После повышения учетной ставки ФРС США аналогичные шаги предприняли другие крупнейшие центробанки: на те же 0,5 процентного пункта ставку повысили Европейский центральный банк (ЕЦБ) и Банк Англии. Против рынков играют сейчас оценки риторики регуляторов и как недостаточно жесткой, и как слишком жесткой: всеобщее желание повышать ставки и далее для борьбы с мировой инфляцией как минимум увеличивает период слабого спроса в крупнейших экономиках и повышает вероятность их вхождения в рецессию, и все это завязано на неопределенность перспектив роста ВВП и производства в Китае.
Глава ЕЦБ Кристин Лагард намерена повышать ставки заведомо выше уровня, которого от регулятора ожидают рынки
Фото: Michael Probst / AP
Глава ЕЦБ Кристин Лагард намерена повышать ставки заведомо выше уровня, которого от регулятора ожидают рынки
Фото: Michael Probst / AP
Неожиданностей со стороны ЕЦБ и Банка Англии в ответ на повышение в четверг ФРС США учетной ставки на 0,5 процентного пункта быть, видимо, не могло: в четверг Банк Англии и совет ЕЦБ приняли аналогичные и полностью ожидаемые решения. Разница между тремя повышениями ставок и реакцией рынков на них — не в логике принятия решений (в 2022 году центробанки мира, ранее практиковавшие «нестандартную» денежно-кредитную политику, вернулись к стандартной неокейнсианской логике), а в нюансах риторики регуляторов и в том, что ситуации в экономиках США, Великобритании и зоны евро при схожести основной проблемы, которую необходимо решать (высокая и превышающая пока прогнозы лета 2022 года инфляция), все же различаются.
Прежде всего интересно расхождение реакций британского фунта и евро на принятые решения — при схожих целях по инфляции. Фунт после объявления Банка Англии о повышении базовой ставки до 3,5% годовых (девятом подряд — до рекордного уровня с 2008 года) уверенно, хотя и незначительно дешевел, британские фондовые индексы снижались. В свою очередь, евро в момент пресс-конференции главы ЕЦБ Кристин Лагард (новый уровень ставки — 2,5% годовых) немного дорожал к доллару США, хотя фондовые рынки все равно снижались. Доллар (ставка с 15 декабря — 4,5% годовых) накануне укреплялся, фондовые индексы стагнировали. Различие скорее в том, что Банк Англии продемонстрировал чуть меньший, чем ЕЦБ и ФРС, настрой на дальнейшее (признаваемое неизбежным во всех трех случаях) ужесточение ДКП. В заявлении Банка Англии оно скорее рассматривается как в минимальной степени, но условное (если события будут развиваться согласно прогнозу ноябрьского отчета регулятора, ставка будет повышаться и далее). Позиция ФРС — ставка будет держаться высокой до тех пор, пока не будет полной уверенности в снижении инфляционного давления. Наконец, позиция ЕЦБ — ставка в еврозоне должна быть выше ожиданий рынка по инфляции.
Аналогичные решения усиливают и аналогичные риски: практически нет сомнений в том, что действия трех регуляторов способны вернуть инфляцию в США, ЕС и Великобритании с лагом в месяцы на траектории, снижающиеся к 2% годовых (ожидания в экономиках остаются более или менее заякорены около этого показателя), вопрос лишь, сколько это будет стоить для ВВП и безработицы.
Великобритания находится в ситуации неглубокой рецессии уже сейчас, вопрос о рецессии в зоне евро дискуссионен, в США она маловероятна. Однако у происходящего есть важная составляющая: высокая роль внешней торговли для всех трех экономик делает рецессию в них зависимой от ситуации в экономике Китая: ее низкий рост в 2023 году неодинаково повлияет на три юрисдикции, и неизвестно, кто пострадает больше и на каком временном горизонте сильнее — США (быстро и по каналам, связанным с торговлей), Великобритания (более хрупкая после «Брексита» экономика) или ЕС (менее зависимый от КНР, но более неоднородный и уязвимый как непрямой участник российско-украинского вооруженного конфликта).