удаление
Как сообщал вчера Ъ, в четверг на заседании исполкома Российского футбольного союза его президент Вячеслав Колосков подал в отставку. Тогда он признался, что принял это решение после того, как "посоветовался с товарищами из Кремля", и отказался называть имя своего преемника. Вчера господин Колосков рассказал корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ЖУКУ, с кем он советовался и кого рекомендовал себе на замену.
— Насколько мне известно, во время последней встречи в Кремле, которая состоялась 22 января, вы попытались, что называется, защититься...
— Это не так. Это досужие домыслы. У меня дважды состоялись обстоятельные разговоры с руководителями президентской администрации. Постановки вопроса "защищаться — не защищаться" не было вовсе. Меня попросили рассказать о положении дел в российском футболе. О том, как он управляется, о его главных проблемах, о том, какие у него связи с международным футболом. У многих нынешних руководителей высокого ранга поверхностное или неправильно сформированное представление о нашем виде спорта. Что же до субботней встречи, то решение об уходе я принял еще до нее, генеральный директор РФС Александр Тукманов может это подтвердить. Поэтому на ней мы говорили о том, как все сделать так, чтобы, во-первых, не будоражить общество, а во-вторых, чтобы не вызвать санкций со стороны международных футбольных организаций.
— А как ваши собеседники узнали о том, что вы приняли решение об отставке?
— Я им сказал об этом в начале разговора. Еще раз хочу подчеркнуть: меня никто силой не принуждал уйти в отставку. Еще во время первой встречи с главой президентской администрации Медведевым мне сказали, что немедленно уходить в отставку меня никто не заставляет. Но в то же время речь зашла и о возможных преемниках. Я назвал господину Медведеву три разные кандидатуры, которые как бы подразделил на три категории. От политиков рекомендовал Виталия Мутко (представитель администрации Санкт-Петербурга в Совете федерации.—Ъ), от президентов клубов — Владимира Алешина (президент ФК "Торпедо" (Москва).—Ъ), от бывших футболистов, имеющих достаточный опыт работы в РФС,— Александра Тукманова.
— Почему же вы все-таки подали в отставку?— Я просто подумал: а какой смысл мне каждый день ходить на Голгофу? Каждый день подвергаться критике. Ну, просижу я еще несколько месяцев на своем посту. Зачем? Словом, в определенный момент я поставил для себя цель в минимально короткий срок, предусмотренный уставом РФС, провести внеочередную отчетно-выборную конференцию.
— Но вы же и раньше почти каждый день ходили на Голгофу.— Нет, ситуация изменилась. Одно дело, когда тебя периодически критикуют, иногда даже хвалят. Но в последнее время с подачи Вячеслава Фетисова (глава Федерального агентства по физкультуре и спорту.—Ъ) критика в мой адрес превратилась в систему. И это заставило меня задуматься о цене, которую я должен заплатить в борьбе. Ради чего? Практически во всех телепередачах, где речь идет о моей персоне, проводятся опросы, которые доказывают, что болельщики стопроцентно за мою отставку. И потом я знаю, что на собрании фракции "Единой России" Владимир Путин заявил, что "Вячеслав Иванович хороший человек, но плохой руководитель". Мнение первого лица страны о тебе заставляет задуматься. Жириновцы тут устроили демонстрацию с требованием моего ухода, лимоновцы поливали соком. Знаете, я начал опасаться за свою жизнь. Ведь этот негатив в мой адрес доходит и до больных людей. Не исключаю, что вполне может найтись какой-нибудь сумасшедший, который вздумает решить "проблему" одним махом: физически устранить одного человека — и все будет нормально. Словом, взвесив все, решил: наверное, пора. А кроме того, все эти телепередачи смотрят мои дети, внуки, близкие. Где только моя фамилия ни упоминалась в последнее время всуе. Мне это нужно? Пусть кто-то другой взвалит теперь эту ношу на себя. У меня чиста совесть перед российским футболом. Я сделал — кто-то пусть верит, а кто-то нет — все, что мог, для него. Нет ни одной с точки зрения финансов федерации в российском спорте, как РФС. Стабильность нашего бюджета гарантирована контрактами до 2010 года. У моего преемника не будет болеть голова, где взять деньги на содержание 11 сборных. Я буквально сегодня услышал выступление в одной из телепередач бывшего члена нашего исполкома и одновременно политика Валерия Драганова о том, что наш детский футбол находится в нищете и т. д. Человек говорит о том, в чем не разбирается. У нас в России сейчас больше детских футбольных школ, чем было в СССР: было 1200, сейчас — 1600. У всех клубов премьер-лиги есть отменно оснащенные интернаты. Не забывайте, что именно РФС решил, что создание крепких клубов — это спасение для российского футбола. А нищета процветает в тех школах, которые финансируются государством. Но обеспечить их — это как раз обязанность тех, кто меня критикует. Иными словами, уверен, не будет у нового руководителя РФС права заявить: я пришел на разваленное хозяйство — вы от меня ничего не ждите.
