Генеральный директор компании "Техснабэкспорт" ВЛАДИМИР СМИРНОВ рассказал корреспонденту Ъ АЛЕНЕ Ъ-КОРНЫШЕВОЙ о том, какие новшества готовит "Техснабэкспорт" на рынке урана в этом году.
— В прошлом году "Техснабэкспорт" сумел расширить географию экспорта урановой продукции. Какие приоритеты вы видите перед собой в наступившем году?
— Вообще-то 2003 год был не самым легким годом в жизни "Техснабэкспорта". Тем не менее объем экспорта нами увеличен: за два года экспорт в целом вырос почти на 7%, а экспорт изотопной продукции — на 11%. Финансовые показатели тоже неплохие: чистая прибыль за два года увеличилась в 2,5 раза, а выплачиваемые государству дивиденды — в 2,2 раза. Конечно, нефть и газ у всех на слуху, но наш экспорт услуг по обогащению урана и самого низкообогащенного урана — это очень серьезная доля мирового рынка: "Техснабэкспорт" контролирует сейчас около 40% мирового рынка низкообогащенного урана с учетом контракта ВОУ-НОУ. А что касается географии, то с гордостью могу сказать, что мы вернулись на африканский рынок — выиграли пятилетний тендер для компании Eskom (она поставляет топливо для единственной в Южной Африке АЭС). Скоро начинаем поставки в Мексику. Продолжается работа с Японией и в Южной Корее. Традиционно сотрудничаем с Европейским союзом, хотя и не без проблем. А среди основных инвестиционных проектов этого года я бы выделил два: открытие в Казахстане совместного предприятия и строительство новых портовых причалов. СП в Казахстане уже приступило к работе. Очень надеюсь, что в 2006 году Россия получит первый уран с рудника "Заречное". Второй, инфраструктурный проект тоже весьма важен, потому что сегодня мы работаем только через порт в Санкт-Петербурге. Теперь будем строить еще и причал в Усть-Луге. А поскольку мы активно внедряемся на рынок Юго-Восточной Азии, то планируем построить портовый причал в поселке Большой Камень под Владивостоком. Этот проект мы прорабатываем с нашими коллегами из Сумитомо.— Раз уж речь зашла о Японии, то не могли бы вы пояснить, когда будет подписан долгосрочный контракт на поставки урана в эту страну?
— Я прошу набраться терпения: идет процедура согласования контракта, очень непростая в связи с отсутствием межправительственного соглашения и соглашения в области мирного использования атомной энергии между Россией и Японией. Это существенное препятствие для нашей интеграции в японский рынок. Поэтому мы воспользовались практикой, когда правительства двух стран дают разовое согласие на ту или иную поставку. Хотя это тоже непросто, есть определенный оптимизм, основанный на опыте сотрудничества с японскими компаниями. Так, год назад мы говорили о первом разовом контракте с одной японской фирмой, а сейчас у нас переговоры уже с пятью энергетическими компаниями. К тому же раньше речь шла только о спотовых контрактах, теперь же с двумя компаниями мы обсуждаем среднесрочные контракты на три-пять лет. Добавлю, что, возможно, в январе мы откроем офис "Техснабэкспорта" в Токио.
— Мексика для "Техснабэкспорта" — это совершенно новый рынок?
— Абсолютно новый — никогда ранее Россия низкообогащенный уран в Мексику не экспортировала. Замечу, что мексиканский тендер был сложен для нас еще и потому, что условия тендера содержали требования про отсрочку платежа и кредиты, что вступало в противоречие с российским валютным законодательством. Так что официально тендер выиграли наши партнеры-трейдеры, а именно германо-американский концерн RWE-Nukem, а мы у них на субподряде по поставке.
— Значит, уран вы будете поставлять не в Мексику, а в Европу?
— Так часто происходит. Мы поставляем уран на те предприятия по производству тепловыделяющих сборок (ТВС), где та или иная компания или АЭС заказывает для себя эти ТВС. И строго говоря, то, где будут изготавливаться ТВС, не так уж важно. Важно, что мы выигрываем тендеры — в Южной Африке, в Мексике. То есть "Техснабэкспорт" сегодня занимается заделом на 2005-2010 годы.
— Некие перемены ожидаются даже на таком, казалось бы, устоявшемся рынке, как рынок США. Особенно в связи с решением "Техснабэкспорта" прекратить продажу урана компании GNSS. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
— Напомню, что вся система контрактов ВОУ-НОУ — это не коммерция, это система межправительственных соглашений. "Техснабэкспорт" является агентом правительства России, агент правительства США — это компания USEC. Единственная коммерческая составляющая в рамках ВОУ-НОУ — это то, что деньги нам платит не американский бюджет, а частная американская компания USEC. Что касается конфликта со швейцарской компанией GNSS, то поясню, что в сложившейся системе контрактов была российская квота, право реализовывать которую на территории США было предоставлено "Техснабэкспорту". Причем в соглашении специально оговорена и возможность реализации урана американским компаниям, и возможность его возврата в госзапас России. Мы проанализировали систему взаимоотношений с GNSS и пришли к выводу, что для России это невыгодно. Поэтому мы расторгли контракт с GNSS. По американским законам никакую компанию нельзя принудить исполнять контракт. Не хочет — не исполняет. Если ты недоволен, иди возмещай убытки. Попытка GNSS оспорить наше решение в суде привела к тому, что суд в Вашингтоне даже этот вопрос не стал рассматривать. Поэтому сегодня мы самостоятельно распоряжаемся своей квотой. Вместе с тем мы провели консультации в США, учитывая, что существуют некие потребности американских компаний, которые на этот материал рассчитывали. И пообещали, что не будем устраивать на рынке никаких резких движений.
— То есть "Техснабэкспорт" планирует самостоятельно выйти на американский рынок, не прибегая к услугам других торговых агентов, в частности GNSS?
— Совершенно верно. Сегодня "Техснабэкспорт" считает, что нам никто не нужен. Если будет нужно, то мы можем "Тенекс" и в США открыть, как сделали "Тенекс" в Корее — стопроцентная наша "дочка". И на самом деле такое предложение мы уже получили. Вообще-то это в течение двух месяцев делается — достаточно лишь решения совета директоров. Но пока мы такой необходимости не видим.
— Можно ли в таком случае считать разрыв отношений с GNSS элементом новой стратегии России на мировом рынке урана?
— Не секрет, что мировой рынок природного урана дефицитный: потребности примерно на 40% превышают сегодняшний уровень добычи. И мы действительно вырабатываем свою стратегию на этом рынке. Так что нашу ситуацию с GNSS можно рассматривать как нежелание безоглядно распродавать природный уран, это более осторожная и взвешенная позиция на рынке. Что касается контракта ВОУ-НОУ, то здесь Россия не распродает запасы урана, а исполняет свои обязательства по разоружению. Это политическое решение, а потому более правомерно говорить о том, что России выгодно в этом контракте. Если десять лет назад в первую очередь нужны были деньги, то теперь мы говорим о месте России в глобальной экономике. И если иметь в виду перспективы России на этом рынке, то нужно анализировать способ реализации контракта, что мы и делаем — мы уже поменяли одну из его составных частей, а теперь ведем консультации с группой западных компаний.