Вступление в силу пограничного углеродного налога в странах ЕС может привести к ежегодному снижению российского ВВП на 0,17%, в случае расширения охвата налога потери возрастают до 0,47%, следует из расчетов Центра макроэкономических исследований НИФИ. Сокращение оборота торговли на фоне санкций приведет и к снижению объемов уплачиваемого налога, однако третьи страны, включая Китай, не только могут ввести аналогичный налог, но, вероятно, будут учитывать последствия европейского регулирования для экспорта в ЕС товаров, произведенных с использованием российской промежуточной продукции, и требовать ее «чистоты» для сокращения объема налога.
Фото: Иван Шаповалов, Коммерсантъ
Фото: Иван Шаповалов, Коммерсантъ
Вступление в силу трансграничного углеродного налога (ТУР) в ЕС может привести к снижению российского ВВП на 0,17%, следует из обзора «Пограничная углеродная корректировка ЕС: влияние на страны Евразийского региона» Центра макроэкономических исследований НИФИ. Это самые высокие потери среди стран ЕАЭС и Узбекистана. Для Казахстана оценка составляет 0,01% ВВП, столько же — для Армении и Узбекистана, для Белоруссии — минус 0,03%.
Эти потери возникнут с момента фактического взимания пограничного налога. Согласно текущему плану, с октября 2023-го до конца 2025 года предусмотрен переходный период, во время которого ЕС будет требовать от компаний лишь предоставления отчетности, а с 2026-го последним придется уплачивать налог при импорте цемента, электроэнергии, удобрений, алюминия, железа и стали (с 2029 года он может быть распространен на химикаты, полимеры, нефтяные продукты). В расчете налога будут учитываться прямые выбросы при производстве промежуточной продукции.
В НИФИ также оценивают и максимальный размер ущерба в случае, если страны ЕС утвердят более радикальные меры в этой области. В таком сценарии потери РФ возрастают до 0,47% ВВП, Казахстана — до 0,73%, Белоруссии — до 0,22%, Узбекистана — до 0,11%, Армении — до 0,1%.
«Введение ТУР на импорт в ЕС может оказать влияние на увеличение экспортных цен и, соответственно, объема экспорта. За счет наличия межотраслевых эффектов снижение объемов экспорта в одних отраслях приведет к сокращению объемов валового выпуска в других»,— поясняет руководитель направления «Торговая политика» центра Сергей Судаков. В частности, введение ТУР на продукцию отрасли черной металлургии приведет к снижению экспорта такой продукции в ЕС, а значит, и к сокращению валового производства угольной промышленности и сектора добычи, добавляет эксперт.
В Армении наибольшие платежи ожидаются при импорте в ЕС алюминиевой фольги (€10 млн), в Белоруссии — электроэнергии (€477,9 млн), в Грузии — нитрата аммония (€113,7 млн), в Казахстане — нефти (€887,3 млн), в России — полуфабрикатов из железа и нелегированной стали (€7,28 млрд), в Таджикистане — нелегированного алюминия (€10,4 млн), в Узбекистане — полиэтилена (€67,6 млн).
При этом помимо стран ЕС, российская торговля с которыми снижается на фоне действия санкций и ограничений в логистике, подобные механизмы могут ввести и другие страны — в частности, Китай.
В случае с потенциальным китайским ТУР его изначальные эффекты на российскую экономику, вероятно, будут отличаться от эффектов европейского ТУР — помимо изменения структуры торговли, различие будет обусловлено тем, что цена выбросов парниковых газов в Китае меньше, чем в ЕС: €7,3 за тонну СО2е в Китае и порядка €85–90 евро за тонну СО2е в ЕС, пояснил “Ъ” господин Судаков. Пока часть разрешений на выбросы в ЕС выдается бесплатно, однако эта практика будет устранена к 2034–2035 годам.
Если Китай введет такой инструмент пограничной углеродной корректировки по тем же параметрам, что и европейский ТУР в текущем виде, то мера затронет 2,8% российского экспорта, оценивают эксперты центра на основе данных по взаимной торговле за 2021 год (в них доля Китая во внешней торговле РФ составляла 13,9%). Если же пограничный налог будет распространен на все товары, которые производятся в секторах, характеризующихся высоким риском углеродной утечки, то этот показатель вырастет до 87,2%. Впрочем, даже если страна сама не введет подобный налог, китайские и иные импортеры могут учитывать нормы европейского регулирования при дальнейшем экспорте готовой продукции в ЕС и требовать, чтобы закупаемая российская промежуточная продукция также была «чистой» для снижения суммы налога, уплачиваемого при поставках в ЕС.
В Минэкономики «Ъ» пояснили, что сейчас в мире нет единого подхода к оценке углеродоемкости продукции — ЕС предлагает всему миру свои формулы расчета, но, учитывая, что у подавляющего большинства стран вовсе нет базы данных по углеродному следу продукции, то расчет эффектов от подобных налогов может носить лишь примерный характер. Также в ведомстве замечают, что механизм ЕС будет вводиться поэтапно и применяться в том объеме, на который не распространяются бесплатные квоты на выбросы в рамках европейской системы торговли квотами (EU ETS). Так, в 2026 году налог будет применяться только к 2,5% выбросам ввозимой продукции, а методика корректировки размера сбора в зависимости от выдачи бесплатных квот в рамках EU ETS еще не разработана и будет определена позже в имплементирующих актах ЕС.
«Согласно оценкам, которые мы получаем от российских компаний, основанным на публикуемых ими годовых отчетах с информацией об углеродном следе продукции, дополнительные платежи будут ниже приведенных в исследовании, но тем не менее существенными», добавляют в ведомстве — эффект от углеродного налога на поставки российской продукции в ЕС будет также варьироваться в зависимости от действия ограничительных мер и общей конъюнктуры товарооборота.