Массовое проникновение информационных технологий в бизнес-модели и продукты трансформирует экономику и социальные взаимодействия, но нехватка общепринятых определений цифровой экономики и цифрового сектора затрудняет сбор и анализ статданных в этой сфере, констатируют в МВФ. Пока погрешность сравнительно невелика из-за все еще скромной доли сектора в ВВП, но МВФ советует статистическим службам задуматься над изменением методологии.
Фото: Yuri Gripas / Reuters
С начала 2000-х годов цифровизация значительно изменила жизнь общества, отмечается в официальном докладе МВФ «Измеряя цифровую экономику». Под цифровизацией там понимают проникновение данных и интернет-технологий в производство и его результаты, новые формы потребления государства и домохозяйств, формирование основного капитала, трансграничные потоки и финансы. Скорость трансформации вызывает вопросы о возможной недооценке экономической активности и экономического благосостояния, связанного с цифровыми продуктами, в структуре ВВП — чему способствует, в частности, загадка замедления роста производительности труда на фоне технологического рывка. С середины 2000-х годов интернет-платформы и смартфоны дали потребителям доступ к множеству новых услуг, тогда как ВВП и производительность труда в развитых экономиках демонстрировали слабый рост.
Однако связывать эти феномены будет ошибкой, подчеркивают в МВФ: низкий рост производительности — реальность и проблема, требующая политического решения, а не статистическая ошибка. Те же, кто утверждает обратное, преувеличивают вес потенциально неучтенных цифровых товаров и услуг в структуре ВВП, настаивают в фонде. Хотя в широком смысле понятие «цифровая экономика» может включать практически всю экономическую активность, анализ следует сосредоточить именно на цифровом секторе — товарах и услугах в области информационных технологий, полагают в МВФ.
Признавая несовершенство методологии, не способной сейчас оценить изменение качества цифровых продуктов при расчете дефлятора для них, а также адекватно измерить объем экономики совместного потребления за счет использования онлайн-платформ, в МВФ полагают, что пока погрешность сравнительно невелика. На долю цифры в большинстве экономик все еще приходится меньше 10% в терминах добавленной стоимости, доходов населения или занятости. Так, в США, где есть хоть какие-то данные и исследования по теме, неучтенный вклад сектора в производительность труда может составить около 0,3 процентного пункта (п. п.), тогда как общая динамика этого показателя демонстрирует замедление на один-два п. п. Если оценка недоучтенного вклада верна, те же факторы должны были привести к небольшой переоценке уровня инфляции, отмечают в МВФ. Это особенно существенно для оценки монетарной политики в странах, столкнувшихся с дефляционным давлением на фоне цифровой трансформации.
В МВФ также не согласны с идеей прямого включения бесплатных цифровых услуг, в том числе оказываемых платформами, живущими за счет рекламных показов и сбора пользовательских данных, в структуру ВВП. Валовой продукт должен оставаться мерой рыночной и околорыночной продукции, оцениваемой в рыночных ценах, что позволяет отталкиваться от этого показателя при выработке госполитики, уверены в фонде. Впрочем, ряд бесплатных услуг имело бы смысл учитывать в рамках дефлятора, демонстрирующего изменение качества при расчете уровня реального потребления.
Кроме того, статслужбам следует активизировать усилия по разработке индикаторов роста благосостояния в процессе нерыночного производства домохозяйств, не включенного в рамки ВВП,— производительность в этой сфере может расти благодаря использованию бесплатных цифровых продуктов, полагают в МВФ. Для преодоления вызовов, связанных с измерением цифровой экономики, следует также расширить доступ статистиков к «большим данным» в целом, что предполагает усиление кооперации между государственным и частным сектором.