премьера балет
На Новой сцене Большого театра прошла премьера балета "Светлый ручей". На этой комедии с трагической судьбой балетный обозреватель Ъ ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА гоготала так, что временами заглушала музыку Дмитрия Шостаковича.
"Светлый ручей" был поставлен в апреле 1935 года в ленинградском Малом оперном театре хореографом Федором Лопуховым. Музыку по либретто Адриана Пиотровского и Федора Лопухова написал Дмитрий Шостакович. В ноябре того же года спектакль про колхозный праздник урожая перенесли на сцену Большого театра. В январе 1936 года балет посмотрел Иосиф Сталин, а следом в "Правде" появилась разгромная статья "Балетная фальшь" (говорят, написал ее главный идеолог страны Андрей Жданов). "Светлый ручей" разрушил жизнь своим авторам: либреттист Пиотровский исчез в лагерях, композитор Шостакович больше не писал балеты, балетмейстер Лопухов навсегда оставил всякие эксперименты. Их балет никогда не ставили ни на советской, ни на мировой сцене, пока хореограф Алексей Ратманский не предложил "Светлый ручей" Большому театру.
Балет с такой судьбой можно было сделать как угодно. 70-летний сценограф Борис Мессерер, чьи отец и тетушка (Асаф и Суламифь Мессер) танцевали в первой, репрессированной постановке, не мог удержаться от обличения тоталитаризма. Желто-багряное изобилие плодов, стеной обложивших кулисы и задник, идет в агрессивную атаку; снопы злаков складываются в колонны сталинских дворцов. Колхозный праздник перенесен на ВДНХ: небесную лазурь перечеркивают шесть столпов, увенчанных фигурами богинь-колхозниц. Эти угрожающие одежды сцены — единственный диссонанс нового "Светлого ручья".
Поскольку в балете Алексея Ратманского нет ни капли рефлексии на тему ужасного советского прошлого. 34-летний хореограф поставил спектакль с лукавой бесхитростностью — так, будто либреттисты специально для него написали сценарий, композитор — музыку, и никто еще не подозревает, чем закончится их веселый эксперимент на нелепую для балета колхозную тему. Хитросплетения водевильного сюжета хореограф изложил с обескураживающей полнотой: и как в кубанский колхоз "Светлый ручей" на праздник урожая приехали столичные балетные знаменитости, и как престарелая жена дачника влюбилась в Танцовщика, а агроном Петя и пожилой дачник — в Балерину, а жена агронома Зина (в прошлом — выпускница хореографического училища) пришла в отчаяние, и ее друзья решили проучить чрезмерно пылких влюбленных. Танцовщик отправился встречаться с дачником, переодевшись балериной, Балерина предстала перед дачницей в облике мужчины, а агроном Петя не узнал собственную жену, пришедшую на свидание на пуантах и в хитоне. Вся эта свистопляска дополнена похождениями тучи второстепенных персонажей — и наглого гармониста, приударяющего за несовершеннолетней школьницей, и работяги-тракториста, крутящего роман с деловитой дояркой, и старикана Гаврилыча — местного деда Щукаря.
Все эти перипетии хореограф с волшебной легкостью утрамбовывает в композицию изысканной простоты и поразительной музыкальности. Первый акт — по существу дивертисмент, состоящий из колоритных характеристик-вариаций всех действующих лиц и коллективного портрета колхозников. И тут необходимо отступление. Дело в том, что именно массовые танцы — камень преткновения для всех современных хореографов, легко разрабатывающих немноголюдные композиции, но пасующих перед толпой в полсотни человек. Алексей Ратманский сдает этот экзамен с блеском. Бравурный вальс кордебалета проходит на головокружительной смене геометрических рисунков: использованы все вековечные круги-диагонали-клинья-линии, но в необычных ракурсах и сочетаниях. В лексике вольно смешиваются староклассические сиссоны-арабески, шпагаты-пирамиды физкультпарадов, простонародная беготня и акробатические верхние поддержки, вошедшие в балетный обиход в лихие 30-е, когда у балерин, по свидетельству современника, "горели глаза, как у парашютисток".
Мужская "пляска кубанцев", в которой казаки в белых бурках противостоят колхозным чиновникам в чесуче,— преуморительная пародия на всевозможные ансамблевые воинственные танцы: кубанцы в позе "орла" зависают над сценой, чиновники под таинственный рокот барабанов выслеживают "внутреннего врага", приставив ладони козырьком ко лбу. На традиционное соло в круг мужиков исполинскими па-де-ша врывается перевозбудившаяся Балерина и устраивает пуантную вакханалию — помесь финала танца со змеей из "Баядерки" с плясками на пальцах кавказских джигитов.
В спектакле полно таких специфически-балетных шуточек. Но и для нормальных зрителей балет гомерически смешон. Весь второй акт с путаницей ночных свиданий — сплошной аттракцион, выстроенный со снайперской режиссерской точностью. Главным комиком оказывается Классический танцовщик на пуантах и в костюме Сильфиды. Партию блистательно танцуют оба состава исполнителей — обаятельный Сергей Филин, разукрасивший роль актерской отсебятиной, и упоительно-педантичный Ян Годовский, точно придерживающийся авторских ремарок.
Следовало бы переписать всю программку с парой дюжин актеров — настолько хороши участники обеих премьер: и косолапый Гаврилыч в исполнении юного Егора Симачева, и неотразимый гармонист Геннадия Янина с роковым танго, и обе резвушки-школьницы, и подкаблучный Дон Кихот — дачник Алексея Лопаревича, и его ядовитая супруга (великолепны обе — Любовь Филиппова и Ирина Зиброва). Но, безусловно, главной звездой премьер стала Классическая танцовщица Марии Александровой. Партия, построенная в расчете на ее данные — колоссальный прыжок, легкое вращение, отточенность фразировок, стилистическое чутье,— отплатила сторицей: роль балерины-мальчика стала лучшей в ее репертуаре (увы, пока не слишком богатом). Единственным актерским проколом оказался Петя-агроном, причем не по вине хореографа — этому сельскому Ромео Алексей Ратманский подарил партию с полным набором классических виртуозностей. Изрядно потяжелевший Юрий Клевцов с ними не справился, а Владимир Непорожний на второй премьере оказался слишком блеклым на фоне своих партнерш. С Зинами, впрочем, тоже случился казус: в первом составе партию сельской затейницы танцует — слабо и невнятно — изнеженная Инна Петрова (что, впрочем, оправдано сюжетом — девушка ведь на пуантах век не стояла). Во втором составе ситуация выворачивается наизнанку: боевая и технически подкованная Зина Анастасии Яценко кладет на обе лопатки немузыкальную и невыворотную Елену Андриенко (незапланированный комический эффект — столичная фифа-балерина в подметки не годится лихой провинциалке).
Но это — частности, не омрачающие достижений балетного народного хозяйства. Впервые за последние 67 лет из ямы зазвучала роскошная музыка Дмитрия Шостаковича (дирижер Павел Сорокин). Впервые у хореографа Ратманского получился столь стройный полнометражный балет. Впервые на моей памяти артисты Большого танцевали так весело и дружно. Впервые с 1949 года (когда в Большом прошла премьера "Мирандолины") на главной сцене страны поставили оригинальную балетную комедию. Впервые московская публика в голос захохотала на классическом балете, который до сих пор ассоциировался в основном с путчами и похоронами вождей. Так Большой театр, смеясь, расстался наконец со своим советским прошлым.