 |
Когда Черномырдин позвонил Басаеву, я сидел на столе рядом с Шамилем. Разговора не получалось |
В конце прошлого года я загремел в больницу. Соседом по палате оказался человек, который большую часть времени проводит в Чечне (имени его я назвать не могу). Вечерами, когда не спалось, мы рассказывали друг другу разные байки. Он — про Чечню. А я стал вспоминать свою девятилетней давности командировку в Буденновск. Банда Шамиля Басаева приехала туда 14 июня. Я — на следующий день, и все происходило у меня на глазах — больница, заложники, переговоры, "Шамиль Басаев, тебя не слышно". А потом басаевцы с заложниками, журналистами, правозащитниками и трупами убитых боевиков погрузились в автобусы и отправились в Чечню. В один из автобусов сел и я.
Ехать с басаевцами не хотелось. Страшно. Люди из пресс-службы МВД дают подписать бумажку, в которой говорится, что я "добровольно вступаю в ряды банды Басаева". Отказываюсь, дают другую — что всю ответственность беру на себя. Подписываю и иду на посадку в автобус. Часа через три поехали.
Ехали уже несколько часов, когда над колонной появились два боевых вертолета. Всем показалось, что они готовятся к атаке. Мой сосед-боевик, с которым мы до этого читали друг другу Хайяма и Лермонтова, схватил гранатомет и выставил его в люк автобуса. Задняя часть гранатомета оказалась направлена прямо мне в лицо. Если не убьет залпом с вертолетов, то выхлопом гранатомета — наверняка. Но вертолеты стрелять не стали и улетели. Мы поехали дальше. Страх понемногу прошел. Но от соседа с гранатометом все же отсел подальше.
 |
ФОТО: ЭДДИ ОПП  Врачи Вера Чепурина и Петр Костюченко разговаривали практически со всеми, кто проводил операцию, но генерала Иванова так и не встретили |
— Хочешь, познакомлю тебя с тем, кто вас тогда должен был всех убить?
Я, конечно, хотел. Вскоре нас выписали, и мы поехали в Подмосковье к вертолетчику Павлу Родичеву. Полковничьи погоны он получил в Афганистане. А в 1995 году командовал вертолетным полком в Буденновске и одновременно был комендантом города.
— В то время в Буденновске находился командующий 4-й воздушной армией Владимир Михайлов,— рассказал вертолетчик.— Он приехал ко мне 19 июня, отозвал в сторону и сказал, что Москва приняла решение об уничтожении колонны огнем моих вертолетов. Это должно было выглядеть так: вертолетчики, якобы озлобленные бездействием и беспомощностью власти, чтобы отомстить за погибших товарищей, без приказа подняли машины в воздух и уничтожили колонну. Буквально через час после разговора с ним мне позвонили. Звонивший представился генералом Ивановым. Псевдонимы начальников в Буденновске были чушью — ведь мы в эфире все открытым текстом несли. Даже приказ о начале штурма больницы. И вот этот Иванов приказывает мне поднять вертолеты и уничтожить колонну в 20-30 километрах от города. Я прошу подтвердить его полномочия. Письменно. Он сразу же трубку бросил. Я бы, конечно, и письменный приказ в этой ситуации не стал бы выполнять — там же наши люди были. Через 20 минут Иванов перезвонил. Чтобы от него отвязаться, пришлось поднять два вертолета. Правда, я своих ребят проинструктировал, чтобы ни в коем случае не стреляли. А тут со мной связывается полковник Борисюк — он в Ханкале командовал полком Су-25 — и спрашивает, что ему делать, если он такой приказ получит. Я ему посоветовал выпить пару бутылок водки и залечь спать. Как потом я узнал, он так и сделал. А мне пришлось из армии уволиться.
