Накануне праздников глава банковского комитета Госдумы Анатолий Аксаков и ряд сенаторов внесли на рассмотрение депутатов пакет законопроектов, который вносит поправки в Гражданский кодекс, лишая договоры личного страхования статуса публичных, и корректирует основной профессиональный закон страховщиков, допуская продажу сложных продуктов по страхованию жизни только квалифицированным инвесторам. Проекты — звенья одной цепи: при публичном договоре нельзя отказать клиенту в покупке полиса, а отказывать страховщикам предстоит тем клиентам, которые не прошли тестирование и не могут считаться «квалами». На рынке опасаются, что Дума за полтора месяца до окончания работы успеет принять только один из них и тогда на все лето страховщики потеряют право продавать полисы по страхованию жизни.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Как следует из поправок к второй части ГК, изменить предлагается главу 48 кодекса, которая не менялась 25 лет. В ней договор личного страхования (а это все продукты страховщиков в сфере защиты жизни и здоровья — страхование жизни, от несчастного случая, добровольное медстрахование) признается публичным договором, то есть страховщик обязан продать такой продукт и нести по нему риски.
«Задача конструкции публичного договора состоит в защите интересов так называемой слабой стороны правоотношения, то есть той стороны, которая не обладает достаточными переговорными возможностями»,— поясняют авторы проекта.
Далее законодатели разъясняют, что «в отечественной доктрине сложилось четкое представление о том, что упоминание в ст. 927 ГК РФ о публичном характере договора личного страхования оказалось ошибочным. Каждый договор личного страхования является уникальным, индивидуальным, так как степень страхового риска и условия договора естественным образом зависят от личных характеристик застрахованного лица (его возраста, состояния его здоровья и т. п.)».
На деле страховщики и не пытались отказывать клиентам в заключении таких договоров — вместо этого для особенно рисковых нежелательных страхователей они вводят фактически заградительный тариф, вынуждая к отказу от договора самого клиента.
Впрочем, как рассуждает один из собеседников “Ъ” на рынке, «фактически никакого принципа публичности и так не было — хотя формально если бы клиент захотел, то через суд мог бы добиться получения полиса и защиты рисков по нему, например, при наличии у него ВИЧ, который является ограничением для большинства страховщиков. В суде у страховщиков было бы немного аргументов в свою защиту».
Как выяснил “Ъ”, удаление из ГК нормы о публичности страховых договоров потребовалось для другого.
Признание таких соглашений публичными мешает намерениям Банка России защитить риски инвесторов-новичков путем деления их на квалифицированных и неквалифицированных — при публичном договоре отказать «неквалам» в продаже сложного продукта страхования жизни с инвестсоставляющей нельзя.
Внесенный в Госдуму одновременно еще один законопроект тех же авторов посвящен как раз обязательности тестирования клиентов страхования жизни для разделении их на квалифицированных и неквалифицированных — для этого предложены поправки к закону «Об организации страхового дела в РФ». По ним страховщик может поручить такое тестирование своему агенту — банку, например. Если «диагностика» клиента на предмет финансовой грамотности не будет проведена и такой полис будет продан, это будет считаться нарушением — такой договор можно будет расторгнуть с возвратом всех уплаченных клиентом премий и затрат на заключение договора. В пояснительной записке к проекту указывается, что основные требования к тестированию клиента устанавливаются на уровне базового стандарта защиты прав пользователей финугслуг страхового СРО — Всероссийского союза страховщиков (ВСС).
Как уже писал “Ъ”, в начале апреля союз разослал по страховщикам единую анкету для проверки знаний их клиентов о рисках инвестирования. Анкета включает вопросы как о наличии образования в сфере экономики и финансов, так и о сумме вложений в финансовые инструменты (требуемый порог — 1,4 млн руб.). Если специальных знаний и требуемой суммы нет, заключать договор на страхование жизни с инвестиционной составляющей такому клиенту не рекомендуется (см. “Ъ” от 3 апреля). Впрочем, как признают участники рынка, данная анкета скорее является декларацией и не тестирует знания, а количество отказавшихся от покупки полисов после ее заполнения в компаниях оценивают менее чем в 10% общего клиентского потока.
Отношение к новым проектам на страховом рынке сдержанное.
«По нашему мнению, проекты нуждаются в глубокой проработке, поскольку вносят изменения в устоявшиеся бизнес-процессы и практику продаж популярных продуктов,— говорит “Ъ” вице-президент ВСС Виктор Дубровин.— Требуется понимание взаимосвязи поправок о лишении статуса публичности ряда договоров с другими регламентирующими нормами».
Как поясняют на рынке, страховщики опасаются, что депутаты за оставшиеся полтора месяца весенней сессии могут принять один из этих проектов без второго.
Тогда «образуется колоссальный разрыв — все лето страховщики не смогут продавать продукты страхования жизни с инвестсоставляющей»,— говорит один из собеседников “Ъ”.
«Бизнес-процессы не любят ситуации неопределенности,— продолжает он,— а если примут одно без другого, мы окажемся в ситуации разбалансировки. Если же за полтора месяца не примут ничего из двух, можно будет работать как раньше».
По данным ЦБ, всего по итогам 2020 года страховщики жизни собрали 430,5 млрд руб. премий, из них на инвестиционное страхование жизни пришлось 182,9 млрд руб.