Двадцатитрехлетний Дмитрий Комарь, двадцативосьмилетний Илья Кричевский и тридцатисемилетний Владимир Усов были убиты военными на баррикадах улицы Чайковского. Они погибли в ночь с 20 на 21 августа, казавшуюся критической для России и оказавшуюся последней для путча. Они погибли как обреченные. Их убивали как мятежников. Их хоронили как победителей.

Как они умирали

Схватка на баррикадах у тоннеля под Новым Арбатом началась около 24.00 и закончилась в седьмом часу утра. Все это время там находился корреспондент "Ъ" МИХАИЛ КАМЕНСКИЙ. Редакция публикует его репортаж, переданный по телефону прямо с места событий.

Когда в 23.45 со стороны площади Восстания послышались выстрелы, защитники Белого Дома, сгруппировавшиеся на перекрестке Нового Арбата и улицы Чайковского, побежали "на звук". Но увидев боевые машины пехоты, стреляющие на полном ходу трассерами, толпа в панике бросилась назад. Без особого труда, разметав заграждения на подступах к Новому Арбату, 8 БМП, не прекращая выстрелов в воздух, въехали в тоннель. Уже под землей на одну из машин удалось набросить тряпку. Ослепшая БМП, взяв на большой скорости вправо, по касательной проскребла по стене тоннеля, оставив на ней глубокую борозду шириной сантиметров в семьдесят и около тридцати метров длиной. Обороняющиеся спасались на пешеходных дорожках вдоль стен и на железобетонном бруствере между опорами. Здесь ослепшая машина задавила первого. Из задних люков высунулись два автоматчика, схватили бьющегося в агонии человека за ноги и волоком повезли за БМП. Мужчину, который попытался стянуть его с брони, ранили автоматной очередью из люка. В это время головные машины уже выехали из тоннеля, но выход им преграждала баррикада из нескольких десятков троллейбусов, рядами и елочкой стоящих поперек проезжей части. А дорогу назад сразу заблокировала бригада поливальных машин.

Перед баррикадой стояла шеренга защитников магистрали. Перекрывая рев двигателей, истерически закричала женщина. Несколько минут техника стояла, вокруг метались люди, пытавшиеся докричаться и достучаться (в буквальном смысле) до экипажей. В этот момент из тоннеля выехала БМП с убитым, голова которого волочилась по асфальту. По одежде его сначала приняли за военного, но распознав своего, поняли этот акт военных как попытку устрашения. С криками "палачи", "убийцы" толпа перешла к действиям, и в технику полетели камни, бутылки, куски асфальта.

С этого момента корреспондент "Ъ" вел репортаж по телефону с балкона квартиры на 2 этаже дома 7/1 по улице Чайковского. Хозяйка квартиры, еще совсем недавно, как выяснилось, сотрудница "МН", предоставила средство связи ему, корреспонденту РИА и испаноязычному журналисту. От балкона до места боевых действий было не более 10 м.

Первая БМП, отъехав от баррикады, с разгона пошла на таран правого фланга заграждения, куроча троллейбусы. Отодвинув троллейбус на пять-шесть метров, машина вновь отъезжала для разгона, но тогда из Проточного переулка выезжал тяжелый кран и вталкивал троллейбус обратно. Не имея маневренности БМП, кран минут через пять все же проиграл дуэль. БМП удалось проделать брешь в баррикаде и уехать к Смоленской площади. За флагманом прорвалась вторая машина, после чего около пятидесяти человек бросились раскачивать отодвинутый троллейбус, чтобы повалить его на бок и закрыть проем. И когда им это не удалось, троллейбус вставил на место кран. Третья по счету БМП под номером 536 вела себя наиболее активно, маневрируя в толпе и бодая троллейбус. При первом же ударе свалился под гусеницы и погиб, затянутый траком, находившийся на броне ополченец. Другой упавший проскочил между траками БМП невредимым.

Позже очевидцы передали мне его впечатления: "Я сначала заплакал, а потом сильно рассердился". Этот человек действительно был одним из тех, кто поджег бутылками с бензином 536-ю.

Но сначала люди предприняли успешную попытку набросить на триплексы (смотровые щели) штатный брезент, ослепив экипаж. Им мешала сильно нетрезвая блондинка, которая постоянно бегала вокруг машины, пытаясь броситься под гусеницы. В какую-то секунду она оказалась позади машины, БМП резко подала назал, женшина с очевидным суицидным намерением шагнула ей навстречу.