 |
Асланбек Большой (с гранатой на поясе), возможно, вел переговоры с генералом Ивановым, но не подозревал об этом |
От такого ответа желание найти генерала Иванова только усилилось. Главком молчит, но есть ведь и другие начальники, которые командовали в Буденновске: тогдашние начальник УВД Ставропольского края Виктор Медведицкий, директор ФСК Сергей Степашин, глава МВД Виктор Ерин, его первый заместитель Михаил Егоров, вице-премьер, министр по делам национальностей и региональной политике Николай Егоров и замгенпрокурора Олег Гайданов.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ "Я рассказывал Ерину, где что в больнице заминировано,— вспоминал врач Петр Костюченко, который передавал штабу требования террористов.— Впечатление он на меня произвел ужасное" |
Я отправился к Сергею Степашину — председателя Счетной палаты найти несложно — и попросил его вспомнить, как тогда все было.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ |
Мимо штаба операции идет заместитель Басаева Асланбек Абдулхаджиев по прозвищу Асланбек Большой, которого Шамиль назначил вести переговоры. Он без оружия, только "лимонка" болтается на поясе. Прямо на Асланбека выходит Виктор Ерин, в костюме, с охраной. "Это твои бандиты?" — спрашивает Асланбек Ерина, кивая на бойцов. Ерин бледнеет от такой наглости. "Давай меняться,— продолжает шутить чеченец.— Ты будешь больницу защищать, а я — штурмовать..." Ерин разворачивается и уходит. Охрана за ним.
 |
ФОТО: СЕРГЕЙ МИХЕЕВ |
— А почему чеченцы узнали о штурме минут за пятнадцать до начала? — спрашиваю.
Третья ночь после захвата. Хирург Магомед Абдуллаев только что прооперировал раненого акушерскими инструментами, разложенными прямо на полу (ассистировал ему стоматолог), и пытается уснуть. В том же кабинете на диване спит Большой Асланбек. В 4.45 Асланбека будят. Он молча надевает разгрузочный жилет, берет автомат и выходит. В 5 утра начинается штурм.
— Странно,— говорит, выслушав рассказ, Сергей Степашин,— не могли они знать заранее. У нас об этом знало только несколько человек.
— А генерал Иванов среди них был? Кто из штабистов имел такой позывной?
— У меня об этом информации нет,— удивляется председатель Счетной палаты.— Очень любопытно...
Я понял, что в Москве, скорее всего, ничего не узнаю. И поехал в Буденновск. Все-таки там много участников событий, с которых подписку о неразглашении наверняка не брали.
 |
ФОТО: ИТАР-ТАСС Работу ивановского коллектива генералов удачнее всего оценил один из них: "Лучше бы нас там не было" |
Выбитые больничные окна и стоящие на подоконниках женщины, размахивающие наволочками. Они кричат: "Не стреляйте!" За ними стоят боевики. Рассказ снайпера: "Мы как их выбиваем. Один стреляет поверх головы, и баба приседает. Второй бьет в чеха, который за ней прятался".
Мы, журналисты, поднимаемся на второй этаж больницы. На стене — ошметки мяса. На немой вопрос боевик говорит: "Граната". Идем через живой коридор заложников, сидящих вдоль стен. Басаев дает пресс-конференцию в подвале. Правая рука Басаева Асланбек Исрапилов по кличке Асланбек Маленький говорит просто: "У нас здесь фильтрационный лагерь. Такой же, как вы сделали у нас".
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ |
— В штабе был дурдом. Никто не понимал, зачем чеченцы пришли,— вспоминает Вера Чепурина.— Про генерала Иванова я слышала. Но, похоже, главным там был какой-то Егоров, который, по-моему, вообще не представлял, что делать.
В середине пустого проходного зала в горотделе милиции на маленькой скамеечке сидит человек в камуфляже. Голова его опущена и скрыта между ладонями. Локти упираются в колени. Не глядя ни на кого, он механически повторяет одно и то же: "Убейте Басаева". Это Михаил Егоров.
 |
ФОТО: ДМИТРИЙ АЗАРОВ |
Я сижу на столе рядом с Басаевым. Разговор не получается. Звонит телефон, он берет трубку. "Шамиль Басаев, ты меня слышишь?" В ответ уважительное: "Да, Виктор Степанович". Басаевский автомат, не поставленный на предохранитель, стоит рядом со мной.
