Легче всего окрестить новый альбом Земфиры "Вендетта" (Real Records) роковым: звучание гитар и вправду никогда прежде не было на ее пластинках таким тяжелым и пафосным. Однако, если присмотреться повнимательнее, из 15 треков прямолинейное роковое музицирование характерно только для четырех — "Небомореоблака", "Дай мне руку", "Малыш" и "Повесица", ну, может быть, еще для "Блюза". С тем же успехом пластинку можно описать как подборку "грустных лирических пьес", изредка прерываемых рок-н-роллами. Ну а про то, что вместе с певицей новые песни сочинял один из самых заметных персонажей российской электронной сцены Игорь Вдовин, было известно еще на раннем этапе записи. Кстати, результаты этого сотрудничества на диске видны в значительно меньшей степени, чем предполагалось изначально. На финишной прямой Земфиру, как она сама говорит, потянуло в классический рок. Мне очень легко поверить в это, как и в то, что в какой-то момент певица осознала, что в альбоме осталось очень мало ее самой. И это при том, что во время паузы, взятой Земфирой после альбома "14 недель тишины", она написала очень личный материал. Новые песни полны настолько частных, настолько самоедских переживаний, что отдельных аплодисментов заслуживает сам факт вынесения всего этого суицидально-романтического коктейля на люди. При этом Земфира, с моей точки зрения, серьезно выросла как поэт и наконец-то стала способна в адекватных словесных единицах объяснить слушателю, что же происходит в ее мятежной душе. Случайных строчек вроде "выберу мину" из знаменитой "Бесконечности" в "Вендетте" практически нет, даже уфимская пьеса 1997 года "Jim Beam", размещенная здесь в качестве бонус-трека, напрочь лишена всяческой графоманской чуши, все точно, весомо и современно.
Альбом Земфиры резко выделяется на общем фоне выпускаемого российской звукозаписывающей индустрией не только потому, что в нем почти совсем нет свойственной нашим музыкантам бесконечной эксплуатации чужих и собственных идей и все выглядит невероятно свежо. И не только потому, что в каждой песне слышна абсолютная осведомленность в том, что происходит в "их" музыке. И не потому, что Земфира смело движется наперерез всем форматам; создавать новые форматы ей не впервой, в конце концов, весь наш женский поп-рок вышел из первых двух дисков госпожи Рамазановой. Альбом Земфиры — это яркий пример музыкального продукта, доведенного до абсолюта, вещи, в которой нет практически ничего случайного ни на уровне идей, ни на уровне исполнения. Полная симметрия. Рядом ставить некого. Вот уже неделю я не вынимаю альбом из плеера, влюбляясь по очереди в одну песню за другой. В последний раз в моей жизни случилась такая капитуляция перед русским артистом 17 лет назад, когда вышла "Группа крови" "Кино".
Еще один громкий релиз последних дней — пластинка группы "Любэ" "Рассея" (Продюсерский центр Игоря Матвиенко). Даже сами музыканты не скрывают, что их деятельность — полноправная часть создания некоей новой государственной мифологии, поп-аналог "Личного номера" и "Турецкого гамбита" (причем того и другого одновременно). На недавних концертах, посвященных 15-летию "Любэ", продюсер группы Игорь Матвиенко со сцены поблагодарил за участие в создании концепции альбома заместителя гендиректора "Первого канала" Анатолия Максимова. Концепция "Рассеи" начинается с обложки, которая представляет собой копию карты Европейской Россiи 1866 года. Сама карта вложена внутрь альбома, по периметру — виньетки с изображениями представителей территорий, входивших тогда в Россiю, в том числе эстонцев, финнов, поляков, грузин и молдаван. В мире "Любэ" существует скорее не Россiя, а именно Рассея — что-то вроде Средиземья, евразийская Нетландия с прекрасными витязями-казаками, отчаянными махновцами и героями-спецназовцами; самая хлесткая строчка альбома — "русские рубят русских". Эпический размах сюжетов подкреплен как всегда безупречной музыкой Игоря Матвиенко, единственного из наших "конвейерных" поп-композиторов, способного, сохраняя высокую производительность труда, не терять качества. Среди привлеченных к записи вокальных партий персонажей помимо апокрифических безымянных "офицеров группы 'Альфа'" — Сергей Мазаев, Николай Фоменко и даже Никита Михалков. Среди авторов песен — донской казацкий поэт Николай Туроверов, один из создателей "мифа 'Любэ'" Александр Шаганов и отвечающий в группе за ласкательный суффикс "очк" ("Самоволочка", "Трамвай пятерочка") томский поэт Михаил Андреев. Песни "Рассеи" очень легко представить себе исполняемыми за столом 23 февраля или 9 мая, они быстро адаптируются для шестиструнки и точно ложатся в традиционный сценарий отечественного застолья. CD "Любэ" "Рассея" — в некотором смысле идеальный русский поп-альбом для взрослой аудитории, там есть все — от раздольных танцевальных треков до "Гимна России". Главное — отключить в голове предохранитель, отвечающий за мысль о том, "а как все было и есть на самом деле". Как только перестаешь об этом думать, Рассея безусловно становится "священной нашей державой".