Участники ВТО обеспокоены осложнением доступа на европейский рынок из-за климатических инициатив и вступления в силу «углеродного налога» на импорт определенных товаров. Помимо этого, страны указали и на другие защитные меры ЕС — использование антидемпинговых расследований и внедрение механизма «против экономического принуждения», следует из обзора ВТО торговой политики Евросоюза. Оспорить их, впрочем, невозможно — из-за блокировки суда организации.
Фото: Denis Balibouse / Reuters
Фото: Denis Balibouse / Reuters
Страны—члены ВТО обеспокоены влиянием климатических инициатив ЕС на условия доступа на рынок стран союза, говорится в обзоре ВТО торговой политики стран ЕС (для Евросоюза, США, Японии и Китая такой обзор проводится раз в три года). ЕС остается крупнейшим торговым партнером 53 стран, всего на него приходится 16,6% глобального экспорта и 15,8% импорта (профицит торговли сохраняется более десяти лет, кроме второго и третьего квартала 2022 года — из-за роста цен на энергосырье).
Наибольшее беспокойство у стран вызывает европейская «зеленая сделка» и «углеродный налог» (механизм, затрагивает, в частности, поставки цемента, электричества, удобрений, железа, стали и алюминия), вступающий в силу в «транзитной» фазе с 1 октября 2023 года.
Опасения вызвали и возможные последствия зеленых налогообложения и госзакупок, а также ограничения на поставки некоторых видов сырья товаров в рамках инициативы по борьбе с сокращением площади лесов.
Помимо этого, участники ВТО недовольны высокими тарифами и жесткими требованиями при ввозе в страны ЕС продовольствия — в том числе нормами о применении пестицидов, одобрении генетически модифицированных продуктов, квотировании импортных поставок и «большей ориентации на рыночные условия» в мерах поддержки (в том числе в рамках программы «От фермы к вилке», ориентированной на устойчивые цепочки поставок продовольствия и продовольственную безопасность). В докладе упоминается и частое использование антидемпинговых расследований и защитных мер (особенно в отношении поставок стали и алюминия), а также новых мер поддержки производства технологической продукции в ЕС.
РФ же в рамках ВТО сетует на неправомерность введения санкций со стороны ЕС (страны G7 также отозвали режим наибольшего благоприятствования в отношении поставок из РФ) и применение односторонних экологических стандартов.
По словам главы департамента торговых переговоров Минэкономики Екатерины Майоровой, возражения РФ и ряда других стран вызывает и механизм введения односторонних ограничительных мер против «экономического принуждения» (anti-coercion instrument). В Еврокомиссии обосновывали необходимость его внедрения возможностью более быстрых ответных мер (в том числе повышения пошлин) в случае давления со стороны третьих стран (проект был разработан на фоне трений с Китаем и введенных страной ограничений в ответ на дипломатические разногласия). Механизм должен работать в условиях, когда принятие решений на уровне судебных инстанций ВТО заблокировано из-за нехватки судей в апелляционном органе, что ограничивает и возможности проведения любых иных разбирательств в рамках организации.
«За последние три года ЕС ввел против торговых партнеров около 7,7 тыс. торговых ограничений, а навстречу "получил" всего 3,4 тыс. Тем не менее ЕС вряд ли безразлично, как вовне реагируют на его торговую политику, так как на внешнюю торговлю приходится более 20% его ВВП. То, что сказано в обзоре торговой политики, не останется незамеченным, хотя принципиального поворота от Брюсселя сейчас ждать не стоит»,— считает завкафедрой торговой политики ВШЭ Максим Медведков.