Воронежский Камерный театр представил спектакль «Ребенок» по одноименной пьесе норвежского писателя Юна Фоссе в постановке московского режиссера Антона Федорова. Небольшой оригинальный текст пьесы является, по сути, драматичной зарисовкой о потерявшей ребенка молодой паре. Антон Федоров при помощи современных технологий открывает в этой истории гамму чувств от печали до радости. На эмоциональных качелях катался корреспондент «Ъ-Черноземье» Александр Прытков.
Фото: Алексей Бычков / Камерный театр
Фото: Алексей Бычков / Камерный театр
Премьерные показы спектакля «Ребенок» по одноименной пьесе норвежского писателя Юна Фоссе прошли в воронежском Камерном театре 18 и 19 декабря. Постановщиком стал приглашенный московский режиссер Антон Федоров, на чьем счету уже есть несколько номинаций на «Золотую маску», в том числе за «Петровых в гриппе» в «Гоголь-центре». Для воронежского спектакля господин Федоров привлек художника по свету Игоря Фомина и композитора Григория Калинина, с которыми работал над другими своими проектами, а также специалистов Камерного театра — видеохудожника Алексея Бычкова и хореографа Викторию Арчая.
В результате «Ребенок» получился сложносочиненным и довольно затейливым зрелищем. Сама по себе пьеса незамысловата. Это небольшая зарисовка об отношениях молодой пары, которые испытываются на прочность сложной беременностью. Текст пьесы дает огромную свободу для интерпретаций — диалоги и фразы там постоянно повторяются, а знаков препинания принципиально нет: интонации возможны любые. «Пьеса — это коллаж из эмоций, переживаний, непониманий, иронии, юмора, объемный срез жизни»,— утверждает Антон Федоров.
Слова он подтверждает действием, а действие усиливает современными технологиями. И без того абсурдистское начало — знакомство главных героев, Фредрика (Михаил Гостев) и Агнес (Яна Кузина), на остановке общественного транспорта при некотором посредничестве собирателя бутылок (Андрей Новиков) — здесь преумножено самим способом выхода на сцену будущего отца. Он спускается через зрительный зал в сопровождении артистов танцевальной труппы театра, которые в рамках этого небольшого перформанса успевают также сымитировать передвижения подвыпивших людей.
В следующей сцене Агнес уже находится на довольно большом сроке беременности, и тут почти все построено на юморе. Молодые въезжают в квартиру — режиссер добавил в пьесу диалог с хозяином жилья, почти сплошь состоящий из междометий: «А тут у вас…» — «А вот» — «Ага». Основным элементом сценографии становятся шесть съезжающихся и разъезжающихся платформ, на которые проецируется план квартиры с обозначенными дверями, окнами и прочим. Одновременно на задник сцены камера в режиме реального времени транслирует вид сверху на происходящее. В этом пространстве Фредрик и Агнес смешат зрителей попытками решить бытовые проблемы, забавно ссорятся и уморительно общаются с матерью Агнес (Тамара Цыганова). Так, еще не услышав ее справедливых замечаний о необходимости ремонта и покупки различных вещей, Фредрик изображает бурную деятельность и назойливо жужжит шуруповертом.
Фото: Алексей Бычков / Камерный театр
Фото: Алексей Бычков / Камерный театр
Однако затем Агнес госпитализируют (проекция плана квартиры меняется на проекцию плана больницы), возникает серьезный риск потери ребенка. Но и в этой драматической ситуации режиссер находит место для иронии. То, что в пьесе кажется страшным, например, как медики постоянно сами себя поправляют, называя ребенка плодом, здесь подано с юмором: врачи долго и с многозначительным хмыканьем рассматривают снимки разных частей организма, составляют из них человеческую фигуру и потом невнятно объясняют ситуацию, то и дело упоминая и «плод», и «ребенка».
Однако в целом в этой сцене Антон Федоров отбрасывает зрителя в другую эмоциональную крайность — душещипательную драму. Один из самых сильных ее эпизодов также сделан весьма технологично: переживая за Агнес, Фредрик сворачивается в позу эмбриона, а сверху на него транслируется видео с кадрами УЗИ при беременности. Не менее впечатляет и несколько раз повторяющийся диалог, когда девушку увозят в «операционную» врачи и она просит своего парня убрать все детские игрушки, а тот, оттесняемый санитарами-танцорами, только и может, что жалко кричать «Да».
Но заканчивает режиссер все равно на мажорной ноте. В финале под жизнеутверждающую песню группы The Divine Comedy
«To the rescue» танцоры имитируют роды, доставая из-под одежд пупсов и танцуя с ними в руках. Этот эпизод можно показывать как рекламу нацпроекта «Демография», а в рамках спектакля он возвращает зрителя к смешанным чувствам. Получившийся «Ребенок» без особой жалости играет на нервах зрителя, оставляя в расстроенном эмоциональном состоянии: ведь у героев спектакля родилось мертвое дитя.