— Как думаете, Вячеслав Фетисов по собственной инициативе затеял кампанию против вас?
— Разные ощущения. Думаю, что все началось с его советников. Именно они подали идею представить дело так, что в футболе не все есть так, как на самом деле. Затем, по моим ощущениям, подключились руководители более высокого уровня, которые использовали Фетисова в качестве своего рода тарана. В чем меня обвиняли? Плохо, мол, играет первая сборная, молодежная не попала на Олимпиаду, ну и, конечно, коррупция, застой — это просто модно. Но никто не хочет признать, что мы не готовы сейчас играть на высоком уровне. У нас нет достаточного количества футболистов высокого уровня, чтобы побеждать на чемпионатах мира и Европы. Ни один руководитель не сделает сборную лучшей в Европе или в мире, если нет соответствующего задаче уровня игроков. В Нижнем Новгороде нельзя пока сделать Mercedes. Молодежка же не попала на Олимпиаду во многом потому, что ее костяк был вызван в первую сборную. Фетисов либо этого не знает, либо вводит в заблуждение болельщиков и политиков.
— Вы четверть века руководили отечественным футболом. Какие чувства испытываете на следующий день после заявления об отставке?
— Каких-то особых чувств, честно говоря, нет. Ведь решение уйти с поста президента окончательно у меня созрело дней десять назад. Я все это время готовился к заявлению, а точнее, к объявлению об отставке. Первые дни были мучительными. Ломал голову, как это сделать, переживал, представляя, что буду чувствовать, когда это сделаю. Но все прошло на удивление спокойно. Объявил, дал пресс-конференцию и поехал домой. У моей жены был день рождения. Отметили, обсудили с ней, чем дальше буду заниматься. С другой стороны, признаюсь, есть что-то вроде чувства облегчения. Груз с плеч какой-то свалился.
— Исполком единодушно и быстро проголосовал за вашу отставку. Почему?— Мое заявление было не спонтанным. Со всеми членами исполкома я провел предварительно беседы. Чтобы на заседании не возникали вопросы: зачем, почему, а давайте поборемся. Все были подготовлены, что надо оперативно принимать решение.
— Во время этих предварительных бесед вас не пытались уговорить остаться?
— Первая реакция у всех была негативной: никакой отставки — мы только что вас избрали, еще есть много дел. Но я объяснил, что мое решение продуманное, взвешенное и окончательное.
— А представители других федераций вас не пытались отговорить от отставки?
— Нет. Но поддержку я ощутил от многих президентов. Когда пошли уже конкретные разговоры, что Колосков подает в отставку, то звонили или заходили многие. К примеру, президент Федерации спортивной борьбы Михаил Мамиашвили, президент Федерации хоккея Александр Стеблин.
— Вы сейчас исполняете обязанности президента РФС?— Нет, я реально действующий президент до 2 апреля, до отчетно-выборной конференции.
— Но права голоса на конференции у вас не будет?— Нет — по регламенту РФС.
— Вы будете кого-нибудь из кандидатов поддерживать?
— Разумеется, буду соблюдать нейтралитет. Я не вправе использовать свой авторитет и влияние. Но если РФС будет вдруг навязывать уж совсем нефутбольного человека, то на исполкоме за месяц до конференции я все же выскажу свое мнение. Это мое право.
— Не боитесь, что после того, как вы уйдете, против вас организуют какое-нибудь уголовное дело?
— Нет, конечно. Мы наняли несколько лет назад одну из ведущих в Европе аудиторских компаний, которая выворачивает РФС ежегодно наизнанку.
— Какие самые радостные и самые неприятные моменты были в вашей карьере?— Радостных было, конечно, меньше. Самым удачным был 1988 год, когда мы выиграли Олимпиаду и играли в финале чемпионата Европы. Радовался также всегда, когда наша команда попадала в финальную часть чемпионатов мира и Европы, а попадала она чаще, к слову, чем не попадала. Приятно было за клубы, добивавшиеся успехов в евротурнирах. Что же до проблем, то выпячивать что-то не хотелось бы. Вызывали меня в комитет партийного контроля за черные зарплаты футболистов, разбирался со мной КГБ за то, что я привез из Лос-Анджелеса два томика Мандельштама и книгу Бабеля — а я даже не знал, что они запрещены к ввозу. Всякое было.