премьера кино
Только что запущенный на российские экраны фильм Ридли Скотта "Великолепная афера" (помесь мелодрамы, авантюры и комедии) сильно отличается от больших постановок голливудского мэтра типа "Бегущего по лезвию бритвы" или "Гладиатора". АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ не уверен, что в лучшую сторону.
Человека можно понять: скучно в конце концов стало господину Скотту среди инопланетных "чужих", древних римлян и африканских дикарей из "Черного ястреба". Неодолимо тянет к героям-современникам. Именно таков Рой — мелкий аферист, живущий по принципу "Солги-обмани-укради-отдохни-повтори" (так, во всяком случае, интерпретирует содержание фильма русский рекламный слоган). У Роя есть оправдание: ведь он никого не убивает и даже не грабит, а просто "кидает" или "разводит". Денег насильно не отнимает — люди сами их отдают. Мошенник, а не преступник — почувствуйте разницу.
Разница удваивается, если мошенника играет Николас Кейдж. Старея, он все больше входит в образ заправского неврастеника. В "Великолепной афере" герой Кейджа корчится от тика, прикуривает одну сигарету от другой и пачками глотает психотропные таблетки (в итоге оказавшиеся витаминными добавками). Он бредит чистотой вообще, и особенно чистотой ковра, стоя раком вылизывает квартиру и опрыскивает ее всякими дезинфицирующими средствами. Сам Рой квартиры вообще не покидает, кроме кратких вылазок за добычей, и даже боится открыть настежь дверь, ибо страдает агорафобией. Тот еще субъект — помесь Вуди Аллена с Майклом Джексоном. И подельник Фрэнк (Сэм Рокуэлл) ему под стать — манерный циник с неясной сексуальной ориентацией. Он настолько привык к депрессиям своего закадычного дружка, что, увидев его однажды в чудном расположении духа, выпаливает: "Отчего это ты сегодня такой веселый? Сменил шампунь?"
Что с него взять: Фрэнк — поверхностная натура. Между тем в жизни Роя заводится психоаналитик, который без труда откапывает корень его проблем. Оказывается, бедняга, сам себе не признаваясь, страдает оттого, что 14 лет назад бросил беременную подружку. Жизнь налаживается, как только в нее входит чувствительная акселератка Анджела (Элисон Ломан), и несчастный невротик сразу признает в ней свою дочь. А она в нем отца — и тут же просит научить чему-то хорошему. В общем подельников по аферам становится не двое, а трое. Дальше рассказывать не положено, хотя я лично зашел по ошибке не в тот зал "Формулы кино" и посмотрел сначала конец фильма, а потом уже начало и середину. Представьте, никакого ущерба.
"Формула кино" находится в "Атриуме", этом храме современного гламура, а я живу напротив и в подземном переходе у Курского вокзала ежедневно встречаю свирепого вида кидал и разводил, которые действуют примерно как герои нашего фильма, только работают не на себя, а на дядю. Предлагают прохожим, главным образом приезжим, какой-нибудь блокнотик в виде "подарка от Альфа-банка", а потом вытягивают последние денежки у тех, кто позарился на автомобиль или домик в Испании. Взгляд у этих вовсе не великолепных аферистов цепкий, нахальный и в то же время затравленный — ни на Николаса Кейджа, ни даже на Рокуэлла они совсем не похожи. Им не до изысканных болезней и фобий, и, скорее всего, именно к ним относится фраза из фильма: "Для некоторых бабки — это кино на незнакомом языке без субтитров".
Если бы не было ни субтитров, ни перевода, ни даже звука, все равно единственным по-настоящему смешным эпизодом в фильме остался бы тот, где Рой с Анджелой удирают в машине от опомнившегося "клиента" и застревают на платной стоянке, которую охраняет чернокожая дама необъятных габаритов. Рой пытается всунуть ей $20 с криком: "Сдачи не надо!", но та смотрит на него как царь на еврея и говорит, что не берет чаевые. "Это не чаевые, а проявление доброжелательности",— в отчаянии стонет герой, пока невозмутимая афроамериканка лениво отсчитывает сдачу по $1. Здесь узнается прежний Ридли Скотт с его полным наплевательством на политкорректность. Но все главные линии фильма расплываются от невесть откуда нахлынувшей сопливой сентиментальности.
Видно, что оскароносец Скотт старался. Видно, что надеялся повторить успех своей же "Тельмы и Луизы", которая стала эталоном феминистского фильма. Что видел историю плохого папы и растопившей его сердце дочки в ряду классических сюжетов — от давней уже "Бумажной луны" до новейшей серии фильмов на тему "Отцы и дети", прокатившейся по мировым экранам. Не получилось, скорее всего, потому, что вранье начинается с элементарных вещей. Не может противная 24-летняя травести Элисон Ломан безнаказанно играть школьницу на десяток лет моложе. Не может миллионер Кейдж испытать настоящий азарт от аферы, чье великолепие оценивается аж в $80 тыс. Он славно мастерит и нервный тик, и икоту и, вполне возможно, получит очередного "Оскара". Но профессионалы с Курского вокзала его бы в свою фирму не взяли.