Замглавы местной администрации, а в 1995 году замначальника Буденновского УВД Андрей Дроган был на больничном. Секретарь позвонила ему: "К вам журналист из Москвы приехал". Через полчаса мы уже сидели в его кабинете.
— О событиях в городе я узнал по рации. В это время я с 30 милиционерами убирал территорию нашей базы отдыха. Через 30 минут были в отделе. На улице лежали трупы милиционеров и боевиков. Получив оружие, побежали в ту сторону, откуда слышалась стрельба и разрывы гранат. Я скоро увидел конец колонны, которую чеченцы гнали к городской окраине. Когда мы ее догнали, то стрелять по боевикам не смогли. Группу заложников где-то 50-70 человек чеченцы выстроили в круг, а сами встали в середину.
А потом меня ранили. На том месте, недалеко от трансляционной башни, что стоит рядом с больницей, было убито три наших сотрудника. Одна пуля попала мне под левую ключицу, вторая перебила предплечье. Очнулся я через час на больничной койке инвалидом второй группы.
— А про генерала Иванова вы слышали? Ну тот, что в штабе работал.
— А как же. Мне мои ребята рассказывали, что, когда Медведицкого сменили москвичи, приезжим был присвоен позывной "генерал Иванов", ну как бы коллективный.
Я онемел.
Когда мы выходим из больницы, на улице уже ночь. Мы идем в штаб, где нас ждут Степашин, Ерин и Николай Егоров. Они одеты, как детдомовцы: в одинаковых белых рубашках с короткими рукавами и черных брюках. Их интересует только один вопрос: "Что делать?". За всех отвечает Леша Самолетов, журналист с РТР: "Упустите Басаева — будет второй Шамиль".
В общем-то, так и вышло.
Уже потом, в Москве, знающие люди объяснили мне, что генералу Иванову не девять лет, а гораздо больше. Сталин во время войны часто пользовался этим псевдонимом, когда подписывал приказы.
Шамиль Басаев против генерала Иванова
14 июня 1995 года
В Буденновск на "КамАЗах" въехали боевики Шамиля Басаева и атаковали здание ОВД, горадминистрацию, узел связи и рынок. Захвачена больница и более 1600 заложников. Властям предъявлен ультиматум: "Прекратить боевые действия в Чечне и вывести федеральные войска". В Буденновск прибыли глава МВД Виктор Ерин и директор ФСК Сергей Степашин.
15 июня
Утром боевые действия в районе больницы возобновились. Боевики потребовали прекратить обстрел больницы и провести пресс-конференцию. Вечером террористы встретились с журналистами. Басаев потребовал начать переговоры Бориса Ельцина с Джохаром Дудаевым.
16 июня
Глава УВД Ставропольского края Виктор Медведицкий вступил в переговоры с террористами. Министр обороны Павел Грачев заявил о необходимости штурма больницы.
17 июня
Подразделения спецназа начали штурм больницы. 61 заложник освобожден. Террористы потребовали прекратить штурм. Требование выполнено. Басаев согласился на диалог с правозащитником Сергеем Ковалевым.
18 июня
Виктор Черномырдин начал телефонные переговоры с Шамилем Басаевым. Премьер пообещал прекратить бомбардировки в Чечне. Басаев потребовал 6 автобусов для выезда в Чечню. В полночь боевые действия российских войск в Чечне прекращены.
19 июня
Виктор Черномырдин гарантировал Басаеву безопасность в обмен на заложников. 114 заложников, 9 депутатов Госдумы, 16 журналистов и 73 террориста покинули больницу на автобусах.
20 июня
Утром колонна пересекла границу Чечни с Дагестаном, а к вечеру добралась до чеченского села Зандак. Все заложники отпущены и отправлены обратно в Буденновск.
По официальным данным, потери в Буденновске составили 146 человек убитыми, 415 ранеными. Городу нанесен ущерб в 95 млрд руб. в ценах 1995 года.