стивен Содерберг».
Клэр Фой, как и фильму, большая часть действия которого разыгрывается в сумасшедшем доме, съемка на iPhone оказалась к лицу
Фото: «Двадцатый Век Фокс СНГ»
Каннский фестиваль и критика объявили Содерберга новатором, когда ему было 26 лет: «Секс, ложь и видео» (1989) назвали манифестом наступившей видеоэры. Периодически Содерберг вспоминает о том, что он новатор, и делает фильм-гаджет, новаторство которого сводится к какому-то одному приему. Стилизация под нуар холодной войны («Хороший немец», 2006), порнозвезда Саша Грей в главной драматической роли («Девушка по вызову», 2009), теперь вот — съемка на iPhone.
Что она дает, помимо удешевления съемочного процесса, сказать трудно. Ну, оптика чуть деформирована, отчего любое лицо обретает мягкую дегенеративность. Фильму, большая часть действия которого разыгрывается в сумасшедшем доме, это, безусловно, к лицу. Еще — странные ракурсы: например, на первом плане торчат кажущиеся огромными пальцы небрежно закопанного трупа, а на заднем мельтешит девушка, чья собака труп обнаружит.
Содерберг, радуясь эффектной картинке, забывает сущую малость: чьи это, черт возьми, пальцы. Зрители имеют все основания полагать, что мамы героини, одной из жертв экранного маньяка. Но мама вскоре благополучно обнаружится в багажнике маньяческого автомобиля. Чуть раньше полиция спишет смерть журналиста, проникшего в психушку под видом наркозависимого пациента (ход, взятый из шедевра Сэмюэла Фуллера «Шоковый коридор»), на передозировку. Между тем и слепой увидит, что парня перед смертью избивали.
В триллере такие, мягко говоря, ляпы недопустимы. Но триллер ли это? По ходу действия фильм словно неуверенно нащупывает собственную жанровую природу. Сначала история Сойер (Клэр Фой), из-за преследований маньяка сменившей имя и переехавшей из Филадельфии в Бостон, кажется рассказом о погружении в безумие «девушки по соседству». Несчастной офисной карьеристке, компенсирующей отсутствие личной жизни неудачными знакомствами по интернету, повсюду чудится пресловутый Дэвид (Джошуа Леонард), домогавшийся ее. А тут еще шеф с недвусмысленным приглашением поехать в Чикаго на — ужас-то какой — семинар финансовых аналитиков.
Когда же, обратившись за консультацией, Сойер оказывается в лапах карательной психиатрии, запертая в палате с типами разной степени мерзотности, на первый план выступает социальная критика. Содерберг обличает тоталитаризм капиталистической системы медобслуживания. В Америке, судя по фильму, любого могут запереть в «желтом доме», связать и пичкать таблетками только для того, чтобы выдоить до последней капли его страховку. Выдоив же, признать излечившимся и отпустить на волю. Единственный смешной эпизод — Содерберг чувства юмора лишен в принципе — тоже связан с критикой бюрократии. Мэтт Деймон презабавен в крохотной роли полицейского консультанта: выслушав его советы, как уберечься от маньяков, проще, не дожидаясь их визита, повеситься самому.
Но, сделав смелую заявку в духе Майкла Мура, режиссер как-то резко успокаивается и теряет остатки индивидуальности, словно его самого вылечили врачи-убийцы. Оставшиеся три четверти фильма мог снять любой анонимный халтурщик. Право слово, стоило ли завоевывать каннское золото за дебютный фильм, чтобы, далеко еще не состарившись, снимать, как истошно вопящая, растерзанная девица удирает по пересеченной местности от маньяка, чтобы в последнюю минуту перерезать ему горло случайно оказавшимся в кустах ножом. Так, может быть, это действительно снял не сам Содерберг, а его ручной iPhone, насмотревшийся тайком от хозяина всякой муры.