Стоявший рядом мужчина оттолкнул ее, споткнулся и был расплющен гусеницей, машина подала вперед и опять назад, расплющив его повторно. Нетронутыми остались только ноги, которые после боя увезли милиционеры. На 536-ю вскочило несколько человек, она помчалась на троллейбусы, удар, отъезд назад, люди на броне едва удерживаются от падения, им передают канистры и бутылки с бензином, экспроприированные из багажника близстоящего автомобиля. Облив броню (часть бензина попала и на троллейбус), ополченцы спрыгивают и поджигают. Вместе с БМП, открывшей беспорядочный огонь в воздух, загорелся троллейбус. Вспышка отбросила толпу на несколько метров назад. Из открывшегося люка выпрыгнул командир. Выхватив из кобуры пистолет, с истерическими криками: "Я не убийца, а офицер, я не хочу больше жертв, отойдите от машин, солдаты выполняют приказ!" — он бросился к стоящему рядом БМП, стреляя на ходу в воздух. Так, по всей видимости непреднамеренно, был ранен еще один ополченец. Некоторые члены экипажа разбежались по другим машинам, остальные стали тушить свою. Поняв из их криков, что от жара могут взорваться снаряды, толпа бросилась солдатам на помощь. Хозяйка "балконного корпункта" сбросила все имевшиеся у нее ведра и баки и, просунув через форточку поданный снизу короткий шланг, подсоединила его к крану на кухне.

Вниз на мостовую полилась вода. Москвичи по цепочке передавали друг другу емкости в отчаянной попытке залить машину, что в конце концов удалось.

После того как БМП была потушена ополченцами, а троллейбусы — подъехавшими пожарниками, все бронемашины задраили люки и заглушили моторы. На площадку хлынул народ, стали раздаваться призывы народных депутатов РСФСР успокоиться и начать переговоры с солдатами. Мнение собравшихся разделилось. Многие призывали к немедленной мести за пролитую кровь, кто-то предлагал уговорить солдат перейти на сторону российского парламента и идти на защиту "Белого Дома", третьи — оставить все как есть, кровь не смывать, заторы не разбирать, чтобы потом все видели, "а то потом скажут, что ничего не было".

По прошествии двадцати минут после начала боя к баррикадам прибыл военный комендант Москвы генерал-лейтенант Николай Смирнов. С большим трудом генерал достучался до солдат и уговорил их отогнать технику в тоннель. На освободившемся пространстве остались только две подбитых БМП. С огромным трудом, после получаса крика, мата, взаимных столкновений удалось сформировать оцепление и ограничить доступ в тоннель. Было решено, что группа депутатов и генерал Смирнов пройдут к экипажам и попытаются придти к какому-то мирному решению. Уговоры двухзвездного генерала подействовали на военных: депутаты убедили их двинуться под российским знаменем к "Белому Дому". А останки убитых увезли милиционеры. Они пытались докричаться в мегафон до водителя "Скорой", стоявшей тут же, но он так и не появился.

Как их убивали

Из компетентных источников корреспонденту "Ъ" стало известно, что никакого приказа идти на штурм здания российского парламента данная рота 15-го мотострелкового полка Таманской дивизии не получала.

Военный комендант Москвы генерал-лейтенант Смирнов объяснил корреспонденту "Ъ", что по существующему порядку о комендантском часе с наступлением 23 часов подразделения милиции и войск должны были выдвинуться на заранее определенные рубежи для проведения дежурства, обычного патрулирования, досмотра документов и т. д. Именно с этой целью колонна шла на Смоленскую площадь. Если бы она получила приказ о штурме, то должна была бы с Садового кольца свернуть направо, а не нырять в тоннель. Генерал Смирнов охарактеризовал поведение солдат так: "Они люди простые, над ними довлеет присяга, приказы. Один — одно постановление принял, другой — другое.

Состояние у солдат было плохое, очень нервное, напряженное, напуганное. Они поехали — закрыто, потом им передают по рации — сзади тоже эти поливалки встали. Вот они и психанули, начали прорываться. Потом, когда полетели бутылки, командир или механик-водитель выскочил, очевидно, у него были боевые патроны. Теперь придется разбираться, откуда: у них вообще не должно было быть боекомплектов". Из разговоров с экипажами стало ясно, что они вообще ничего не знали о происходящем, о путче, о формулировке боевой задачи своего подразделения. После боя, по их словам, командир роты сбежал. Фамилия этого майора является тайной следствия, которое уже ведет московская военная прокуратура.

Как пояснил другой высокопоставленный военный, попросивший не публиковать его фамилию, утверждение военного командования, что у введенных войск нет боекомплектов, не соответствовало действительности. Некоторые подразделения, в том числе Таманской дивизии, должны были следовать на учения в Гороховецкий учебный центр (Нижегородская область), в связи с чем им было выдано по трети штатного боекомплекта.

В восьмом часу утра корреспондент "Ъ" набрал "03". Представившись, он попросил у ответственного доктора информацию о числе жертв и, если известно, их имена. Доктор сначала бдительно записала имя и фамилию корреспондента, а потом порекомендовала с этим вопросом обратиться в МВД и КГБ и бросила трубку. После повторного звонка "ответственный" заявила, что газета "Коммерсантъ" запрещена и никакой информации она не даст. Информацию удалось получить в Комиссии по законности и правопорядку Моссовета. Комиссия располагает сведениями, что бригады "Скорой" получили инструкцию КГБ не выезжать по вызовам к раненым защитникам баррикад, а в случае выезда -помощь раненым не оказывать и сообщать немедленно в УКГБ по Москве и Московской области, откуда за ранеными надлежит присылать вооруженную охрану.

Михаил Каменский